Мира Брат - Звери Стикса. Часть 2. Мемориум

Кошка сконфузилась. Нельзя сказать, что ее знакомство с псом было поверхностным, однако он по-прежнему ее удивлял своей многослойностью и поистине великолепными способностями в актерской игре. Фауст тем временем доброжелательно поднял брови и протянул ей экспроприированную у Бюве чашку эспрессо.

Кошка брезгливо поморщилась. И как бы невзначай, словно бы с отвращением от него отвернулась, бросила взгляд назад, туда, где копошился высокий человек с тележкой.

Мужчина стоял к ним спиной и флегматично расставлял книги из своей тачки по алфавиту и гостями, нужно сказать, совершенно не интересовался.

Кошка вздохнула и перевела взгляд на пса.

– Я ничего не заметила, потому что ничего нет.

– Как скажешь, солнышко, но просто хоть сейчас обрати внимание. На будущее.

Кошка кивнула.

– Это все? Больше ничего интересного не заметил?

Пес неопределенно пожал плечами.

– Да так… по мелочам. Только то, что ничего путного тебе и здесь пока не говорят.

– Твоя правда, – вздохнула кошка.

– Ну как вы тут поживаете, дорогие мои? – звонкий противный голос резанул по ушам, и материализовался возле них в виде Лены. Она облокотилась на черную поверхность стола короткопалыми ручками, явственно перекрывая обзор псу своим гигантским бюстом. Ко всему прочему, эта сорока+летняя (или больше?) тетка покачивалась, словно пританцовывая из стороны в сторону, как часто делают девочки лет десяти, если сильно волнуются. Киру передернуло от отвращения к этой женщине. – Я пришла сказать, что Вероника приглашает Вас на ужин, Кира. Она распорядилась, чтобы накрыли в Художественном зале прямо в замке. Я уверена, Вам понравится.

– О! Как это вовремя. Мы с удовольствием примем приглашение, – тут же отозвался пес, не давая кошке сориентироваться.

Лена вытаращила глаза и замялась.

– Вы знаете, Азиз, это мероприятие только для девочек, – она заговорщицки подмигнула Кире. – Они там посекретничают… а мы с вами прогуляемся по городскому парку, возможно?

Кошка выдавила из себя улыбку и беспомощно воззрилась на пса.

– А я тоже женщина, – тут же парировал пес. –Просто уродливая и с членом. Лена, предложение заманчивое, но инструкции диктуют мне необходимость сопровождать мисс Форестер всюду и неотступно. На место за столом я совершенно не претендую, но присутствовать обязан.

С секунду поколебавшись, Елена скорчила свою треугольную рожицу с глазками–щелками и противно захохотала.

– А вы шутник, однако, Азиз. Но я уверена, что это все можно легко уладить. До вечера! – она напоследок растянулась в улыбке Кире, бросила Фаусту томный взгляд и удалилась, вихляя круглыми ягодицами.

– Боже мой, какая же она противная! – презрительно фыркнула кошка.

– Просто у нее грудь 8го размера, а тебе завидно.

– Чего завидовать-то, у меня тоже есть грудь!

– Да!? Где?

* * *

Огромные холлы, облицованные камнем. Полутемные коридоры, выложенные великолепной мозаикой из панелей красного, рыжего, белого и черного дерева. Длинные, почти бесконечные стеллажи, с пола и до потолка выставленные пыльными книгами. И этот потрясающий запах – старых книг и рассохшегося дерева полок, или напротив – свежей типографской краски и клея. Одинаково привлекательные атрибуты жизни для заядлого книгомана. В этих лабиринтах можно было ходить бесконечно, и Кира ходила. Она блуждала, методично притрагиваясь к корешкам с идиотической улыбкой на лице.

Почти до темноты кошка предавалась чтению. Она переходила от стеллажа к стеллажу в отделе социальных наук, брала книги и пролистывала их, читала урывками строчки, абзацы, а иногда, увлекшись, целые статьи, садясь по-турецки прямо на черно-белую каменную плитку пола. Пес ей не докучал. Более того, вынырнув из чтения, словно из воды уже на закате дня, она с удивлением обнаружила телохранителя сидящим у противоположной стенки также с книгой в руках. Фауст почувствовал ее взгляд, и тоже поднял голову. Видимо, она совсем утомила зрение, потому что в первую секунду ей показалось, что его глаза сверкнули синевой. Они оба долго обдумывали колкости или гадости, которые могли бы сказать друг другу. Но усталость взяла свое и пес, наконец, просто спросил:

– Пойдем?

Кошка кивнула, зевнула, потянулась до хруста в спине, поставила книгу по соционике на место, и они направились к главному выходу. Но на полпути встретили Веронику, которая искренне обрадовалась им, взяла обоих под руку и, игнорируя вялое вежливое сопротивление, повела в художественный отдел.

– Вы ведь здесь еще не были, да? А это, между прочим, самый большой и, пожалуй, самый уютный отдел моего дворца!

– Вероника, спасибо Вам, за гостеприимство и приглашение, но я столько сегодня нового впихнула в свою голову, что никакого ужина не… УХТЫЫЫ!!!

Высокие резные двери распахнулись, открывая длинную галерею из полукруглых арок, уходящую вдаль лучами от обширного светлого зала башни, посвященной художественной литературе. Книги здесь заполняли каждый клочок свободного пространства. В каждом свободном уголке, в каждой нише приткнулась полка, стопка, рядок из плотных разноцветных корешков. С помощью искусственных стенок и стеллажей были устроены целые мини-залы, закутки и читальные углы. Эти небольшие комнатки не были так помпезны, как залы других отделов, но Вероника была совершенно права в том, что здесь было уютно. Тут практически нигде не было длинных массивных столов с маленькими лампадками, зато было множество ковров, мягких кресел с вязаными подушками, диванчиков и ярких пледов, раскиданных тут и там, словно фантики от конфет.

В том же настроении была выполнена и главная башня. Здесь на полу были расстелены косматые шкуры, расставлены кресла и журнальные столики. Великолепной работы огромные настенные часы представляли собой скорее обширную скульптурную композицию, изображавшую скопище разных сказочных сюжетов, нежели мерило времени. А самое главное – здесь горел камин. В глубине каменного жерла полыхал огонь, предусмотрительно прикрытый снаружи жаропрочной стеклянной заслонкой. Как и обещала Лена, перед камином в центре зала был установлен длинный стол, накрытый вышитой скатертью цвета слоновой кости. У стола крутилась Луна и три тихие негритянки, сервируя блюда под серебряными колпаками, доставляя тарелки и приборы, потому как собрание, планировавшееся как девичник, превратилось в большой званый ужин. Помогала им Линда со своей неизменной расслабленной улыбкой на лице. По случаю импровизированного праздника она украсила свои бесцветные длинные волосы венком из искусственных маргариток. В креслах напротив камина попыхивали трубками и вяло перебранивались профессор Бюве и Самсон-Блюмцвейг. Еще по гостиной медленно дефилировали другие, еще не знакомые обитатели замка.