Юлия Рыженкова - Реинкарнатор [litres]

Спираль событий закручивалась все туже, и Костя с тягучей безысходностью понимал, что в любой момент она распрямится, выстрелив так, что мало не покажется всем, а он ничего не мог с этим сделать. В голову лезли дурацкие расчеты. Запись кармы длится одну минуту, значит, видимо, и стирает карму прибор Леона за одну минуту. В году пятьсот двадцать пять тысяч шестьсот минут, значит, столько человек можно вывести из сансары за год, если работать без перерыва. В мире сейчас живет около десяти миллиардов человек, то есть примерно за девятнадцать тысяч лет всех людей можно вывести из сансары. М-да. Одним прибором всем карму не почистишь. Впрочем, если брать только умирающих… По статистике, около ста пятидесяти тысяч человек умирают каждый день. То есть в год – чуть меньше пятидесяти пяти миллионов. В общем, это известный ответ на вопросы, чем так ценны кармографы и почему их поломка или потеря – катастрофа.

Да, Орден реинкарнаторов, скорее всего, похоронит прибор Леона. И не потому, что боится за свою власть. Хотя… может быть, и это тоже. Но в первую очередь потому, что это религиозный Орден традиции махаяны. В отличие от тхеравады, чьи последователи создали Орден анагаминов, махаянисты стремятся к благу всех живых существ, а не только себя. Как гласит народная пословица, тхеравадины достигают архатства, махаянисты – просветления! Магистры Ордена реинкарнаторов – глубоко верующие люди, не сомневающиеся в том, что Купола создал Будда ради блага всех живых существ. Пятьсот лет назад он сообщил это семи буддистским монахам в разных частях света. Выход из сансары с помощью прибора Леона – это, с их точки зрения, однозначно мошенничество, оно не приведет ни к чему хорошему.

Вот только Костя не верил в Будду. Именно поэтому он сейчас шел по лужам куда глаза глядят. Он верил в перерождения лишь потому, что видел их своими глазами, но Будду или нирвану не видел. С другой стороны, никто не знает, что на самом деле делает прибор Леона. Туманов считает, что выводит из сансары. Видимо, в этом уверен Кучик, а ему об этом сказал Леон. Но вдруг они все ошибаются? Ни одного эксперимента ведь не проводилось, а Леон еще может и переродиться! Вдруг прибор только стирает память в следующей жизни? Принесет ли такой дешевый дженерик счастье людям? Костя не знал. Он не знал, как сделать счастливым себя, куда уж думать о других! Вот только в отличие от нормальных людей он знал, каково это – жить без памяти. Такого и врагам не пожелаешь. Это ежедневный ад, а не счастье.

Или прибор все-таки прекращает перерождения? Но тогда… он просто убивает, а жизнь Костя считал самой большой ценностью и защищал ее, как умел.

В общем, как ни крути, получалось, что использовать прибор без точного понимания результатов его работы нельзя. Так что в руки безответственных людей он попасть не должен – в этом Костя не сомневался. А значит, не должен он попасть и в руки анагаминов, ведь те, как полагает Туманов, начнут за деньги отправлять умирающих «в нирвану», не занимаясь перепроверкой. Впрочем, для начала нужно найти Кучика.

Костя внезапно осознал, как Туманова подставил его Орден. Так в Средние века сдавали ведьму Святой инквизиции. Вроде бы свои руки не мараешь, всего лишь пишешь записочку инквизитору: мол, так и так, по такому-то адресу живет человек, который вас может заинтересовать. Все остальное инквизитор сделает сам. Его не жалко, у него и так руки по локоть в крови.

Зазвонил телефон, и Костя сбросил звонок от безопасника. Тот явно видел, что инспектор вышел из дома Туманова, и пытался понять, что происходит. Но сейчас Костя не готов отвечать ни на чьи вопросы.

Лишь когда он очутился в своем номере и закрыл дверь на замок – набрал номер командора. Нельзя, чтобы этот разговор слышал кто-то еще. Амгалан Тумэнович взял трубку на третий гудок.

