Лиди Митрич - Проклятие дриады [litres самиздат]

Гостиницу мы нашли быстро. Алан как истинный джентльмен пытался оплатить обе комнаты, но я встала в позу. Чай не нищая. Это было делом принципа. Алан же решил, что я просто обиделась за недоверие.

От ужина мы отказались и сразу разошлись по своим комнатам. Алан, несмотря на щит, все равно изрядно прокоптился и поэтому собирался в душ. Ну а я наконец-то добралась до найденного дневника Редгарда, лишь мельком глянув на свои руки. Увиденное пугало: пальцы определенно стали длиннее, словно готовились стать ветками, а кора уже переползала на тыльную сторону ладоней. Левая рука стала какой-то несимметричной, узловатой, а ногти начали деформироваться.

Вот она – плата за магию. Оставалось надеяться, что это обратимо.

С трудом оторвавшись от лицезрения своих рук, я уткнулась в дневник. С каждой новой прочитанной записью я волновалась все больше и больше. Возможно, вся эта информация будет весьма полезна, но несколько позже: меня-то интересовало другое. Пока же все записи касались каких-то выкладок и теорий по поводу объединения двух стихий – и ничего про проклятие.

Я заглянула сразу в конец дневника и мой взгляд зацепился за имя.

Элаиз.

Вот оно!

Как бы мне не хотелось тут же прочитать эту запись, я решила все же вернуться на несколько страниц назад. Бегло просматривая текст, я наконец нашла начало истории.

Редгард писал о том, как однажды Псейна вызвала ученого к себе в храм. Его тогда очень удивило, что она не позвала при этом Вайля, хотя раньше такого никогда не случалось. Богиня рассказала ученому про дриад: в частности, про то, что сок их деревьев дарует вечную жизнь. После этого она попросила Редгарда достать этот сок, недвусмысленно намекнув, что в противном случае ему придется распрощаться с научной карьерой. Маг отказался: он сразу сообразил, что для дриады потеря дерева приравнивается к смерти, а убийцей становиться он не собирался. Именно после этого случая он вернулся в родной город.

Все свои научные труды он забросил – никто не верил в успех слияния двух стихий и не желал работать с ним. А разговор про дриад никак не выходил из головы. И в конце концов Редгард решил, что дриаду надо найти, но вовсе не для того, чтобы исполнить поручение Псейны и вернуть возможность работать с Вайлем. Ему пришла мысль, что если в теории маг земли может объединиться даже с некромантом, то уж союз с дриадой точно будет не хуже.

Дальше, если судить по датам, записи прерывались на целых десять лет, после чего была еще одна, последняя. И от нее веяло вселенской тоской и безысходностью.

«Я все испортил. В какой момент вечная жизнь стала ценнее любви Элаиз? Ничего не понимаю. В голове все путается: я все больше склоняюсь к тому, что Псейна что-то сделала со мной, как-то повлияла. Я уверен, что был не в себе. И я до сих пор не в себе.

Вайль попросил не торопиться, сказал, что поможет мне все исправить. Он хочет провести несколько экспериментов на моей крови – все же я стал бессмертным. А еще он просил отдать банку с листьями Элаиз ему, но что-то подсказывает, что не стоит ему доверять: все же мы почти десять лет не общались. Он стал расчетливее и еще опаснее. Отдай я ему банку – и он легко сможет меня шантажировать до конца веков – правда, проклятие съест меня раньше. Пока я спрятал Элаиз в самом очевидном, но весьма надежном месте. Вайля ждет сюрприз – если он, конечно, догадается, где искать.

Хочу, чтобы у Элаиз все же был шанс на спасение».

Такая короткая запись, а сколько информации для размышлений!

Что ж, Редгард предполагал, что на его разум могли повлиять. Не исключено. Я склонялась к тому, что не обошлось без Псейны. Вот только она с Вайлем все равно не успокоились и продолжают свои эксперименты по созданию эликсира вечной жизни: вариант с зельем из листьев дерева Редгарда почему-то их не устраивает. Хотя, если предположить, что только из листьев его дерева можно приготовить зелье для продления жизни, то получается, что они зависят от него. Случись что с деревом – и все, можно идти писать завещание.

Далее странное: Вайлю Редгард не доверял, но при этом рассчитывал на него. И надеялся, что некромант сможет вернуть жизнь Элаиз. Но, судя по всему, Вайль был в этом не особо заинтересован. Или, как вариант, плохо искал.

Также дневник не давал ответ на вопрос о том, как и почему уничтожили других дриад. Нир Ралнийс говорил, что Редгард сам пытался снять проклятие, а потом взъелся на отказывающихся помочь дриад. Редгард в своем дневнике умолчал об этом вообще – сразу написал о том, что уже сотрудничает с Вайлем.

Надо бы у Алана спросить, что народная молва гласит об исчезновении дриад.

Ну и самый главный вопрос: какое может быть самое очевидное место, о котором должен был догадаться Вайль? Почему нельзя было написать в дневнике прямо?

Ночь я провела фактически без сна, все ворочаясь с боку на бок и перебирая в голове факты, которые мне удалось собрать. Туман над историей продолжал сгущаться. Когда мне стало казаться, что каждая крупинка информации превратилась в сухой горох и теперь он с шуршанием перекатывался в моей голове, сон все же победил – сморил меня под самое утро, так что стук в дверь застал меня врасплох.

– Ну ты горазда спать, – Алан был бодр и свеж. Мне, помятой и не выспавшейся, было тошно на него смотреть. Впору стать энергетическим вампиром. Но, умывшись и приведя себя в порядок, я почувствовала, что мне стало лучше. Тем более, что Алан за это время успел организовать нам завтрак прямо в мой номер.

– Вот какое для тебя самое очевидное место для того, чтобы спрятать ценную вещь и при этом обеспечить ей неприкосновенность? – вяло ковыряя яичницу с беконом, поинтересовалась я.

– Храм твоего покровителя, – ни на секунду не задумавшись, ответил Алан. – Эй, что с тобой?

– Алан, город ведь раньше носил имя Третьего Храма Майриса?

– Да.

– Где этот храм? Он сохранился?

– Стоит там же, где и стоял предыдущие столетия. Ты все же нашла ответ в дневнике?

– Рассчитываю на это. Иначе – тупик.

Алан уточнил у хозяина гостиницы дорогу до храма, а заодно выяснил, что теперь тот принадлежит Псейне.

– Как будто она охраняет… – буркнула я под нос, пытаясь понять, зачем ей это. Вряд ли случайность. Интересно, а в курсе ли Вайль?

Наш путь лег мимо дома Ника. Из-за толпы нам не сразу удалось пробиться дальше. Из разговоров стало ясно, что жителей дома расселяли: здание было признано аварийным и теперь подлежало сносу. Сейчас оно не разваливалось только благодаря невидимому каркасу, воздвигнутому магами воздуха.

– Алан, тебе не кажется, что я не настолько крута? – тихо спросила я, надеясь, что если кто и подслушает, то все равно не поймет, о чем речь. Меня накрыло чувство вины: из-за меня люди лишились крова. Но признаваться в содеянном было бы глупо – не до разборок сейчас. Да и кому это поможет?