Артём Сениянц - Тандем#1

– Я ничуть не возражаю, сканируйте на здоровье, – добродушно и наивно ответил Артур. – Я только не понимаю, зачем вам столько анализов от меня?

Раадик попытался что-то ответить, но его оборвал Верт.

– Дело в том, что нам очень нужен ваш мозг, – Верт заговорщически улыбнулся. – Нашему профессору… не этому, другому… Очень понравилось ваше нестандартное мышление. Как он это мышление вычислил, я не знаю. Но ему очень захотелось отсканировать ваши мозги. Сделать электронную копию.

Артур понимающе улыбнулся. Возможно, его тронул комплимент, связанный с его мышлением, а возможно…

– Оцифровать, чтобы загрузить вон в ту машину, – молодой человек указал пальцем за спины Раадика и Верта. Последние обернулись и увидели через стекло, как в один из «хрустальных гробов», с помощью лебёдок и механизмов под потолком, опускают какую-то груду проводов, трубок и металла. Эта груда отдалённо напоминала человеческий скелет из кабинета анатомии, поверх которого, для наглядности, проложили модель кровеносной системы.

– Вы весьма наблюдательны, – похвалил Артура Верт, поворачиваясь к нему лицом. – И, да, вы правы. Именно в этот агрегат мы намерены поместить модель вашего мозга.

– Модель мозга? – удивлённо спросил Артур.

Верт хотел было ответить, но Раадик осторожно тронул его за локоть, прося возможности объяснить всё самому. Верт опустил голову и шумно выпустил дыхание, которое набрал, чтобы говорить. Раадик воспринял это как «добро».

– То-о, что-о вы ви-дите, не совсем ро-бот. Это ки-иборг, но ещё не законченный. У него нет мозгов, кишечника и кро-ови, которые мы возьмём от вас.

В глазах Артура отразился ужас. И это было понятно – он давал добро на изучение «когнитивных структур» и «исследование новых типов коммуникации», но никак не на пересадку собственных частей тела в машину.

Эту мысль в глазах Артура прочитали и Верт, и профессор Раадик. Оба улыбнулись.

– Не-е волнуйтесь, – весело начал оправдываться Раадик. – Ваши мозги оста-анутся с вами. Мы сделаем точную копию и поместим их в ки-иборга.

Артур облегчённо выдохнул. Но через секунду снова задал провокационный вопрос:

– С мозгом, кровью и кишками всё понятно. Но зачем вам сканировать всё моё тело?

Профессор Раадик что-то пискнул, но его тут же перебил Верт.

– Не волнуйтесь вы так! Не собираемся мы ваши ноги и руки на другие модели пересаживать. А вот скопировать и копию присобачить – это да, такие мысли есть. Но пока только в перспективе.

Артур расслабленно повалился на стул. Видимо, этот ответ его удовлетворил, хотя в глазах ещё читалось сомнение.

– А как вы собираетесь меня сканировать? – тихим, будто обессиленным голосом спросил молодой человек.

Верт посмотрел на профессора Раадика, давая понять, что только он сейчас может хоть что-то объяснить.

– Скани-ирую-ущий луч. Мы просветим ваше тело скани-ирую-ущим лучом, – выдал профессор.

– А это не опасно? Я однажды облысел от каких-то там лучей.

– Это полно-остью безо-опасно для вас. Даю слово и могу подтве-рдить бумагой! – профессор горделиво задрал нос. Артур махнул головой, говоря, мол: «Не стоит».

– Хо-отя вы неда-алеки от истины. Именно это излучение тогда лишило ва-ас волосьев. Вернее это-о не излучение, а смесь различных излу-учений – световых, шумовых, магнитных и да-аже кварковых. Но сейчас доза облучения будет в десятки раз ни-иже.

Раадик прервался и, положа руку на грудь, с чувством глубокой благодарности добавил:

– Спасибо вам и вашим коллегам! Без вашего участия мы бы никогда не узнали безопасный уровень воздействия кварков на че-еловека.

Артур скромно улыбнулся. Это единственная искренняя реакция, которую он мог выдать. Ведь ни он, ни его «коллеги» ни разу не думали о «безопасном уровне воздействия» чего бы то ни было и на кого бы то ни было. Им нужны были только деньги. А судьба наук, человечества, технологий – мало кого из них заботила. В основном заботили страховые выплаты, если «благо человечества» строилось на их костях.

– Молодой человек, – Верт изменился в лице и перешёл на серьёзный тон, тон строгого учителя. – Вы должны понимать два принципа, на которые должны согласиться однозначно и без оговорок.

Артур приподнялся, и настроился слушать.

– Первый принцип – конфиденциальность. Никто, включая всех членов вашей семьи, не должен узнать об этом эксперименте. Второй принцип, – Верт наклонился вперёд, пытаясь «надавить» своей широкой грудью на волю молодого человека. – Вы даёте полное согласие на любое использование тех данных, которые мы получим в результате сканирования вашего тела. Полное согласие, на любое использование.

В этот момент по телу Артура пробежала мелкая дрожь. Ему показалось, что он стоит перед очень важным решением в своей жизни. Как знать, что придёт в голову этим учёным, когда они получат то, чего так желают? Как знать, не запустят ли они, например, целую армию киборгов, чтобы начать очередную мировую войну? И у каждого киборга в таком случае будет его нестандартное мышление, а может быть, и его, вполне стандартное, лицо.

Но в чём проблема? Ведь если эти профессора затеяли такое предприятие, то для них не составит труда найти другого, с ещё более нестандартным мышлением. А сейчас эта возможность выпадает ему, Артуру Халахену, человеку, ни разу не выигрывавшему лотерею. Человеку, которому не повезло родиться ни в богатой семье, ни в богатой стране. Человеку, которому, возможно, повезло только дважды в жизни – когда он встретил жену и когда родилась его дочь. Ему, одному из миллиардов землян, выпала такая возможность. Так почему он должен теперь повернуть назад? Почему должен отдать эту возможность заработать другому? Да и потом, почему след в истории должен оставить кто-то другой?

– «Нет уж! Пусть делают что хотят с моим телом, – думал Артур, – Мне не в первый раз выпадает возможность пожертвовать им, ради блага моей семьи. Я делаю то, что делает каждый порядочный отец. Каждый порядочный отец тратит физическое или психическое здоровье на то, чтобы принести кусок хлеба для своей семьи. И пусть тот, другой, это делает не задумываясь. Разница между нами не велика. Она только в том, что я буду знать, каким образом подхватил ту или иную болячку. А другой не будет знать, например, то, что причина его геморроя, всего навсего неправильное компьютерное кресло, из-за которого он не вылезает до конца смены.

А тут ещё и безопасность обещают, и хорошие деньги. Главное – молчи и не вякай! Молчи при других, что ты вообще где-то был и что-то видел! И не вякай на нас, если тебе не понравится то, что мы сделаем!

По большому счёту – это обычный рабочий момент. У кого на работе нет корпоративной тайны? Или кому разрешается подавать голос, если компания делает не то, что тебе хочется?