Ляна Зелинская - Жёлтая магнолия

– А Барбиано-то с чего припёрся? Из-за жены что ли? А ты-то тут при чём?! – удивлённо спросила Николина. – Латук?

– Один пучок. Да! Сам Барбиано и прискакал как ужаленный! И всё кричал, что нужно снести моё богомерзкое заведение, потому что я оболгала честную синьору и всё придумала! Что это я распускаю слухи про честных патрицианок! И вот, извольте – расколотил веслом шар! А теперь вот окно! Но окно – это уже Ногарола, чтоб ему упасть в канал! Решил снова меня припугнуть! – она взяла латук и обратилась куда-то в сторону мутной воды: – Желаю вам здоровья, синьор Барбиано, и вам, герцог Ногарола, а ещё сырых газет и скисшего молока поутру на завтрак! А щавель есть?

– Щавель весь продала уже. А как ты узнала, что его жена спит с другим? В шаре увидела? Или на картах? – усмехнулась Николина и подмигнула. – Зато есть свежие артишоки. Берёшь?

– Нет, артишоки не надо. В шаре? Помилуй, зачем тут в шар смотреть?! Да об этом гудит вся Пескерия! Их служанка видела, как они встречались, и всем разболтала, а мне даже в карты заглядывать не пришлось. И ведь я предлагала ей выставить подругу за дверь! И быть осторожной. Предупреждала ведь! Ну и кто покроет мои убытки?! Зато теперь я могу кричать на весь канал, что синьор Барбиано – ро-го-но-сец! Раз уж я заплатила за это право своим разбитым шаром! – взмахнула Миа пучком салата.

– Видать, теперь Барбиано на всех кобелём лает! – усмехнулась Николина. – И поделом ему! Слышала, он игрок и все ночи проводит в палаццо [9] Пала́ццо (итал. palazzo , от лат. palatium – дворец) – итальянский городской дворец-особняк XV–XVIII вв. Классический тип палаццо – трёхэтажное (реже двух- или четырёхэтажное) здание с величественным фасадом, выходившим на улицу, и уютным двором окруженным колоннадой. Композиционным центром здания был внутренний дом, обнесённый арочными галереями. Фаризи с куртизанками. И сильно поиздержался! Капусты?

– Капуста не жёсткая?

– Нежнейшая, как крылья ангелов! – Николина сложила ладони вместе и закатила глаза.

– Давай. И ещё три морковки. Да мне нет дела до того, с кем патриции убивают своё время! Хоть с куртизанками, хоть с гондольерами! Мне с этого пользы ни на сантим, а убытков уже на сто дукатов!

– Зато теперь слава о тебе по всему Гранд-каналу! В таком деле хуже славы – лучше нет, – усмехнулась Николина, – такой скандал привлечёт к тебе новых клиентов. Сельдерей?

– Сельдерей… Нет, не надо. Ах, Николина, мне такая слава без особой радости. Если каждый из таких клиентов будет бить что-нибудь в моей лавке, то мне придётся с каждого брать по сто дукатов сверху, и я вконец разорюсь, – усмехнулась Дамиана горько и покачала головой. – А изюм есть?

– Белый или чёрный? А ты, кстати, слышала про новую «бабочку»? М-ё-р-т-в-а-я! – Николина заговорщицки понизила голос. – Говорят, нашли на кампьелло [10] Кампьелло – так называют в Венеции открытое пространство между зданиями. Это маленькая площадь. Изначально, когда Венеция только строилась, кампьелло становились центром жизни разных районов города: там был рынок, церковь, лавки, а также колодец с дождевой водой – единственным в то время источником пресной воды. Делиси. Я сейчас только что была у дома командора Альбано и всё-всё подслушала! Его кухарка – это она-то весь щавель и купила – так вот, она рассказала мне, что в рань поутру командора подняли и вызвали туда.

– Неужели?! Ещё одна?! Это уже третья! Святая Лючия! И что, снова голая? – с ужасом спросила Миа. – Изюм белый. И чтобы без косточек.