– Костя, фохао. Ну как? Удалось установить «жучок»?

– Нет. Но, похоже, у меня информация о «ядерной бомбе».

– О ядерной бомбе?

Костя подробно рассказал события этого дня, старался припомнить и повторить даже оскорбления в собственный адрес. Вдруг это важно? Его лишь изредка прерывали вопросами.

– Ты прав, это действительно «ядерная бомба». Даже похлеще. Я срочно докладываю приору и высылаю к вам группу захвата. Пока они едут, попробуй уговорить Туманова работать с нами добровольно.

– Я попробую… но что ему обещать? – растерялся Костя.

– Обещай что угодно. Это просто чудо, что мы вышли на члена Ордена анагаминов.

– Бывшего…

– У них бывших не бывает. Да, и никому пока о приборе.

– Даже Данзару?

– Данзару можно.

– Что мне сказать Мазуру? Он до сих пор, наверное, в библиотеке. Мы договорились встретиться в гостинице позже.

– Пусть в библиотеке и остается и продолжает наблюдать за домом. Если Туманов выйдет на улицу – проследить, куда пойдет. Мы не должны его упустить. Все, до связи, – бросил Амгалан и отключился.

Костя выругался. Что можно обещать человеку, который сам способен создать что угодно?

Он перезвонил безопаснику, передав наставления командора. Только положил трубку, как телефон завибрировал. Это Аня прислала сообщение с вопросами, где он и не нужно ли помочь.

– Что делать-то? – в отчаянии воскликнул Костя в трубку, после того как коротко рассказал Данзару о ситуации. – Предположим, я застану его дома. Что сказать-то? Проедемте со мной в московский горком, где вас арестуют? Бред. Ни один нормальный человек не согласится. Драться с ним? Связать и ждать безопасников? Еще не факт, что в этой драке я стану победителем. К тому же, если он не врет, у него способности менять мир так, чтобы исполнялись его желания. Пожелает – и я превращусь в жабу.

– Как думаешь, почему он не сбежал сразу, как его стали шантажировать? Он сказал, что ждал тебя еще три дня назад. Почему не уехал, если действительно боится нашего Ордена?

Костя мысленно хлопнул себя по лбу.

– Ну конечно, он совершенно не боится нас, потому что не верит, что у нас получится его взять. Не знаю, как насчет жаб, но что-то он явно в состоянии сделать, чтобы нас остановить.

– Или же наоборот. Хочет умереть, – возразил Данзар.

– Что? – поразился Костя. – Это ерунда, он не хочет. Тогда ведь придется рождаться заново, а это то, чего он стремится всеми силами избежать. Думаю, на самом деле он просто боится не вспомнить в следующей жизни свою методику. Не знаю, может, ее нельзя записать, сохранить в банке памяти. Может, не доверяет этим банкам. Или боится, что ее украдут.

– «Критон». Я его читал.

– Хорошо, сдаюсь. Поясни.

– Это разговор Сократа со своим учеником Критоном после оглашения смертного приговора Сократу. Критон уговаривает учителя бежать, но тот отказывается. Он считает, что лучше умереть, чем пойти наперекор всему, во что веришь и считаешь правильным. Ты думал только о Кучике и не обратил внимания на чувства Туманова. Этот человек четыреста лет занимается тем, что ищет способ слинять из сансары в обход правил. Он на это жизнь положил, уже две жизни. Орден, который он же и создал, вышвырнул его, заявив, что его методы несут вред. Обида так сильна, что даже через триста с чем-то лет его трясет при воспоминании об этом. И вот решение почти найдено. Он реально может творить чудеса, он бессмертен, но… цель не достигнута. Но путь явно правильный! И вот теперь ему приносят доказательство того, что его главный оппонент добился цели. А он – нет. Четыреста лет можно выкинуть на помойку. Если он сейчас сбежит – он все это признает.