Артемий К. - Охотничьи тропы

«Что есть жизнь человека? Череда дней? Вереница событий? Чувства, испытываемые им и оставляемые в сердцах других? Или наследие, проросшее после? Жизнь человека – это тропа. Её начало уготовано юной душе ещё до её появления. Родителями и народом, богатством и бедностью, культурой и временами. Каждому уготована своя тропа. Но поистине своей человек делает тропу, когда вырастает над ней. Не когда зимы отсчитывают угодное число. Когда человек готов взять свою жизнь в свои руки. Готов повернуть её туда, куда жаждет. Как бы люди, боги и весь невиданный свет не пытались сбить его, он пойдёт туда, куда задумал. Сие отнюдь не значит, что человеку должно куда-то идти. Проведший долгие-долгие годы в родном селении может пройти тропою более длинною, чем странник, посетивший все земли и народы. Наравне, как и повидавший всё будет идти тропою длиннее, чем невидавший ничего. Именно подобный человек поймёт, что нет никакой тропы. Есть только жизнь. Полная решений. Свершённых и несвершённых деяний. Встреченных и отпущенных людей. И славна та жизнь, которую можно назвать вдоволь пройдённой тропой»

– Запись из рукописи неизвестного жреца, найденной под разрушенным алтарём на севере

Громогласный рёв прокатился по округе. Чудовище было близко. Слишком близко. Спустившись с горы, Димитр понадеялся запутать его в дебрях, но монстр прекрасно ориентировался в лесу и умело вилял между деревьями.

Охотник не оборачивался, стремительно продвигаясь вперёд и петляя между древними могучими древами. Правой рукой он придерживал свой кожаный плащ, дабы не цепляться за ветки кустарников. В другой руке держал холщовый мешок. С нижней части ноши медленно капала свежая кровь.

«Проклятье!» – про себя выругался Димитр, завидев впереди поляну. «Здесь от него не спрятаться», – заключил чародей и свернул в сторону.

Сумасшедшая гонка по Южным Карпатам стала крайне неуместной и весьма неприятной неожиданностью. Прибыв этим утром в общину местных магов и выслушав их просьбу, Димитр без промедлений принялся за работу. Задание выглядело далеко не самым простым и требующим незамедлительных действий.

За последние дни в округе одна за другой пропали три девушки. Все юные, не достигшие ещё и четырнадцати лет. Как именно они исчезли – оставалось загадкой. Каких-либо зацепок местные не предоставили.

Весь день исследуя окрестные леса и горы, к закату Димитр наконец-таки напал на след. Поисковое заклятье пришлось как всегда кстати.

Все три девушки, к неимоверному облегчению, нашлись живыми в одной из горных пещер. Увидев спасителя, они наперебой принялись заявлять о похитившем их драконе.

Димитр решил не спорить с бедняжками, просвещая их, что большинство драконов давно вымерло, а оставшиеся мирно сосуществовали с магами и уж точно не стали бы похищать юных дев.

Освободив пленниц от грубых, но крепких магических пут, чародей вознамерился вернуться с ними к ожидающим вестей родителям, как вдруг заприметил вдалеке неторопливо приближающееся чудовище.

Девушки оказались одновременно правы и неправы. Похитившая их тварь не была драконом, однако приходилась мудрым огненным змеям дальним родственником. Злым, свирепым и охочим до крови девственниц родственником.

Спешно объяснив девушкам сложившееся положение, Димитр извлёк из недр своего плаща мешок, набил землёй и окропил кровью бедняжек. Следопыт изо всех сил старался не причинять им излишних страданий, но малое количество крови не привлекло бы внимания монстра.

Заткнув голос совести, Димитр покончил с неприятным делом, как сумел подлечил порезы девушек и велел им не шумя бежать в родной городишко. Сам чародей бросился в противоположную сторону, предварительно усилив запах собранной крови при помощи чар.

Приметив впереди глубокий овраг, Димитр устремился к нему. Укрывшись внизу среди зарослей, он получил возможность хоть ненадолго перевести дыхание.

«Сбежать не получится. Так он меня догонит, а если переместиться, он может напасть на местных. Пора принять бой», – угрюмо порешил про себя Димитр.

Отбросив мешок подальше, охотник спрятался в противоположной части оврага и стал готовиться к битве.

Тварь не заставила себя ждать. Уже через пару мгновений вниз резво спрыгнул огромный монстр. Ловкий и подвижный змей, с множеством ног, могучей парой крыльев и тремя головами тщательно принюхивался, ища, как он думал, свою сбежавшую добычу.

– Балаур, – почти беззвучно произнёс Димитр, наблюдая за движениями существа размером с рослого слона.

«А ведь некоторые считают, что вас давно перебили», – пронеслось в голове.

Сделав глубокий вдох, Димитр выскочил из укрытия и метнул в тварь сгусток молний. Не ожидавший удара в спину балаур едва успел развернуться на звук. Себе же на беду.

Разряд молний ударил прямо в центральную голову. Пока та испугано вертелась из стороны в сторону, остальные две пытались высмотреть обидчика. Димитр же, пользуясь неподготовленностью балаура к битве с профессиональным охотником на монстров, быстро произнёс несколько заклинаний, разламывая землю под лапами противника. Провалившись вниз, змей издал неистовый вопль и попытался выбраться, но тщетно. Лапы увязли глубоко.

Димитр стремглав взобрался наверх, выбираясь из оврага. Тут-то его и приметил монстр. Издав негодующий рык, балаур в гневе изрыгнул из всех трёх пастей жёлтое пламя.

– Умница! – ехидно пробормотал Димитр, с молниеносной скоростью делая чародейские знаки.

Перед ним сию секунду возник широкий закрученный вихрь. Столкнувшись с выпущенными монстром языками пламени, ветер развернул их и обрушил на своего же создателя. Чешуя змея начала пузыриться, покрываясь чудовищными болезненными ожогами. Тварь бешено замахала крыльями, пытаясь сбить пламя, но раздула его ещё сильнее.

– Ты сам своя погибель, – тихо произнёс Димитр, отступая от оврага.

Отойдя на пару десятков метров, охотник присел на поваленное дерево и стал слушать предсмертные визги. Пламя балауров было почти единственным, что могло повредить их плотную чешую, посему являлось идеальным оружием против них. Оставалось дождаться, когда кровожадный монстр испустит последний дух.

День выдался поистине погожим. Наступивший сентябрь отчаянно отказывался признавать себя первым месяцем осени и старательно притворялся продолжением лета. Лёгкий тёплый ветерок ласкал кожу, просачивающиеся через густые облака лучи солнца согревали и освещали округу, деревья игриво шелестели листвой. Кроме них, никто не нарушал царившую вокруг тишину.