– Ни единой косточки, а изюм – чистое золото! Вот, держи. Уксус? Или масло? Она не совсем голая, прикрыта лепестками цветов, и крылья из лепестков выложены рядом! Представляешь? Вот дьявольщина какая, прости Господи! – передавая изюм, Николина перешла совсем уже на зловещий шёпот: – Лежала прямо на берегу канала! Только про то ещё никто не знает.

– Ужас какой! И что же полиция? – Миа тоже понизила голос. – Уксус не надо, ещё есть.

– Полиция разводит руками. Кухарка Альбано слышала, что командор велел быстро всё убрать, чтобы никто не видел, и что Хромой, маэстро [11] Маэ́стро (итал. maestro – мастер) – неофициальное почётное именование выдающихся деятелей в различных областях искусства. В контексте романа буквально мастер своего дела. Л'Омбре, тоже был там. Вот всё и подчистили. Кто же вступится за простую торговку бисером? – вздохнула Николина и тут же спросила деловито: – Спаржу?

– А торговка бисером, она разве не человек? Хотя в прошлый раз была путана. И, конечно же, никого не нашли! А вообще искали? Думаю, что нет. Спаржа свежая?

– Свежайшая! И муха не сидела! – воскликнула Николина, смачно поцеловав кончики пальцев, и, взмахнув руками, добавила: – Говорят, искали, кухарка сказала, что дело, видать, важное, раз сам маэстро Л'Омбрэ участвует в следствии! Да только, видимо, даже у Хромого дело не заладилось. Хотя, может, он, и правда, не больно-то искал убийцу. Сам-то из патрициев, для него одной путаной меньше, одной больше – кто заметит? Станет ли патриций марать свои ручки о такое дело! Вот если только для того, чтобы всё замять, да концы в воду. Так сколько спаржи-то?

– Нет. Обойдусь, пожалуй, без спаржи, а то дорого встанет. Спаржа позволительна только патрициям, а нам сгодится и капуста, – усмехнулась Миа, укладывая покупки в корзину поверх яблок. – Сколько за всё? И куда только смотрит дож [12] Дож – титул выборного главы Венецианской республики на протяжении более чем десяти веков. ?! Уж страшно выходить после заката на канал! Да и если сам Хромой не справился… хотя… – Дамиана оглянулась и добавила тихо: – Он и сам выглядит как маньяк. Не удивлюсь, если это он их всех и убил. Видела я его один раз с той жуткой тростью. Проходил мимо, так я покрылась мурашками до пят! И этот его плащ с воротником…

– Семьдесят пять сантимов. И не говори! Я тоже видела его как-то поблизости, смотрит он так пристально, будто твои грехи на лбу читает. И тростью своей постукивает по мостовой: тук-тук-тук, тук-тук-тук, словно по душу твою пришёл. Б-р-р-р-р! Храни нас, святая Лючия, и от слуг закона, и от маньяков! – Николина лихо осенила себя знамением. – Ты ренту-то заплатила?

– Нет пока. Вот только-только нужную сумму насобирала, а уже, видишь, лишилась витража! Теперь не знаю, чем платить в следующий раз, – вздохнула Миа, передавая деньги и разглядывая лодки, идущие по каналу.

– А ты не думала бросить всё это? – спросила Николина, ловко пряча деньги в потайной карман в корсаже.

– Бросить? И чем же заняться? Воровать кошельки на ярмарках? – усмехнулась Миа.

– Ну… ты красивая… умная. Умеешь читать и писать. А за твой цвет волос любая девица в гетто продаст душу дьяволу! Вон мессер [13] Мессе́р, также месси́р (итал. messère , фр. messer ) – «господин» – обращение к именитому гражданину в средневековой Италии и Франции. Брочино всякий раз тебе шлёт поцелуи и говорит, что монна Росси могла бы быть первой куртизанкой во всей Альбиции. Если бы захотела. Ела бы на золоте и спала на лебяжьем пуху… и покупала у меня спаржу! Много спаржи! – рассмеялась Николина.