Ляна Зелинская - Жёлтая магнолия

Вытащить тело из лодки и положить на берегу – это одно, а вот нести через этот узкий тёмный переулок, открывать калитку, предварительно смазав замок и петли, да ещё лепестки… Длинный путь от рива Спецьери, и велика вероятность попасться кому-нибудь на глаза. На теле не было ссадин или царапин, а значит, его точно не тащили волоком.

«…Ну принесли через соттопортико в паланкине или в мешке…»

Он снова вспомнил слова гадалки. Убийца определённо силён и бесстрашен, раз смог пронести тело здесь. А ещё знаком с этим хитросплетением дворов. Или…? Или убийц было двое. Узкий дамский паланкин вполне возможно пронести здесь, и что внутри него, никто спрашивать не станет. Он не привлечёт внимания, и уж точно никто никогда не смотрит в лица носильщиков.

«…И, если собаки лаяли, кто-то должен был их услышать и всё это увидеть, а если не лаяли, то почему не лаяли? И если синьор Криченцо никого не убил в ту ночь, то, значит, никого и не было…»

Райно ещё раз посмотрел на глухую стену палаццо синьора Криченцо и решил, что поговорить насчёт мастиффов он, пожалуй, сходит сам.

– И какой он? Ну же, Миа, расскажи! Ну кто ещё в гетто похвастается тем, что разговаривал с Хромым накоротке! – воскликнула Николина.

Ради того, чтобы узнать подробности, она забросила даже утреннюю торговлю и, пришвартовавшись напротив лавки Дамианы, в кои-то веки позволила себе просто слушать, не пытаясь попутно что-нибудь продать.

– Ну же, Миа! Какой он?! Что из тебя всё клешнями-то надо тащить!

Миа поставила ногу на выступающий камень и ответила, глядя на воду и будто пытаясь вспомнить:

– Высокомерный. Зануда. Педант. Сушёный стручок ванили! – воскликнула она и перевела взгляд на Николину. – Такой же дорогой, сморщенный и приторный! Употреблять в небольшом количестве, иначе стошнит! Чванливый аристократ, – и она легонько пнула носком туфли кольцо для швартовки, вставленное в брусчатку.

– Ого! Сколько всего и сразу! Видать, не на шутку он тебя зацепил! – подмигнула Николина. – Но за сто дукатов я бы вытерпела хоть все оскорбления на свете.

Миа пожала плечами. Она не сказала Николине всей правды – ни про шестьсот дукатов, ни про то, зачем на самом деле её приглашали в палаццо Скалигеров. Сказала лишь, что синьора Перуджио, их тётка, желает перед смертью выведать семейные тайны. А поскольку она слишком стара, чтобы таскаться сюда по воде, то придётся Дамиане самой наведываться к ней целую неделю. А почему бы и нет, пока старуха Перуджио щедро платит за гадание?

Не стоит остального знать Николине, у той язык за зубами не удержится, не хватало, чтобы вся сестьера Пескерия болтала о том, как может разбогатеть Дамиана Росси, работая на Хромого! Да и вообще, если кто узнает в гетто, что она взялась помогать Скалигерам, вряд ли её за это похвалят. Как бы не выдали красную метку – после такого путь в гетто ей будет заказан.

Для любого, проживающего в гетто, патриции – это корм. Это мешок с деньгами и это враги, а в лучшем случае, это те, к кому относится поговорка: «Хорош тот патриций, который либо платит, либо мёртв». И уж работать на них можно только одним способом – обманом. Так что, если в гетто узнают об их договорённости с Лоренцо делла Скала, её точно не поймут.

– Зацепил? Да ну какое там! Я и близко к нему не подходила. Так, повидалась в гостиной, кто же меня пустит дальше цоколя-то? Скажи спасибо, что не на кухне. Но старуха Перуджио, хвала Светлейшей, очень даже щедра, да и забывает половину, так что можно каждый день всё начинать заново! – рассмеялась Миа.

– А вот видишь, как я тебе вчера всё предсказала?! – воскликнула Николина. – И ведь всё сбылось! Ну и я продала на десять дукатов, как ты и говорила. И ставлю ещё дукат на то, что вон та гондола тоже чалит к твоему берегу! Видишь, Миа, прошла тёмная вода, пошла светлая!

Миа обернулась и без труда узнала зелёный с лиловым кушак гондольера Пабло, это он вчера привёз сюда Лоренцо делла Скала. Долговязый и тощий, но при этом очень ловкий, с веслом он управлялся просто виртуозно. В лодке сидели ещё двое крепких мужчин – сикарио герцога, те же, что были вчера. Интересно, что им здесь нужно?

Пабло набросил петлю на швартовочный крюк, и Миа поспешила отделаться от Николины. И хотя хитрая торговка хотела задержаться, но Миа решила, что не стоит той слышать их разговор. Она развернулась и направилась в лавку, подхватив корзину, с которой только что пришла с рынка. Дедуля Козимо поделился свежим уловом, и на дне корзины, на подушке из мокрой травы и мха, поблескивала свежая рыба: две султанки, лаврак и пара окуней.

Пабло выбрался из лодки и, войдя в лавку следом за Дамианой, слегка поклонился и сдержанно произнёс:

– Доброе утро, монна Росси. Синьор делла Скала желает вас видеть, – он сделал паузу и добавил твёрдо: – Немедленно.

– Да ну? И что так пригорело господину делла Скала в такую рань? Да и кому из них? – усмехнулась Миа.

Немедленно?! Ещё чего! Пусть даже не мечтает, что она помчится по щелчку пальцев!

Она достала из корзины за хвост султанку, демонстративно бросила её в таз и посмотрела на Пабло исподлобья. Увидела, как он неодобрительно разглядывает её и её лавку, и даже отменного окуня, который собирался вот-вот испустить дух, и подумала, что, видно, Хромой нажаловался брату, и теперь Лоренцо делла Скала даст ей отставку. Плакали её шестьсот дукатов, да и слава Светлейшей, может, оно и к лучшему.

Но тогда зачем он прислал за ней Пабло, да ещё и двух сикарио? Чего ему от неё нужно?

И холодок нехорошего предчувствия потёк по спине скользким угрём. А ну как им велено утопить её где-нибудь по дороге? Мало ли, вдруг маэстро Хромой не на шутку обиделся за вчерашнее?

Миа вытащила остальную рыбу и тоже бросила в таз.

– Вас желает видеть синьор Райнере делла Скала. И вам стоит поторопиться.

– В самом деле? А если я не поеду? Силой меня потащите?

– Если понадобится, – спокойно ответил Пабло, и за его спиной, как будто по беззвучному приказу, появились двое сикарио.

И вот это было совсем неприятно.

– Вы же видите, – она указала рукой на таз, – я немного занята. Мне нужно разделать и приготовить рыбу, ваш синьор подождёт, а рыба нет. Не могу же я оставить её вот так.

Один из сикарио шагнул ей навстречу и, прежде чем Миа успела хоть что-то возразить, схватил таз и вышвырнул рыбу прямо в открытое окно. Бросок был сильный, потому что, судя по шлепку, окуни долетели до воды и упали прямо в канал. И Миа как-то отстранённо подумала, что у окуней сегодня выдался удачный день, повезло им, а вот ей… И оглянулась тревожно на узкую дверь чёрного хода.

– Вашу проблему с рыбой мы решили. И на будущее, вам следует знать, что хозяин ждать не любит, – произнёс Пабло всё так же спокойно.