Нелли Горицвет - Никто не избегнет блаженства

– Летчик-истребитель, в прошлом – чемпион по аэробатике. Взяли в авиацию, невзирая на рост – метр девяносто шесть.

– А семья у него имеется?

– Мать, бабушка, младший брат и сын.

– А жена?

– Ушла от него. К итальянскому кутюрье.

Тем временем Этьен с Марсиком встали в условленной точке. Сопровождающие отошли назад, к дому, и остановились, настороженно оглядываясь по сторонам.

Неожиданно небо резко помрачнело, шквалистый ветер усилился, и в окно принялись отчаянно хлестать слипшиеся комья песка вперемешку с мелким мусором. В ту же минуту я заметила, как вдруг откуда-то издалека навстречу нашим мужчинам начал двигаться странный шарообразный предмет… ах, нет же! Он вовсе не шарообразный, оказывается, он просто вращается волчком на огромной скорости, и потому очертания его смутны, расплывчаты – как если бы в невидимый векторный контур Шаровой Молнии залили текстуру техасского смерча. Но откуда взяться в природе столь странному гибриду двух Стихий? Присмотревшись повнимательнее, я несколько раз удивленно моргнула: да это же человек! Сгруппировался ради удобства и катится себе по пустыне, точно реактивный колобок – песок так и отскакивает от него по сторонам, словно под мощным напором выхлопов.

– Насос! – прошептала я, догадавшись. – Ни фига себе кандибоберы выделывает!

– Колоритная фигура, – согласилась Наташа.

На этот раз мотоцикла у Насоса, разумеется, не было – растерял ангелочек колеса, задействовал турбонагнетатель собственных легких, да вот забыл пришить крылышки…

– Какой он смешной! – восхищенно произнесла Наташа.

– И противный, – брезгливо добавила Лора.

Мы с Наташей быстро переглянулись: если так пойдет и дальше, нашу незваную гостью надо будет поставить на место. Жаль, она числится в «избранных» у моего отца, а то бы можно было прямо сейчас отослать восвояси. Понимаю, мне возразят: дескать, какая она избранная – насчет Лоры ремарок на камне не было! Тем не менее, коль моя догадка верна, то, возможно, сестра Эрика еще будет нам полезна.

– Ты его не знаешь, Лора: он умеет быть обаятельным настолько, что, едва познакомишься с ним поближе – в два счета забудешь, как на костлявых чернявых дылд пялиться! – бесцеремонно возразила я.

Лора густо покраснела и опустила глаза.

Между тем Архангел Насос резко снизил скорость, затормозил, приблизился к Этьену с Марсело и, как самый обыкновенный человек, по-приятельски пожал им руки. Поднял глаза на глухо занавешенное окно и наугад помахал нам. Кивнул Порфирию с Себастьяном и Алексею. Этьен, в свою очередь, препоручив Марсика Архангелу Воздуха, присоединился к последним, и все четверо задрали головы. Небо продолжало темнеть. Песчаная буря, на некоторое время утихшая, возобновилась с новой силой, но теперь она уже не имела к Насосу никакого отношения. Сплошные облака местами приняли где-то грязно-зеленоватый, а где-то желто-коричневый оттенок. Вскоре четверым наблюдателям стало тяжело удерживаться на ногах, и они ухватились за покосившуюся решетку старого полуразрушенного патио.

Сделалось сумеречно, однако вокруг Этьена и троих товарищей образовался неоновый защитный купол. В его неверном отсвете мы увидели, что Насос, стоит неподвижно, точно незыблемая гора, которой любая буря нипочем, и глядит вертикально вверх немигающим взглядом – словно песок и вовсе не попадает ему в глаза. Руки Насоса «приросли» к плечам Марсика, не давая тому накрениться.

Одновременно о наше окно стали биться куски битума, галька, банки из-под пива, осколки стекла и прочий крупный мусор со свалок. Поневоле пришлось приспустить рольставни и отступить назад. Краем глаза, однако, мы успели заметить, как к Насосу с Марсело подлетела гигантская воронка, поглотила их, закружилась веретеном и понеслась прочь. Где-то загрохотал гром, сверкнула ослепляющая вспышка, а ветер все шумел и шумел.

Лишь когда буря угомонилась, и наступила полная тишина, я подняла ставни и впустила в комнату пригоршню света.

Тьма потихоньку рассеивалась. Этьен убрал светящийся кокон, и все четверо друзей вернулись к выложенному камнями кругу. Мы с Наташей и Лорой с интересом наблюдали, как они поставили упавший багор в прежнее положение и принялись о чем-то спорить, энергично жестикулируя, поворачивая головы и показывая руками влево. О предмете разговора можно было лишь догадываться.

Минуты тянулись бесконечно медленно. Ветер успел разогнать облака, и в их рваных клочьях то и дело посверкивало ослепительное солнце. На мили окрест было видно, как перемещаются дюны, то захлестывая песком кучи мусора, то оголяя обломки мебели и ржавые остовы трейлеров.

Я нетерпеливо барабанила пальцами по стеклу. Наташа подвинула к окну стул и уселась по-ковбойски, опершись подбородком о руки, лежащие на спинке – заняв точь-в-точь ту же самую позу, что прежде занимал Марсело Морелли.

Вдруг четверо мужчин разом достали оружие и заняли боевую стойку. Мне показалось, что их подвигнул на это Этьен, приняв какое-то решение. Он резко схватил Себастьяна за плечо и, сказав что-то отрывистое, слегка подтолкнул всех троих товарищей в нашу сторону. Сам же остался стоять на прежнем месте, ежесекундно поглядывая вверх и влево, словно прикидывая, успеют ли посланники вернуться прежде, чем подкрадется опасность.

– Диггеры, – догадалась Наташа.

– Этого следовало ожидать, – обронила я, – не так уж и быстро мы шевелились – больше раскачивались. Ну что, одеваемся? Стоит немедленно мобилизоваться.

Мы вскочили и принялись натягивать куртки. Только нацепили поверх рюкзаки, как в нашу комнату нетерпеливо замолотили руками и ногами. Лора, из предосторожности закрывшая дверь на засов, поспешила отворить ее.

– Уходим, – бросил Себастьян, приподняв забрало, – пониже опустите капюшоны. И вот еще что, – вытянув из общей кучи продолговатый вещмешок, он достал оттуда некие подобия огнеметов, – держите. Они заряжены баллонами – в принципе это аналоги огнетушителя. Правда, стреляют из раструбов неонапалмом…

– Мы что, людей будем убивать ?! – огромные глаза Лоры стали еще более круглыми.

– Нет, поливать сахарной пенкой! – цинично улыбнулся в ответ Себастьян, а потом снова сделался серьезным. – Эта особая карамельно-розовая смесь имеет вкус и запах клубничных леденцов. Но стоит только к ней прикоснуться без специальных перчаток, как через несколько секунд кожа начнет дымиться и облезать. Пенообразная масса прожигает ткани, пробираясь глубоко внутрь, до кости, оставляя уродливые язвы и причиняя невыносимую боль. Мышцы парализует. Возможна даже смерть от болевого шока. Старайтесь целиться именно в оголенные участки тела, открытые и незащищенные, поскольку для твердых неорганических соединений неонапалм зачастую бывает абсолютно безопасен – это, пожалуй, его единственный недостаток. Некоторые горючие составы от одной капли воспламеняются, пластик всего лишь коробится, а вот органика – гибнет. А сейчас все на выход, живо!