Петр Хомяков - Тайна царя Иоанна

Этот брак должен был укрепить единство в рядах фарисеев. Но тут случился сбой. Мария, судя по всему, была девушкой темпераментной и забеременела не от мужа, а от некоего крутого спецназовца по кличке Пантера, скифского гвардейца сирийского царя.

– Как она это умудрилась? – недоверчиво спросил Виталий.

– Так она же была девушкой из самой верхушки общества. Дома не сидела. Приемы, контакты с представителями иностранных дипмиссий, и так далее, и тому подобное. Кстати, задним числом эта версия подтвердилась. Иисус родился поразительно не похожим на того смугленького семитского Иосифа. Мальчик был светловолос, с яркими синими глазами. Разрез которых был столь редок в тех местах, что их отмечали специальным термином «лотосовидные». То есть широко расставленные, с легкой косинкой.

Такие глаза часто встречаются на женских портретах известного немецкого художника Лукаса Кранаха. Так что глаза у Иисуса были явно арийского типа.

Итак, Иосиф боится быть опозоренным. Рассказывает о своих сомнениях Симеону. Тот советует ему Марию тайно изгнать, а самому тоже уехать подальше.

Что тот и делает.

– Погодите, но Мария была женою некоего плотника Иосифа, – не выдержал уже Мыльников.

– Правильно, Сеня. Но плотник Иосиф, тезка официального мужа Марии, человек скромный и добрый, подобрал Марию после ее изгнания. И это тоже сюжет, стандартный в истории. Любят, ох любят, иные скромные мужички подобрать козырную девочку хороших кровей, которая явно не про их честь. А как ее подобрать? Правильно, когда она в стрессовой тупиковой ситуации. Вот тогда эти скромники такую девочку пригреют, приголубят, спасут, пожалеют. А потом всю жизнь имеют.

– Мол, русалка все пойму, и с дитем тебя возьму, и пошла она к ему, как в тюрьму! – глумливо пропел строчку из Высоцкого Кузнецов.

После прихода Малыша, он успел опрокинуть изрядный стопарь конька, и было видно, что расслабился.

Тамара громко захохотала. Ее смех поддержали Кузнецов и ребята. Даже маленькая докторша улыбнулась, найдя ситуацию забавной.

Между тем Мыльников смотрел на княжну со смесью подозрительности и недоумения. Неужели она столь бестактна, что так глумливо комментирует их собственные отношения. Или просто по-княжески холодна и отстраненна, и не намерена даже думать о возможных чувствах какого-то плебея. Тем более мента.

А может, она просто уже изрядно пьяна? Все же они уже долго за столом, а княжна, рассказывая, все промачивает горло, не успевая закусывать.

– Такова история рождения Иисуса. После возвращения из египетской ссылки его деда и матери, он стал учиться в привилегированных учебных заведениях и готов уже был стать «бойцом идеологического фронта». Но тут его дедушка в очередной раз рассорился с Симеоном.

И тот ошельмовал Иисуса, его мать и его деда. Пришлось Иисусу опять бежать. На этот раз на Восток. Он побывал в Персии и Индии. Жил на Тибете. Освоил многие изотерические методики.

Об этом есть многочисленные свидетельства. Более того, он действительно был весьма неплохим целителем и наставником. Его с благодарностью вспоминают в странах Востока.

Да что говорить, есть много мест его пребывания, почитаемых мусульманами! Вдумайтесь, не христианами, а мусульманами!

Но, потянуло на родину.

Вернулся, проповедовал. Был предан и казнен.

Это все уже как в Евангелиях.

– А откуда это все известно? – несколько скептически спросил Алексей.

– Источников, если разобраться, масса, – ответила княжна. – Причем в данном случае я не говорю об источниках малоизвестных или оспариваемых. Нет, данные источники физически существуют. Это и различные тибетские рукописи, цитируемые уже упоминавшейся Блаватской, и широко известные кумранские рукописи, которые нашли в 1945 году, но опубликовали только в конце 1980-х. Наконец, это многие труды авторов начала нашей эры, типа Иосифа Флавия, и Евангелия, которые потом были признаны апокрифическими. Например, Евангелие от Иуды, которое будет скоро издано на французском языке. Поразительно, но, признав святого Петра первоапостолом, церковь, тем не менее, его собственные воспоминания о Христе признала апокрифическими.

Это напоминает мне ситуацию, как если бы сейчас Зюганов назвал Ленина ревизионистом. Но до такого даже КПСС и КПРФ не дошли. А вот церковь их в данном случае переплюнула.

Все дружно рассмеялись.

– Но при чем тут Грозный? – вдруг как бы проснувшись, спросил Виталий. До этого слушающий последнюю часть рассказа княжны с раскрытым ртом.

– Погоди, Виталя. Я же говорю, рассказ будет долгим. Итак, Иисус был человеком трагичной судьбы, человеком, несомненно, хорошим. И несомненно, он был пророком, уровня индийского аватары. Принял смерть за убеждения. Что очень возвышает его фигуру и его учение.

И потом, он говорил те истины, которые благодаря его многочисленным коллегам, идейным двойникам, носились в воздухе Восточного Средиземноморья. А значит, могли быть при определенной раскрутке весьма популярными.

То есть, если говорить современным языком, фигура его была весьма выгодной для пропаганды.

И эту фигуру начали использовать. Сначала по дилетантски, снизу. При этом, во-первых, помнили реального Христа, а во-вторых, помнили восточные традиции, широко известные в Восточном Средиземноморье. То есть оценивали Христа как пророка, пришедшего в мир воплотить волю Творца и исправить, а возможно, просто подправить, самоубийственные нравы тех мест, которым потом суждено было стать проклятой Византией.

Согласно этим вполне разумным взглядам, Иисус был человеком, поднявшимся до понимания Божьего замысла и самоотверженно боровшимся за его воплощение. Такого человека можно считать за образец. Он действительно подобен, в некотором смысле, конечно, Богу.

И первые христиане так и думали. Ключевым словом этой доктрины было понятие «подобосущности» Иисуса Богу. Это понятие наиболее последовательно сформулировал, обосновал и отстаивал известнейший деятель раннего христианства Арий.

Но божественность Христа первые христиане отрицали. Так его кровь признавалась поддающейся тлению в Таинстве Евхаристии.

В 325 году на Никейском Соборе после долгих дебатов с трудом была принята доктрина «единосущности», в противовес бытовавшей доктрине «подобосущности», которую отстаивал Арий.

Сторонники «единосущности» тогда еще, по-видимому, слабо представляли, как они эту доктрину используют. Но определенные тенденции уже наметились. Для государственной религии было полезно не обременять себя логикой и ссылками на авторитеты иностранных, в данном случае, восточных, религиозных школ.

В 345 году на Антиохийском Соборе была подтверждена «единосущность».