Антон Карелин - Одиссей Фокс

— И вас называют лучшим детективом сектора? Вас?! — воскликнул Советник, оглядев Фокса с головы до ног.

Его взгляд излучал брезгливое презрение сразу во всех спектрах, ведь глаза у Советника были класса «превосходный», как и всё остальное в его технологически улучшенном теле. Идеальная фигура, мужественное лицо, никаких болезней и слабостей, а также зубы, способные при достаточном упрямстве хозяина перекусить стальной прут. Изящно сложенный и утончённый красавец, за счет гибридных мускулов он был сильнее медведя и быстрее песчаной кобры. Советник выглядел на двадцать, да и действительно был ещё не стар в свои семьдесят пять. Благодаря многослойным зрачкам политик видел людей насквозь: считывал состояние, на лету анализировал микро-мимику и практически читал мысли собеседника. Его мозги высшей категории, обогащённые нано-структурами последнего поколения, обеспечивали мыслительные процессы вдвое быстрее, чем у обыкновенных граждан второго или третьего классов, большое спасибо!

Но сейчас высокоэффективные мозги политика находились в замешательстве. Он изумлённо разглядывал мрачную фигуру человека неясного возраста, молча сидящего напротив — и был поражён до глубины души. Лохматый, помятый, усталый — Советник видел такого впервые в жизни. Даже непристроенные на пособии выглядели опрятнее и перебивались имплантами старых моделей. А нормальные люди первого класса и выше читали про усталость только в исторических хрониках!

— Как современный человек может быть таким… неразвитым?! — Советник подобрал замену «недоразвитому» и «неполноценному», чтобы оскорбить собеседника, но при этом не понизить свой социальный рейтинг, за сохранением которого ревностно следил. — У вас что, ни одного апгрейда ?!

Человек напротив молча кивнул. От зорких глаз политика не укрылось, что у несчастного ноет спина, и он поминутно массирует затекшую шею.

— Пффф, — рассмеялся Советник, нервно сгибая и разгибая титановый антистресс. — Первый раз вижу такое…

Он чуть не сказал «безобразие», но вовремя остановился.

— На вашей планете нет закона, по которому гражданин обязан улучшаться, — со спокойной сдержанностью ответил человек напротив. Шея доставляла ему явное неудобство, но он упрямо — или стоически — переносил боль.

— Конечно нет, — фыркнул политик, — никто вас не заставляет, но есть же гигиена! Неужели вам самому приятно таскаться в таком бесформенном, уро… неидеальном теле, быть медленным и неуклюжим, испытывать усталость и боль?! Неужели ваши дела идут настолько неважно, что вы не можете себе позволить себе хотя бы захудалое обновление, а лучше полноценный био-ремонт? Насколько мне известно, у нас есть благотворительные государственные программы для бедствующих и безработных, я могу сейчас же зарегистрировать вас в…

— Нет, — ровно ответил человек. — Не нужно.

— Как знаете, — покачал головой Советник, сверкая глазами уже неодобрительно и гневно. — Хотите быть ходячим экспонатом и вызывать раздражение каждого встречного — ваше право.

— Действительно, моё.

Человек, до этого рассеянно скользивший взглядом по Советнику и окружавшим его вещам, впервые поднял глаза и глянул прямо. Только сейчас политик заметил, что один глаз у детектива странный: кажется, там просто темнела непроницаемая тьма, из которой проступал едва заметный светящийся огонёк, как далекая звезда, мерцающая в черноте космоса. Никакие сканы, которыми Советник сию же минуту попробовал изучить этот странный глаз, не дали никакого результата. Странно.

Сыщик смотрел невозмутимо, но по микро-мимике и позе политик прочёл его мысли и внезапно смутился, отвёл взгляд, стал машинально передвигать виртуальные окна, рассыпанные перед ним в воздухе, словно пытаясь вспомнить, о чём шла речь.

— Что ж, раз уж я потратил время, чтобы с вами связаться, Мистер Фокс, можно и описать дело. Хотя я сильно сомневаюсь, что вы…

— Вице-министр туризма и охоты, — произнёс детектив.

— Что?

— Лишил вашу планету триллионов прибыли.

— Откуда?..

— Пока вы рассматривали меня, я рассмотрел материалы, которые вы раскрыли перед собой для нашего разговора. А перед началом встречи прошёлся по открытым финансовым данным вашей планеты, и увидел проблему. За последние два года туризм на Медею вырос всего на шестнадцать процентов — несмотря на великолепные данные и огромный потенциал вашего элитарного курорта. Вы сделали галактической элите уникальное предложение: охота на грозовых птиц в лабиринтовых облаках, пронизанных тысячами молний. Одно из самых завораживающих зрелищ и одновременно чистый адреналин, впечатления на всю жизнь. Но туристы отнеслись к новой забаве с большой опаской. Не слишком помогли даже недавно открытые межзвездные врата, которые включили вашу планету в Великую Сеть. Вы ждали поток туристов, а получили ручей. Инвесторы крайне напряжены, и ваше кресло, Советник, шатается под вами.

Политик сжал зубы, но промолчал, слушая очень внимательно. Он даже перестал вести параллельное совещание по вопросам утилизации смуглей и поставил на паузу любимый мультсериал, который поглядывал третьим потоком восприятия.

— Несложно вычислить причину, — продолжал Фокс. — В галактической прессе почти все упоминания о вашей планете говорят об опасностях, многочисленных случаях увечий и даже смертей. Недавняя гибель одного из самых известных звездных дайверов, Джайриса, всколыхнула всю сеть. Большинство обитателей галактики впервые познакомились с Медеей в связи с этой новостью — как вы понимаете, не лучшее первое впечатление. Не успев обрести популярность, грозовая охота стала синонимом глупой бравады и бессмысленного риска. А ваша планета обрела имидж опасной.

— Мы сожалеем о гибели выдающегося спортсмена, — быстро произнёс Советник. — Но это было трагическое стечение обстоятельств и, главное, отказ самого Джайриса от всякой защиты и страховки! Сделав это, он значительно увеличил сложность охоты, но даже в таком варианте риск был минимален… эти дикие твари никогда не нападали на крупные объекты!

— Но один раз напали. Охотник стал жертвой грозовых птиц.

— Перед полётом Джайрис подписал согласие о снятии с нас ответственности, но толпе на это наплевать! И непомерно раздутые выводы прессы нисколько не соответствуют истине!

Советник перевёл дух. Судя по реакции, смерть звездного экстремала стала потрясением, от которого он ещё не оправился. Кажется, он принял всё это гораздо ближе к сердцу, чем следовало политику.