Елена Паленова - Хозяин Проклятого леса

Когда мама умерла, стало немного проще. Папа постоянно в разъездах – некогда ему за дочерью присматривать. Даже в школу разрешил ходить, как все нормальные дети. И никто больше не складывал в голову мистический мусор о высоком предназначении. Супер!

Если бы год назад папа не вернулся из поездки в этот Проклятый лес окончательно спятившим, то и дальше всё было бы просто великолепно. За пробами торфа они ездили, ага… С металлоискателями. Как будто все вокруг дураки и ни о чём не догадаются.

Сколько Мила себя помнила, отец постоянно донимал маму расспросами о месте, с которым связана их фамильная сказочка. Да мама и сама виновата – ляпнула как-то раз, что после ужасных событий люди начали в Проклятый лес дары для богов стаскивать, сокровища несметные, золото-брульянты… Вот у папы глаза и загорелись. Он этот лес много лет искал. В маминых историях ведь ничего о точном местонахождении не говорилось, а лесов в нашей необъятной стране столько, что и двух жизней не хватит, чтобы все обследовать.

С одной стороны, плохо, что он нашёл-таки это место. Крыша у него после этого окончательно уехала. Полгода в психдиспансере, а мозги на место так и не встали. Теперь признанный инвалид на всю голову, а Милке пришлось после школы экстерном курсы продавца освоить, чтоб себя и папеньку прокормить. С другой стороны, если б не эта его поездка, неизвестно, когда бы вся эта муть мифическая наружу выбралась.

Вот Мишка правды просил… Поехал бы он с ней, если б сказала, что год назад спятившего папашу из этого леса к деревне покойная мамочка вывела? Или что теперь каждую ночь во сне страшный бородатый мужик объясняет ей, Миле, что нужно сделать, чтоб с того света его вызволить и силу, в её невинной душе спрятанную, обратно ему вернуть… Такая правда ему по вкусу пришлась бы?

Да ей самой от всего этого так стрёмно, что даже думать об этом не хочется. Раньше можно было всё списать на то, что мама просто немного чокнутая, а теперь? Откуда Мила знала, что она единственная, кому под силу спалить к чертям весь этот поганый лес? Из снов. Мужик бородатый рассказал. Она и не то может, но только здесь, в этом проклятом месте.

Зачем она сюда припёрлась? Да чтобы всё это наконец-то закончилось! Страшно представить, что было бы, если б чаша сия её миновала, а на детей, в далёкой перспективе планируемых, потом вся эта дрянь выплеснулась. Она ведь не собиралась, как её мамочка, деткам своим сызмальства втирать, что у них предназначение. Вот ведь был бы сюрприз!

Нет уж, хватит! Раз уж приспичило колдуну этому сейчас воскресать и забирать свою силу обратно – на здоровье! Всё чин по чину будет сделано, лишь бы отвязался. Нет предназначения – нет проблем. Найти бы только это кривое дерево с двумя стволами…

Тропа закончилась. Точнее, она исчезла. Погрузившись в не слишком приятные размышления, Мила даже не заметила, когда умудрилась сойти с широкой дорожки, за долгие годы основательно утрамбованной тысячами чужих ног. Да она вообще не смотрела, куда шла, если честно. Разозлилась просто на Мишку, вот и… А теперь под её кроссовками громко чавкало и хлюпало мрачное местное болото. Если бы ноги внезапно не промокли, она так и пёрла бы вперёд, не глядя, а через пару шагов вляпалась бы в мерзкую жижу, на поверхности которой время от времени появлялись большие пузыри.

Бульк! Один из пузырей лопнул, выпустив в воздух порцию болотных газов. Мила инстинктивно сделала шаг назад и упёрлась рюкзаком во что-то твёрдое, чего там быть не должно было, поскольку она только что оттуда пришла. С трудом проглотив подступивший к горлу ком страха, девушка медленно повернулась и с удивлением обнаружила позади себя абсолютно сухое кривое дерево с двумя перекрещенными стволами.

Замечательно! Нужное место нашлось само! Осталось только устроить тут маленький лесной пожар так, как объяснял бородач из её снов, и свалить побыстрее назад. Может быть, она даже успеет на последний автобус и застанет на остановке Мишку…

Скинув рюкзак прямо в лужицу под ногами, Мила огляделась, заприметила ещё несколько тощих сухих деревьев поблизости, закатала рукава и принялась за работу.

– Чёйта быстро вы… – Клавдия Петровна удивлённо приподняла правую бровь. – Всё, насмотрелися? А подружка твоя где?

Михаил бросил сердитый взгляд на любопытную бабку, которая до сих пор сидела на лавочке у покосившегося забора, и молча прошёл мимо, но потом вдруг остановился, прихлопнул впившегося в шею комара, потоптался на месте несколько мгновений и вернулся назад.

– Чё с этим лесом не так?

Левая старушкина бровь медленно поднялась до уровня правой, а потом обе хмуро сошлись на переносице. Странный вопрос, учитывая, что парень сам недавно спрашивал её об аномальной зоне…

– А вы зачем приехали-то? – ответила Клавдия Петровна вопросом на вопрос.

– А я знаю? – раздражённо отозвался Миша, присаживаясь на свободный край лавочки.

– Это как так?

– Да вот так.

– Ну-ка рассказывай, чаво стряслося.

Парень махнул рукой перед лицом, отгоняя надоедливых насекомых, поставил рюкзак на землю и полез за курткой с рукавами.

– Блин, а палатка-то у меня…

– И что?

– Да собственно, ничего. Ведьмам на голой земле спать, небось, привычно… – он сунул руки в рукава тонкой ветровки и натянул на голову капюшон, оставив на съедение комарам только голые икры.

– Каким таким ведьмам? – ещё больше нахмурилась старушка. – Чёйта темнишь ты, дружок…

– Я темню? – усмехнулся Михаил. – Я вообще не понял, нафига Милка меня сюда потащила. Романтика, блин… Стрёмный лес, стрёмная баба… Она ведь вам наврала. Она сама кружок на карте нарисовала. И мне всю дорогу заливала в уши про аномалию… Костёр развести нельзя, ага! Вон, полыхает аж бегом!

– Чего полыхает? – Клавдия Петровна непонимающе уставилась на парня, изо всех сил пытаясь сложить воедино обрывки выдаваемой им информации.

– Да вон же! – Михаил махнул рукой в сторону леса, над которым вдалеке поднимался столб белого дыма. – Идиотка больная. Не, я туда спасать её не попрусь. Сама это замутила, сама пусть теперь и выкручивается. Когда тут у вас автобус следующий будет до города?

– Мать честная! – ахнула старушка и принялась истово креститься, изумлённо таращась на дым. – Вы чего натворили-то, ироды?

– Э, бабуль, ты со словами-то поаккуратнее. Зачем обзываться-то?

– Божечки святы…

Клавдия Петровна, кряхтя, поднялась на ноги и резво потрусила куда-то по пыльной дороге. Мише ничего не оставалось, кроме как пожать плечами, закинуть рюкзак на спину и отправиться на остановку в надежде, что автобус или какой-нибудь добрый водитель на попутке увезут его из этого дурацкого места.