Дарья Вознесенская - Коэффициент магии

– Интересный выбор для мальчика, у которого отец владеет таким крупным бизнесом.

Максим внимательно посмотрел на меня:

– Он всегда был достаточно самостоятельным ребенком. И сам себе на уме…

Какая-то вспышка боли и неудовольствия, промелькнувшая за его словами, весьма чувствительно меня царапнула. Черт, почему же я так остро его ощущаю?

Значит, отец не слишком доволен выбором сына. Но мешать не стал. И что-то там было еще.

– А ваша жена? Была не против переезда? – сама не знаю, как это вырвалось у меня. Кольца Максим не носил, но кто его носит в наше время?

Лицо мужчины застыло:

– Моя жена умерла, когда Никите было пять. Я сам его воспитывал…

– И довольно неплохо, – я позволила себе улыбку – Соболезную вашей утрате.

– Это было давно, – голос его сделался жестким и я поняла, что давность никак не повлияла на ту боль, что он испытывает. И почувствовала совершенно неуместную ревность. Которая чуть ли не перекрыла след крови, внезапно закрутившийся вокруг Максима.

Я едва не выронила чашку.

Этот след означал насилие. Месть. Убийство.

Насильственная смерть? Или что-то здесь другое?

А может…Он сам убил её?

Похолодела, но постаралась взять себя в руки. Надо вернуться к теме нашего разговора, иначе я влипну в эту паутину так, что в реальность не выбраться.

– Так что за помощь вам понадобилась?

Максим моргнул, будто только осознал, что пауза затянулась и нехотя начал отвечать:

– Так получилось, что за эти годы в моей компании образовалось целое подразделение, занимающееся старинными вещами. По разным причинам – что-то мы находили на местах строек, финансировали, бывало, раскопки; музеи, опять же. Некоторые вещи к нам попадали от искусствоведов, с которыми мы сотрудничаем. Мне самому это было интересно, по определенным причинам. Так что я стал целенаправленно изучать коллекции, искать различные коллекционные предметы. Открыл в Риме небольшую антикварную лавочку…

Рим? Я подобралась.

– Мы не всегда сотрудничаем с государством в этом вопросе…

– Вы действуете нелегально? – я подняла одну бровь, чем вызвала смешок.

– Не совсем. Никаких краж или сокрытия кладов, если вы это имеете в виду. Но некоторые вещи, попадающие к нам частным путем, мы не афишируем. Изучаем самостоятельно. Зачастую, они потом действительно попадают в музеи…

– Когда вы понимаете, что интереса для вас они не представляют?

– Что-то вроде того.

– А интереса для магического сообщества? – я, наконец, задала тот вопрос, что меня действительно волновал. Мне был важен не ответ – но его реакция. И она меня удивила.

Полное равнодушие.

– Вы знаете, что я маг?

– Догадывалась, – независимо пожала плечами. – Ваша деятельность, успешность, определенная харизма говорят сами за себя.

– Харизма? – он вдруг резко встал и подошел ко мне, расположившись за спинкой кресла. А потом наклонился и прошептал на ухо, чуть ли не касаясь мочки губами, отчего по позвоночнику прошлась жаркая волна, – Так вы считаете меня… харизматичным?

Я преувеличенно спокойно поставила чашку на столик и ответила ничего не выражающим голосом:

– Как и многих других мужчин.

– Хотя предпочитаете женщин?

– Мне кажется, или мы сменили тему?

Смешок, жаркое дыхание, опалившее мою шею, но Максим, наконец, распрямился. Он сдвинулся так, чтобы подать мне руку и помочь встать из довольно глубокого кресла.

– Пойдемте. Покажу вам кое-что.

Угу. «Пойдем со мной, девочка», – сказал людоед.

Мы вышли из кабинета и двинулись по уже знакомому коридору.

– Я маг. Сильный маг. Это не секрет, не смотрите на меня так удивленно. Не буду врать, это мне помогает и в работе, и в жизни.

– А Никита? – рискнула спросить я. – В его личном деле об этом ничего не было.

– Моя жена не обладала способностями, и сын тоже, – горечь была слышна даже в голосе, не то что в эмоциях. Почему его это так расстраивает? Но комментировать я не стала. Как и то, что мы подошли именно к той двери, на которую я уже смотрела сегодня.

Максим приложил ладонь к сканеру и поймал мой насмешливый взгляд, но лишь пожал плечами:

– Я хорошо охраняю свои тайны.

Да уж.

Внутри был похожий коридор – разве что светлее – куда выходили двери, закрытые кодовыми замками. В одну из них мы и вошли.

Современная лаборатория без окон. Микроскопы, лупы, различные приборы, назначение которых я знала даже слишком хорошо.

И большой ящик на одном из столов, который без лишних слов и открыл мужчина.

А мои глаза изумленно расширились, когда я увидела, что там лежит.

– Лунницы? Да еще и настолько хорошо сохранившиеся? – вопрос был, конечно, риторический, а я в восхищении смотрела на медные полумесяцы, лежащие на устойчивой бархатистой поверхности. – Откуда они у вас?

Эти амулеты – украшения, так любимые древними славянами, были довольно распространены; в музеях их можно было найти великое множество. Они имели больше даже не обереговый, но сакральный, магический подтекст.

Женское начало. Единение с потоком жизни. Знак новых свершений.

Руки у меня дрогнули в желании взять хоть один в руки и считать их след, но я побоялась это сделать. Видения, порой, не отпускали меня долго – и нужно было остаться одной, чтобы Максим ни о чем не догадался.

– Мы не так давно занялись реставрацией одной из церквей, – начал объяснять мужчина, – И там, в кладке фундамента нашли спрятанные лунницы. Похоже, прятали их в период второй мировой войны – кто и зачем не слишком понятно. Строители обнаружили небольшой ящичек, рассыпавшийся в труху, когда они его достали и внутри – семь полумесяцев.

– Находка, конечно, интересная, но не такая уж и редкая. Что имен-но вы хотите от меня?

– Посмотрите на них и скажите сами.

Я всмотрелась в узоры, проговаривая вслух, что видела:

– Называть вам конкретный век так сходу я рисковать не буду; на всех символы старого и нового месяца и вот эти линии, видите? Означают дни, по четырнадцать на каждой стороне. Многие из подобных оберегов представляли собой лунный календарь, это уже доказано. Похоже, ваша находка из их числа. Так, а вот это интересно…Посередине – символ Мары.

– Богини смерти?

– Не совсем. Она, скорее, богиня меры. Отмеряет, сколько кому предначертано. По справедливости.

– Но разве не к ней относят явления ночи, зимы, холода, кошмаров, зла?

Я посмотрела на Максима с уважением и кивнула:

– Так и есть. Но вы это оцениваете негативно, а древние славяне… Мара была выше понятий добра и зла. Она не просто богиня, но один из универсальных принципов мироздания; единство жизни и смерти. Такое «обязательное» зло.

– Как женщина?

Я изумленно вскинула брови.