Джим Батчер - Архивы Дрездена: Доказательства вины. Белая ночь

– Э… Снимать штаны?

Она повела бровью и склонила голову набок, ожидая ответа.

– Мёрф, я не был с женщиной уже… – Я тряхнул головой. – Послушай, спроси любого парня, хочет ли он секса, и он ответит утвердительно. Так положено, во всяком случае. Общепринято.

Ее глаза сверкнули.

– И ты тоже так ответишь? – поинтересовалась она.

– Я же мужик, – сказал я. – Так что да. – Я нахмурился и подумал немного. – И… и нет.

– Я понимаю, – улыбнулась она. – Ты не хочешь ничего случайного. Ты слишком глубоко ныряешь. Слишком переживаешь. Мы не можем отнестись к этому легко. Ты никогда на этом не успокоишься.

Возможно, она говорила правду. Я кивнул.

– Я не знаю, могу ли дать тебе то, что ты хочешь, Гарри. – Она вздохнула. – И потом, есть и другие причины. Мы работаем вместе.

– Я заметил.

Она даже не улыбнулась.

– Я имею в виду, что… Я не могу смешивать личные отношения и работу. Это вредит и тому и другому.

Я промолчал.

– Я коп, Гарри.

Желудок мой слегка сжался от этих слов: они не оставляли места для компромисса.

– Я знаю.

– Я служу закону.

– Конечно, – кивнул я. – И всегда служила.

– Я не могу от этого уйти. Не могу и не стану.

– Это я тоже знаю.

– И… мы такие разные. Наши миры.

– Не совсем, – возразил я. – По большей части мы болтаемся в одном и том же мире.

– Это работа, – тихо произнесла она. – Но работа – это ведь не все, что касается меня. Точнее, так не должно быть. Я пыталась построить отношения на этом общем деле для обоих…

– Рич, – предположил я.

Она кивнула, и взгляд ее на мгновение затуманился от боли. Еще пару лет назад она не позволила бы мне это заметить. Но я видел Мёрфи и в хорошие, и в плохие времена – в плохие чаще. Она никогда бы этого не сказала. Никогда не хотела, чтобы я говорил на эту тему, но я знал, что ее неудачные замужества ранили ее куда глубже, чем она признавала сама. В некотором роде, подозреваю, они объясняли ее профессиональные порывы и амбиции. Она настроилась на карьеру – в порядке компенсации за другие неудачи.

А может, они ранили ее и еще сильнее. Может, так сильно, что она больше не испытывала желания открываться чувствам. Длительные отношения таят в себе потенциал надолго ранить. Может, она не хотела проходить через это еще раз.

– А если бы ты не была копом?

Она едва заметно улыбнулась:

– А если бы ты не был чародеем?

– Туше. Но ответь, сделай милость.

Она склонила голову набок и внимательно на меня посмотрела:

– Что случится, когда Сьюзен вернется?

Я покачал головой:

– Она не вернется.

Голос ее сделался суше:

– Ответь, сделай милость.

Я слегка нахмурился.

– Не знаю, – тихо признался я. – Мы решили с этим завязать. И… подозреваю, мы очень многое сейчас увидели бы по-разному.

– А если она захочет попытаться еще раз? – спросила Мёрфи.

Я пожал плечами:

– Не знаю.

– Допустим, мы попробуем с тобой быть вместе, – сказала Мёрфи. – Сколько детей тебе хотелось бы?

Я моргнул от неожиданности:

– Что?

– Что слышал.

– Я не… – Я поморгал, собираясь с мыслями. – Я как-то не очень об этом думал.

Что ж, вот и повод подумать минуту. Я вспомнил о веселом хаосе, царившем в доме Карпентеров. Когда я был маленьким, я бы все за такое отдал.

