Григорьев Н. - Динуар

– Не надо, Джонни, – покачал головой Стегманн.

«Верно, Джонни, не надо», – мысленно поддержал сыщик.

Но парень был отмечен загадочным упорством дебила. Совсем как Ширес в Заливе. Возможно, именно с этим выражением парнишка удерживал стратегическую высоту, когда остальные смылись. А потом от него оторвало несколько ценных кусков.

Недолго думая, Ленни одним слитным движением оказался возле швейцара и тихо ударил точно в челюсть: все честно – в целую часть. Парень рухнул на тротуар.

– Нехорошо получилось, – прокомментировал Стегманн. – Как-никак, ветеран.

– А? Я сам служил! – Ленни махнул стволом в сторону двери. – Проходи.

Внутреннее помещение банка предстало темным узким коридором со множеством одинаковых дверей. И за каждой мог оказаться какой-нибудь дебил-доходяга.

– Кто-нибудь еще?

– Только Петер, – с живостью отозвался клерк. – Он должен сидеть вон за тем столиком, – толстый палец легко указал в темноту, где, как подразумевалось, никого не было. Сам Ленни не мог разобрать дальше собственного носа.

– И где он?

Они осторожно продвигались. Пахло деньгами, подмышками и моющим средством. Кто-то воспринял выражение «отмывать деньги» слишком буквально.

– Почем мне знать? Может быть, пошел отлить. Может быть, заметил тебя и дал деру. Станем ли мы обвинять его в этом? В смысле, ты ж себя видел…

Стегманн Моттс последовательно выражал презрение к собственной участи.

– И кто такой Петер?

– Просто парень. Ты его не знаешь. Он у нас типа швейцара.

– Швейцара? – переспросил Кравитц. Они уже почти добрались до предполагаемого местонахождения стола. – А Джонни тогда?..

– Внук.

– Твой?

– Боже упаси! Миссис Флэнаган, конечно. Старушка с него пылинки отряхает, после того как он вернулся не совсем целым.

Сыщик почувствовал, как второй раз за вечер пол ускользает из-под ног.

– Но, – жизнерадостно продолжил банкир, – не бери в голову: тебя убьют совершенно не за это!

И еще раз – ха. Вот уж действительно денек.

Они подошли к тому, что могло быть рабочим местом Петера. Моттс уселся на стол и начал весело болтать ногами. Поблизости действительно никого не было.

– Мне нужно взглянуть на парочку бумаг из… – начал Кравитц.

– Обожаю Де Хэвилленд, – перебил бесстрашный счетовод. – Ее роль в «Каждому свое» – подлинный шедевр. Какая игра, какие оттенки драмы! Некоторые предпочитают Джоан… но нет, нет, это просто смешно!

Единственная Джоан, которую мог бы предпочесть сыщик, это бывшая подружка Холланда. Та еще сука.

– А?

– Ну же, Ленни, скажи, что тебе нравится Фонтейн, и мы как следует поспорим! – продолжил нести чушь коротышка. – Потому что разговоры о кино – это единственное, чего ты добьешься этим поздним визитом.

Как же он бесит. Хуже любой Дросс. Кравитц выразительно посмотрел на свой кулак.

– Можешь меня бить, Ленни. Можешь меня убить. Серьезно, ни в чем себе не отказывай. Того, что сделает со мной миссис Флэнаган, тебе все равно не дано.

– А?

– Моральные принципы не позволяют.

Смешно.

– Мои моральные принципы давно размыты.

– А у нее их нет. Чуешь разницу?

«Ты не получишь от них ни слова», – сказала клуша, едва не выползая из платья. Сыщик вздохнул. Каждый шаг в этом про́клятом деле давался с большим трудом. Дросс закидала бумагами, нищий едва не обоссал. Где это видано, чтобы бродяги мочились на честных за’аров? Краун чуть не проделал в груди сквозное отверстие, размером с Польшу, а теперь и этот бумагомарака артачится… Вдруг что-то шевельнулось возле безразмерной штанины Стегманна. Неужто пресловутый Петер ныкается под столом?

– Это не то, о чем ты думаешь, – предупредил реакцию сыщика коротышка.

– И что же это? – Кравитц небрежно направил револьвер на звук.

– Это Освальд.

– Ну так скажи Освальду, пусть выходит.

– Эй, Освальд, приятель, вылезай, – нехотя позвал банкир.

Из тусклого мрака тут же вынырнула любопытная головка. Насыщенно синяя, как ночное море под вспышкой молний. Геккошка 37 37 излюбленные домашние питомцы за’аров, размеры выведенных видов могут достигать полутора футов в длину . У Лори был такой же, только песочный. На вкус Ленни, они слишком жизнерадостные. Зверек легко вскарабкался по брюкам и уселся рядом с хозяином.

– Что еще за хрень?

– Это геккон, – обиженно ответил Стегманн. – Эрл кошта 38 38 порода и окрас соответственно , берлинская лазурь , очень общительный.

Освальд улыбнулся и приветливо вытянул вперед лапку, словно здоровался.

– Не при посторонних, – строго сказал Моттс. – Мы это обсуждали.

Освальд недоверчиво посмотрел на сыщика.

И чего это я посторонний?

– Знаешь, они удивительные создания…

– Хей, Стегманн, смотри что у меня тут. – Надо быстро заткнуть парня прежде, чем он унесется в дебри гекконоведения. – Держу пари, вам с лазоревым коштой понравится, – Кравитц протянул сложенные листы банкиру.

Его крапленый козырь в этой идиотской игре.

– И что это? – Когда коротышка развернул ордер, его настроение резко ухудшилось. Ленни понадеялся, что в темноте тот не станет вчитываться в бумагу. «В эти фитюльки никто не смотрит», – заверял судья. Сейчас и проверим.

– Ты, что ли, теперь коп? – раздраженно спросил клерк.

– Я – нет, но вот мои друзья – копы. И если ты не хочешь объяснять старушке Голди, чего это у нее с утра полный Дом легавых…

– Где ты найдешь идиотов, которые сунутся к…

В ответ Кравитц улыбнулся во все зубы и ликующе всплеснул руками: эй, это ж я, чувак! Освальд зажмурился от удовольствия, вероятно решив, что улыбка предназначается ему.

– А да, ты ж отбитый… И друзья у тебя такие же.

Иногда слухи о твоих тесных связях с фараонами бывают полезны.

– А потом ваши постоянные клиенты задумаются, стоит ли связываться с парнями, которым устроили шмон из-за какой-то ерунды. Как там говорится? – Сыщик прищелкнул пальцами для эффекта: так иногда делал Донни. – Ущерб бизнесу?

Некоторое время счетовод скорбно вглядывался в коридор. На его лице отражался мыслительный процесс, глубокий и напряженный.

– Хрен с тобой, пошли. – Он подставил руку геккону и спрыгнул со стола. – Ты все равно покойник.

Ничего себе, ордер-то действительно волшебный!

– И кто же меня прикончит? – еще больше раззадорился детектив. – Дорогая миссис Флэнаган, недавно я показал несколько приватных бумаг одному типу. Не могли бы вы дать мне бойцов, чтобы пристрелить мерзавца…

– Не льсти себе, – оборвал банкир. – Убить тебя не так сложно, как ты думаешь.

Ленни только оскалился: парни в Заливе говорили то же самое.

***

– В сущности, чек – это не что иное, как разрешение третьему лицу снять с определенного счета оговоренное количество денег. Следовательно, на нем имеются номер самого счета, отпечатанный типографским способом, сумма и подпись владельца.