Евгения Ляшко - Альпийцы. По следам Суворова [litres самиздат]

– Да, я думаю, объединив усилия, мы быстрее его спасём от попадания в не те руки, – сказал Кустоди.

– Расскажи мне про этот медальон? Что он собой представляет? – спросил Никита.

Но вместо ответа на вопрос, Кустоди прижал лапу к мордочке:

– Тсс! Сюда идёт твоя мама! И шмыгнул под одеяло.

Не успел он договорить, как в комнату вошла мама:

– С кем это ты тут разговариваешь?

– Сам с собой. Сегодня будут дебаты на уроке литературы, и я готовлюсь, – растянув рот в улыбке, сказал Никита.

Мама посмотрела недоверчиво на сына и, увидев лежащий в кровати мобильный телефон, сказала:

– Я надеюсь, ты не просидел всю ночь, в интернете общаясь с друзьями?

– Нет мам, ты же знаешь, я предпочитаю личные встречи, – сказал Никита и спросил:

– А что у нас сегодня на завтрак? Что-то я очень голоден.

– Одевайся и иди на кухню, сейчас что-нибудь организую, – сказала она и вышла.

– Это не сон?! Эй! Кустоди! Ты где? – спросил Никита, подняв одеяло и не обнаружив там хранителя.

– Я здесь на подоконнике, – послышался голос из-за занавески.

– А что ты там делаешь? – удивился Никита.

– Я голоден не меньше твоего. Вот и заряжаюсь от солнечных лучей, – ответил Кустоди.

– Понятно, точнее непонятно. Но я потом спрошу тебя, – сказал Никита, накидывая халат.

– Кто бы сомневался, конечно, спросишь и не только об этом. Но ты не переживай, всё успеешь, я теперь всё время буду с тобой, – захихикал Кустоди.

Ребята встретились, как и договаривались, у дома фронтовика.

– Мне кое-что тебе надо рассказать и показать, – сказал Никита, как только увидел Влада.

– Никита, давай позже в клубе, – ответил Влад, видя как дверь дома открылась, и Иван Фёдорович махнул им рукой.

– Спасибо, что пришли, мне старику особо помощь то не нужна, мой правнук Антон, меня регулярно навещает, но я о вас думал. Я вспомнил, что мой друг юности говорил, что в его семье это был не единственны медальон, который также передавался из поколения в поколение. Но как не силился, так и не вспомнил, кого он имел тогда в виду. Все видимо вместе с войной сгинули, а может, кто и остался. Помню, что их предок, по-моему, родным братом их родственнику приходился, так он тоже в походе Суворова участвовал, – облегчил задачу ребят и в то же время усложнил своей репликой Иван Фёдорович.

– Хотите сказать, что медальонов было как минимум два. А кто их изготовить мог? – сказал Никита.

– А Бог его знает, кто изготовил. Предположительно было это в Альпах. Или, я думаю, по пути в этот поход или после него. Владели ими два брата. Кто им мог их дать? Наверное, кто-то близкий, – сбивчиво рассуждал Иван Фёдорович.

– Возлюбленные? – спросил Никита.

– Скорее мать, так как они одинаковые, – предположил Влад.

– А откуда вы знаете, что они одинаковые? – спросил фронтовик.

– Я сделал предположение, – сказал Влад краснея.

Вдруг в комнату вошёл правнук Ивана Фёдоровича. Высокий худощавый блондин, правильные черты лица, которого были искривлены в презрительной улыбке.

– Что это вы сюда ходите? – спросил он, голосом, граничащим с вежливым тоном и грубостью.

– Антон, ну что ты? Это же представители военно-патриотического клуба. Зачем ты так? Они же мои фронтовые воспоминания записывали, забыл что ли? – извиняющимся тоном начал было старик.

Но Антон, едва взглянув на прадеда, продолжил:

– Так всё, встреча закончена. Мой дедушка устал и ни кого больше не принимает. Хватит его донимать расспросами. В прошлый раз после общения с вами у него давление поднялось, и скорую помощь вызывали.

Никита и Влад быстро накинули куртки, обулись и, извинившись за беспокойство, покинули дом фронтовика.

– Антоша, зачем ты их про скорую помощь обманул? – спросил Иван Фёдорович у правнука.

– О тебе дедушка беспокоюсь, хотел, чтобы поняли, что тебя беречь надо, – пролепетал Антоша.

– У такого милейшего деда правнук явно с причудами, – сказал Никита, когда они с Владом направлялись в клуб.

– Ты видел, какие у него на куртке нашивки были? – спросил Влад.

– Нет, не обратил внимания, а что там? – удивился Никита.

– На одном плече знак всевидящего ока, а на другом циркуль с линейкой, – сказал Влад.

– И что это значит? – спросил Никита.

– Это символы масонов. Я книгу начал читать, из тех которые нам Валя вручил. Так там есть версия о том, что Александр Васильевич Суворов принадлежал к одной из лож масонского ордена в Санкт-Петербурге. У них огромное количество разных символов использовалось, но эти два самые популярные. Я сомневаюсь, что такие куртки продаются. Похоже, что Антон или просто фанат, или имеет прямое отношение к ложе, которая его снабдила этими нашивками, – поделился своим наблюдением Влад.

Когда Влад и Никита прибыли в клуб, Иван Андреевич ещё не приехал. Зато пришла после уроков Татьяна и, проявив любопытство, пригласила парней в кабинет отца, от которого у неё был запасной ключ, поделиться итогами встречи ребят с фронтовиком.

– Я согласен всё рассказать, но сначала я хочу вас познакомить с моим новым другом, – интригующим голосом сообщил Никита.

– Знакомь, раз так хочется, – сказал Влад.

– А он где? – спросила Таня, ища глазами незнакомца.

– Прошу не удивляться, это моя белка, – сказал Никита.

– Мы, конечно,и раньше догадывались, что тебя белочка посещает, но не думали, что всё так серьёзно. Давай показывай своего друга, – улыбнулась Таня.

– Кустоди выходи, они добрые, просто они так шутят, – позвал Никита, уже зная, что хранитель очень ранимая натура.

В открытом шкафу со спортивным инвентарём то-то зашуршало, и возникла хитрая мордочка Кустоди:

– Можешь не стараться. Они меня не могут видеть, – сказал он.

– А ты не мог мне этого раньше сказать, – сказал Никита в сторону шкафа.

– Ладно, Никита, мы поняли. Это твой обычный розыгрыш, – сказал Влад, с нескрываемым неудовольствием.

Никита посмотрел на разочарованные лица Тани и Влада и снова обратился к Кустоди: – Вот видишь, если бы сказал мне раньше, что только я тебя могу видеть, то я не расстроил бы своих друзей! Ну, хоть один знак подай, пожалуйста!

– Никита прекрати, шутка затянулась, – сказала Таня, взявшись за дверную ручку. Как вдруг из шкафа один за другим стали вылетать предметы, скакалки, теннисные мячики и ракетки, перчатки и утяжелители и много другой мелочи. Когда шкаф опустел, распахнулись дверцы соседнего шкафа и озарили полки с папками каких-то бумаг.

– Всё спасибо, остановись! – сказал Никита, увидев как увесистая папка, медленно выдвигается с полки.

– Ну вот, то дай знак, то остановись. Тебе не угодить, – засопел Кустоди.

Ребята стояли, раскрыв рты.

Первая в себя пришла Таня и, сложив губы в трубочку пошла, проверять шкафы на наличие потайных приспособлений, которыми Никита воспользовался. Ничего не обнаружив, она развела руками и сказала: