Павел Линицкий - Лавка Снофф

– Леди Вероника? Кхм… хорошо. Итак, дракон, башня, принцесса. Через три дня будет готово. Ясного дня, капитан!

Дни бежали один за другим, и Снофф уже думать забыла о великосветских любовных страданиях, когда однажды утром на пороге материализовалась леди Вероника. Свою придворную сдержанность она не то забыла дома, не то обронила по дороге. Вперив яростный взгляд в единственного посетителя, фрейлина сверлила его глазами, пока тот не счёл за лучшее, нервно оглядываясь, скрыться за дверью.

– Ясного дня, леди Ве…

– Как это понимать, мастерица?!

Снофф задумалась, вспоминая все подробности сна. Может, на фрейлине оказалось платье по прошлогодней моде? Да нет, не должно. Такие мелочи сновидец додумывает сам…

– Что мне, по-вашему, приснилось?

Про «подругу» она уже не вспоминала.

– Как я понимаю, это был не совсем королевский бал? – осторожно предположила Снофф.

– «Не совсем»?! Стоило мне уснуть, я оказалась в каких-то диких горах, возле кривой башни, вся в мерзких холодных железяках! Вдруг с неба падает дракон, и мне приходится отмахиваться от него тяжеленным мечом! А потом я топаю полчаса по лестнице, и знаете, кого встречаю на вершине башни? Себя!

«Нет-нет-нет, пожалуйста, только не это…» – вертелось в голове у мастерицы, пока она судорожно листала блокнот с записями особым шифром, скрытым от непосвящённых. Ага, вот: «21: магистр Пульфиус, полёт за кометой на волшебном ковре. 22: посол ван Крюгер, восход над Урухарским лесом. 23: леди Вероника, капитан Эрхарт. 24: капитан Эрхарт, леди Вероника». Снофф закрыла глаза и постаралась привести мысли в порядок. Она перепутала заказы. За нарушение тайны сна её пинком вышвырнут из гильдии. Хм, но если леди Вероника сражалась с драконом, это означает, что её сон…

Снофф представила, как ошарашенный усатый капитан Эрхарт в кружевном платье вальсирует сам с собой и отпускает себе же комплименты, и закусила губу, чтобы не расхохотаться.

– Вам смешно? – вспыхнула фрейлина. Её ноздри сузились, из них, казалось, вот-вот вырвется пламя. Увидь её капитан Эрхарт в своём сне, неизвестно, кого он решил бы спасать – принцессу или дракона.

– Нет-нет, – взяла себя в руки Снофф, – ни в коем случае. Поверьте, мне сейчас не до смеха. Это… это ужасное недоразумение, я сегодня же переделаю сон, а чтобы загладить неудобство…

– Нет, милочка, это не недоразумение, – прошипела фрейлина, приблизив острый нос к лицу мастерицы. – У меня оказался чужой сон, вот и весь фокус. Но, – она выпрямилась и бросила на Снофф победоносный взгляд, – я, пожалуй, не стану жаловаться в гильдию сновидений…

У Снофф отлегло от сердца.

– …если вы мне расскажете, кто заказал этот сон.

Мастерица опустила голову.

– Я не могу сказать этого, леди Вероника. Я виновата перед вами и прошу прощения, но не имею пра…

– А я имею! – повысила голос фрейлина. – Имею право знать, кому снюсь! И кому достался мой сон! Да как вы вообще смеете?! А вдруг он узнает, что это я заказала сон про капитана?

– О, этого никогда не случится, – с облегчением пообещала Снофф. – Это навсегда останется тайной, если только вы не…

Дверь распахнулась с такой силой, что не привыкший к подобному обращению колокольчик сорвался и, жалобно звякая, покатился по полу. На пороге высился, занимая весь проём, капитан Эрхарт, и молний из его глаз вполне хватило бы испепелить небольшой город и пару деревень впридачу.

– Мастерица Сно… – загремел он, входя, и только теперь заметил леди Веронику. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга. «Это конец», – подумала Снофф.

Лицо капитана из свекольно-красного стало вновь приобретать человеческий оттенок. Губы фрейлины сложились в привычно сжатую полоску.

– Ясного дня, леди. Изволите интересоваться сновидениями? – ледяным тоном осведомился офицер.

– Заглянула из любопытства, капитан. А вы? – не менее холодно отозвалась леди Вероника.

– Ошибся дверью, – отчеканил тот и церемонно поклонился. – Всего наилучшего.

– Мне, пожалуй, тоже пора.

Снофф хотелось закричать: «Болваны вы этакие, любите друг друга – так обнимитесь и не сверлите мозги ни в чём не повинным людям, особенно мастерам сновидений!» – но правила придворного этикета были для этих несчастных превыше всего. Фрейлина и капитан обожгли мастерицу взглядами и, чуть не столкнувшись в дверях, торопливо покинули лавку.

ГЛАВА 2

В кабинете верховного магистра горел камин, тени прыгали по кожаным креслам, по залитым дождём витражным узорам окон, по золочёным томам библиотеки.

– «…грубо норушила тайну сновидений, что привело к стыду, позору и протчим пре-не-преятным послетствием», – дочитал жалобу магистр. – Святые небеса, ну и грамотеи у нас при дворе… Но сути дела это не меняет.

Он отложил свиток с жалобой и побарабанил пальцами по столу.

– Ну-с, мастерица Снофф, что скажете в своё оправдание?

Снофф смиренно пожала плечами. В огромном кресле она чувствовала себя бабочкой под лупой учёного.

– Ничего. Это нелепая случайность, и я сама не могу поверить, что допустила…

– Что допустили раскрытие тайны сновидений. А я напомню строчки из клятвы, которую вы приносили: «…и пусть лучше я потеряю правую руку, чем раскрою доверенную мне тайну сна, ибо…»

– «…ибо нет, не было и не будет ничего сокровеннее сна». Я помню, дядя, – вздохнула Снофф, – и оправдаться мне нечем.

Мастер Люциус снял очки и из сурового верховного магистра Гильдии сновидений превратился в родного и домашнего дядюшку Лу. Он сокрушённо покачал головой.

– Послушай, Лисёнок, я знаю тебя лучше, чем ты сама, – проговорил он тихо. – Ты будешь винить себя больше, чем все остальные, вместе взятые, и это для тебя самое суровое наказание. Будь моя воля, я просто отпустил бы тебя с миром. Но есть правила гильдии.

«Лисёнок, – подумала Снофф с горечью. – Чуть что, называет меня лисёнком, как в детстве».

– Знаю, не маленькая, – пробурчала она, забираясь с ногами в кресло.

– Вряд ли совет гильдии лишит тебя звания мастера. Но и прощения не жди. У тебя, девочка моя, достаточно завистников даже среди старших магистров. Кое-кто, – Люциус усмехнулся в бороду, – до сих пор не может забыть, как ты заткнула его за пояс на выпускном экзамене… А кое-кому кажется, что я засиделся в кресле верховного магистра. Скорее всего, они потребуют, чтобы тебя лишили права на работу. На год или два… Или запретили работать в столице.

– Ну и пожалуйста, – обиженно фыркнула Снофф. – Уеду на море. В Тафос. Там тепло…

– Не лги себе, Лисёнок. Мы оба знаем, что с твоим талантом в провинции ты заскучаешь. Я добьюсь, чтобы наказание заменили штрафом в пользу пострадавших. И это всё, что я могу для тебя сделать. Прости, но помочь деньгами не смогу: каждый скажет, что ты откупилась моим золотом, и тогда плакало моё кресло магистра, а сместят меня – достанется и тебе. Придётся самой выложить кругленькую сумму.