Но любой мой ребенок унаследует от меня не только глаза и воинственный подбородок. Многие люди относятся ко мне не лучшим образом. И многие нелюди – тоже. Ребенку придется унаследовать от меня и толику моих врагов, а также – что, возможно, еще хуже – кое-каких моих союзников. Мать оставила мне в наследство вечные подозрительность и сомнения, а к тому же не самые приятные сюрпризы, время от времени всплывающие из седого прошлого.

Мёрфи внимательно смотрела на меня своими голубыми глазами.

– Это серьезный вопрос, – тихо произнесла она.

Я медленно кивнул.

– Возможно, ты об этом слишком много думала, Мёрф, – сказал я. – Логика, целесообразность, планы на будущее. Тому, что у тебя в сердце, этого не нужно.

– Я тоже так считала. – Она покачала головой. – Я ошибалась. Любовь – это не все, что нужно человеку. И я просто не представляю нас с тобой вместе, Гарри. Ты мне очень дорог. Я не могла бы и мечтать о лучшем друге. Ради тебя я бы прошла сквозь огонь.

– Ты уже делала это, – заметил я.

– Но я не думаю, что тебе нужна подруга вроде меня. Мы не уживемся.

– Почему нет?

– В конце концов, – все так же тихо ответила она, – мы слишком разные. Ты проживешь еще очень много лет, если тебя не убьют. Несколько столетий. Я протяну еще лет сорок, максимум пятьдесят.

– Угу, – буркнул я. Мёрфи упомянула одну из тех вещей, о которых я очень старался не думать.

– Я не знаю, – продолжала она еще тише, – смогу ли я серьезно сойтись с кем-то еще. Но если так выйдет… Я хочу, чтобы это был кто-то, кто создаст со мной семью. Состарится со мной. – Она подняла руку и коснулась моей щеки теплыми пальцами. – Ты хороший человек, Гарри. Но у тебя не получится стать тем, кто нужен мне.

Мёрфи отняла палец от кнопки и вышла из лифта.

Я не сразу последовал за ней.

Она не оглянулась.

Боже, нравится мне все-таки моя чародейская работа.

Номер был таким, к каким я привык: чистый, простенький, пустой. Я проверил, опущены ли шторы, огляделся по сторонам и сдвинул маленький круглый столик в угол, освободив себе пространство в центре комнаты. Потом стащил с плеча рюкзак и положил его на кровать.

– Тебе что-нибудь нужно? – спросила Мёрфи.

Она стояла в дверях. Заходить она не хотела.

– Пожалуй, все есть. Еще покоя чуть-чуть, чтобы все устроить. – Я не видел причины не дать Мёрфи возможности выйти из того щекотливого положения, в которое завел нас разговор. – И еще одно меня интересует… возможно, ты могла бы проверить.

– Кинотеатр Пелла, – предположила Мёрфи.

Я услышал в ее голосе некоторое облегчение.

– Да. Ты могла бы покрутиться там и посмотреть.

Она нахмурилась:

– Думаешь, там что-то может быть?

– Пока я вообще слишком мало знаю, чтобы что-либо думать, но чем черт не шутит, – ответил я. – Если ощутишь что-то нехорошее, не лезь туда. Сразу смывайся.

– Не беспокойся, – заверила она. – Я так и собиралась поступить. – Она направилась к двери. – Я ненадолго. Свяжусь с тобой, скажем, через полчаса, ладно?

– Идет, – отозвался я. Ни я, ни она не озвучили того, о чем думали оба: если Мёрфи ошибется в оценках, это может стоить ей жизни, а может – и хуже. – Полчаса.

Она кивнула и удалилась, закрыв за собой дверь.

Мыш подошел к двери, понюхал, покружился на месте и лег на пол подремать. Я хмуро покосился на ковровое покрытие и расстегнул рюкзак. Мелом на таком ковре круг не начертишь. Придется пользоваться мелким белым песком. Горничные наверняка не придут в восторг, убирая помещение, но что поделать, жизнь порой бывает жестока. Я достал из рюкзака стеклянную бутылочку со специально подготовленным песком и поставил ее на столик рядом с оставшимся пластилином и Бобом-Черепом.