Анастасия Сиалана - ВалерьЯна для мертвеца

– Мы не опоздали, – тихо ответила за меня Валерия, странным образом оказавшись за спиной главы департамента.

Как же он дернулся в сторону от ее голоса! Подскочил, будто куратор собиралась принести его в жертву в ту же секунду. А наряд детектива произвел такой эффект на Вольфгана, что мужчине даже понадобилась минута, чтобы взять себя в руки, после чего на его лице отразилась злость. Искренняя, закостенелая ненависть.

– В нашем положении? А у нас особое положение, сэр? – продолжила цепляться к словам Валерия, ставя главу в очень неудобное положение. Учитывая его реакции на провокацию моего партнера, всем и каждому было очевидно, что главу департамента впервые кто-то задел за живое по-настоящему.

Но советы, какая сильная неприязнь читалась в глазах обоих. Просто взрывоопасная.

Я всегда знала, что глава следственного департамента волевой, непоколебимый и очень строгий человек. Несмотря на свой приличный возраст за семьдесят, выглядел он не более чем на тридцать пять. Всему виной отличные гены родителей-магов. Чем больше в человеке магии, тем дольше он способен прожить – это закон. Ведь если дать обычному кару больше маг-топлива, да еще выше качеством, то он проедет гораздо дальше, нежели на изначальном запасе. Если же судить конкретно Гледшира, его внешний вид и активность, то он очень одаренный маг. Да после смерти жены к главе департамента присылал сватов чуть ли не весь цвет общества, предлагая в спутницы жизни своих прелестниц. И дело было точно не в отвратном характере и красоте мага, тут большую роль играли должность и способности. Все хотят заполучить одаренных наследников, и Вольфган подходит на роль отца идеально, ведь у него огромное пятно в родословной.

Глава департамента не является продолжателем рода Гледширов. После свадьбы он вошел в семью жены, получив титул виконта и фамилию рода от нее. Почему так произошло, точно неизвестно. Поговаривали, что Вольфган простолюдин и никогда не относился к аристократии, но был слишком одарен, чтобы пренебречь таким женихом. Вот и сейчас знатные семейства хотели прибрать к рукам отличные гены, предлагая фамилию и титул взамен.

У мага нет в браке детей, некому унаследовать великое имя Гледширов и продолжить род, поэтому наследником стал двоюродный брат жены Вольфгана. По сути, наш глава равен бастарду, что не способен передать фамилию своим детям, и это весьма печально, однако ни капли не волнует помешанного на работе Гледшира. Предложения все сыплются на его голову, и он с присущей аристократам невозмутимостью продолжает их игнорировать. Скала, а не мужчина.

Впрочем, кроме сильного характера и принципов, виконт мог похвастаться и внешностью. Короткие белоснежные волосы придавали главе некую загадочность, ведь этот цвет крайне редок на территории Пятого края, а длинная косая челка выдавала в мужчине любовь к более длинным прическам. Естественно, на службе есть устав, где короткая стрижка значится одним из пунктов, и даже глава обязан ему следовать, поэтому о желаниях пришлось позабыть. Однако немного бунтарства он себе отвоевал, отрастив челку аж ниже подбородка. Неслыханная дерзость, однако сам глава совета промолчал, и всем недовольным пришлось смириться.

Это все, что мог сказать любой из окружения виконта либо студент академии, в которой о главе департамента говорили, и не раз. На самом деле о Вольфгане Гледшире мы не знали ничего. Он хорошо оберегал свою личность. Если и был человек, знавший настоящего главу, то это его покойная жена Роза. Она была дочерью одного из членов совета, но при этом практически не общалась с семьей. Следователь был женат на ней ровно пятьдесят два года, после чего она умерла от старости год назад. Увы, но в девице Гледширов совсем не было магии, и она просто зачахла за какие-то семьдесят лет. Кажется, именно после этого глава департамента стал суровее обычного. Это все, что я знала о своем нынешнем начальстве, и мне было никак не понять, почему при всей своей любви к жене он категорически отказывался брать в следователи женщин.

Однако все это отошло в моей голове на задний план, когда я увидела Валерию и Вольфгана в полуметре друг от друга. Планерка в следственном департаменте уже началась, а глава никак не мог отвести убийственного взгляда с моего куратора. Казалось, он может воспламенить ее одним легким движением века, таким испепеляющим был контакт их глаз. Но нет, Валерия упорно не воспламенялась, а Гледшир быстрее заработал бы себе тик, чем пустил дымок в ее волосы. К слову, детектив смотрелась необычно с забранными назад, в косу от макушки, волосами. Эта прическа волновала Вольфгана, как и необычные перчатки на половину ладони, которые Валерия демонстративно выставила вперед, сцепив руки перед собой в замок. Несомненно, это был вызов со стороны моего куратора. Женщина била по больному и наотмашь, и только эти двое понимали сакральный смысл посылов друг от друга.

Это длилось неполную минуту, но весь департамент замер в ожидании развязки. Не сомневаюсь, что подавляющее большинство ставило на своего главу, но точно не я. Если я верно определила первую эмоцию, которую испытал Гледшир от появления Валерии – страх, то в счете вела куратор.

– Здесь ни у кого нет особого положения, – холодно ответил Вольфган, полностью подчиняя эмоции себе. Перед нами снова сидел прежний строгий глава департамента.

– Как же я счастлива это слышать. – Валерия действительно источала радость, но от этой радости хотелось зарыться поглубже в землю и накрыться гранитной плитой.

Куратор улыбалась с тех самых пор, как зашла через вторые двери в зал совещаний прямо за спину магу. Никогда в жизни я не желала бы быть адресатом такой улыбки. Не уверена, как расплываются в безумном оскале маньяки, но между этими двумя проявлениями эмоций, несомненно, было нечто схожее.

– Тогда я присяду напротив вас, сэр. Нам, как новеньким… – Ох, что-то в этом слове было явно не так! – …будет полезно видеть вас, когда начнется инструктаж.

Валерия обошла весь стол и остановилась возле места прямо напротив Гледшира, которое уже было занято старшим следователем. Я чуть не прыснула от смеха, таким шокированным выглядел Аргон, когда его вместе со стулом слегка отодвинули из-за стола.

– Вы же не против, заместитель главы? – куратор склонилась к самому лицу оборотня и вежливо поинтересовалась, буквально выдавливая его из-за стола своим пронзительным взглядом. Тот не сдавался, разве что скосил взгляд на Гледшира в немом вопросе.

– Ведь здесь ни у кого нет особого положения, – процитировала Вольфгана Валерия.

Это было гениально! Поймать начальство на его же словах! Я готова была аплодировать куратору стоя и с выкриками.