Натали Гамус - Бора

– Не давай ложных обещаний, – отпрянув, вымолвила она.

– Вот увидишь, – бодро воскликнул он.

Однако голос его, прерывистый и хриплый, звучал неубедительно.

– Удивительно, – немного помолчав, снова заговорила Мира, – как можно жить на этой планете? Ни звёзд, ни солнца, ни ясного голубого неба. Я готова уже окончательно сойти с ума.

– Селена была раем, а теперь уничтожена… Людьми.

Нервно сглотнув накатывающий ком, Игорь глубоко вздохнул.

– Как думаешь, – осведомился он, – Сава и Крис сейчас где-то рядом? Может, они наблюдают за нами?

– Я надеюсь, они обрели покой.

– Почему мы не в состоянии воскрешать мёртвых?

Слёзы градом хлынули из девичьих глаз. Скупые капли медленно скатывались и по щекам Игоря. Он молчал, не в силах найти ответа. Обнявшись, ребята замерли. Окутанные мраком и тишиной, они тосковали по близким друзьям, по упущенным возможностям, по жизни, сломанной безжалостными обстоятельствами. Горячий воздух, пропитанный пылью, отравлял молодые тела. Не выпуская друг друга из объятий, товарищи боялись потерять себя, потерять то светлое, что ещё не угасло в их сломленных душах. Однако прошлое, терзая рассудок, разрывало на части израненные сердца. Мир уже не был прежним и никогда не будет. Яркое солнце навсегда померкло, оставив слабый свет неугасающей надежды.

Планета Хекет представляла собой огромное зелёное болото, изрезанное густой высокой растительностью, чередующейся с непроходимыми лесами. Небоскрёбов здесь не строили, а обширные площади занимали предприятия, большую часть из которых составляли заводы по переработке биоматериала и природного топлива. Смертельно ядовитые газы и пары, кислота в атмосфере, суровый климат – всё это никоим образом не характеризовало Хекет, однако с виду идеальные ландшафты скрывали в вязкой густой траве гигантские пещеры.

Плотные заросли тщательно охраняли покой местных животных, обитающих под землёй. Выбираясь на поверхность, крупные хищники в поисках еды порой воспринимали человека как аппетитную закуску. Сочетая в себе признаки пресмыкающихся и млекопитающих, они походили на громадных червей, покрытых толстым непробиваемым панцирем. Откладывая яйца в узких переходах многовековых тоннелей, чудовища вскармливали потомство молоком. Многотонные плотоядные монстры, несмотря на свои значительные габариты, быстро и ловко маневрировали среди плотно растущих деревьев; проворно огибая мощные стволы, они лихо проскальзывали вглубь зарослей в неустанных поисках свежей пищи.

За сотни лет такого сожительства люди постепенно приспосабливались к свирепым соседям. Истребляя друг друга в безжалостной борьбе, враги отчаянно сражались за господство. Возводя массивные сооружения, пришельцам всё же удавалось оградить своё убежище от нежелательного вмешательства неразумных, вечно голодных тварей. Но битва не кончалась, и, раз за разом вторгаясь в человеческий быт, неукротимые животные создавали массу хлопот и неудобств, отпугивая своим поведением новых потенциальных жителей планеты. Здесь на территориях неподалёку от топких болот хаотично расположились маленькие аккуратные домики, в одном из которых удобно обосновались Лидия Петровна и Ирина.

– Теперь это и твой дом, – радостно провозгласила пожилая женщина, бросив взгляд, полный сочувствия, на осиротевшую родственницу.

– А я смогу вернуться на Землю? – осторожно поинтересовалась Мира.

Глубоко вздохнув, Лидия Петровна напряглась. Почувствовав неладное, девушка нервно вздрогнула.

– Понимаешь, – медленно отозвалась женщина, – я хотела, чтобы ты немного адаптировалась, прежде чем обсудить с тобой некоторые важные моменты.

– Давайте для начала мы хотя бы отдохнём с дороги, – неожиданно вмешалась Ирина.

Одобрительно кивнув, Мира в задумчивости подхватила вещи и с любопытством отправилась вслед за женщинами, уже хлопочущими у ворот.

Узкая, вымощенная серой тротуарной плиткой дорожка пролегала от невысокого штакетника зелёного оттенка через обширную площадь к центру участка, где в середине возвышался небольшой домик. Пологая бетонная лестница из пяти ступенек, украшенная по краям деревянными перилами, вела к арочному крыльцу. Прямые гладкие поручни местами укрывал аспарагус, вьющийся по тонким балясинам, кое-где окаймлённым цветочным узором. Высокие квадратные затемнённые окна опоясывала прочная рама, как и перила в тёмно-шоколадном оттенке, они резко выделялись на фоне вердепомового фасада, почти сливающегося с ландшафтом болот.

На заднем дворе располагалась просторная беседка, по одной из прямых колонн которой взбиралась вьющаяся лиана. Раскинувшись по прозрачному полукруглому куполу, она уверенно распластала густую листву. Средь непроглядной пучины широких листьев отчётливо вырисовывались нежные ярко-фиолетовые цветы. Сидя внутри конструкции на мягком, укрывающем деревянные скамейки матрасе в кожаном чехле, выработанном из шкуры гигантских червей, и всматриваясь вверх сквозь светопроницаемый материал массивной крыши и упрямое растение, можно было наслаждаться неизведанными просторами бескрайнего неба.

Дом состоял из трёх уровней – подвального или технического и двух жилых. На втором этаже размещались четыре спальни, одну из них отвели для новоприбывшей. Маленькая чистая комната вмещала огромный встроенный гардероб, занимавший всю стену, полуторную кровать и крошечный письменный стол, расположенный напротив широкого окна. Бархатный плед, переливавшийся оттенками голубого, устилал ложе и идеально сочетался с шёлковой органзой, приглушавшей яркость чудесного вида за распашными створками окна.

Не смыкая глаз, Мира лежала на мягкой перине, когда Ирина пригласила её к ужину. Устроившись за стеклянным овальным столом с боку от Лидии Петровны и напротив Ирины, девушка неохотно, без аппетита, но быстро принялась уплетать приготовленный заранее суп.

– Как ты себя чувствуешь? – осторожно поинтересовалась молодая женщина, вглядываясь в бледное лицо.

– Мне гораздо лучше. Спасибо, – отозвалась юная особа.

– Извини, – неожиданно вмешалась Лидия Петровна, – не хотелось бы тревожить тебя серьёзными разговорами, учитывая, сколько проблем свалилось на твою голову, но я не вижу смысла откладывать то, что рано или поздно откроется.

– Думаю, хуже уже некуда, – не отрывая равнодушного взгляда от полупустой тарелки, вымолвила Мирослава.

– Для начала, вот, – продолжила пожилая женщина.

Из-под стола она достала белый запечатанный конверт и передала его внучке.

– Что это?

– Твой пропуск в новую жизнь.

Не скрывая нахлынувшего интереса, девушка наскоро разорвала хлипкую оболочку и, обнаружив стопку документов, лихорадочно пробежала глазами по строчкам.