Амалия Казарян - Крылья Противоположности

«Да вот только эту встречу у нас отняли», – мрачно подумала я.

– Гилберт!!!

Это снова был Алан. К Гилберту подлетел Алмаз и сел ему на плечо.

– Забери ты уже эту чертову птицу! Алмазу вообще не место здесь!

– Нечего его доставать.

– Это я его достаю?!

– Так, а ну успокойтесь, – прервал их ссору Леонард. – Устроили тут, не знаю, что. Идемте лучше, Пегги уже накрыла на стол.

– Кто это? – спросила я.

– Моя знакомая, которая никогда не сдаст нас. У нее свое мнение о Роберте.

Пегги милая, невысокая полная женщина сорока лет. Улыбаясь, она поздоровалась с нами. Все сели за круглый стол и принялись за еду. Я пыталась узнать хоть что-нибудь из того, что стерли из моей головы, но Леонард лишь отвечал, что нет смысла рассказывать, ведь через пару дней он вернет нам воспоминания.

– Все, что вам сейчас нужно – это терпение, – повторял он.

– Ага, которого у кое-кого отсутствует, – проворчал Алан.

Кен еле сдерживал смех.

– Я тебе сейчас врежу, если не закроешь пасть! – резко ответил на это Гилберт. Насчет его вспыльчивости Фостер и вправду не соврал.

– А я запру вас в одной комнате, пока вы не помиритесь и мне все равно, что вы друг с другом сделаете, – вовремя прервал их Леонард и они тут же замолкли.

После обеда Алина отвела меня в нашу спальню на втором этаже в конце коридора справа от лестницы. Она объяснила, что в доме спальных комнат не так много, поэтому мы с Алиной будем жить вместе, Гилберт – с Джеком, а Алан – с Кеном. Меня это вполне устраивало. В доме три ванные комнаты, одна – девичья, находится напротив нашей двери, вторая – парней, находится в коридоре слева от лестницы и третья общая – на первом этаже. Спальня была просторной и уютной. Две кровати стояли по разные стороны, как и два шкафа, рядом с кроватью, тумбочки. Алина помогла разложить мои вещи по местам и еще вставила мне в телефон новую сим-карту, которую Леонард создал сам. Потом мы спустились обратно в гостиную и присоединились к остальным. Все сидели на диванах.

– Завра мне нужно будет вернуться в город, – сказал Леонард, посмотрев на меня, затем на Джека и Гилберта. – Вы трое останетесь здесь, Алины и Алана мне хватит, у Кена свое задание, с которым он справится и в одиночку.

– Не опасно ли возвращаться в город так скоро? – спросила я. – Роберт, скорее всего, поднял тревогу.

– Я слишком хорошо его знаю. Он попытается решить проблему самостоятельно, даже если прекрасно понимает, что это бессмысленно. Но ты ведь не думаешь, что мы так просто сдадим себя? Да и углубляться в город я не собираюсь.

– У меня есть еще вопрос. Вы уверены, что с моей мамой будет все хорошо? Почему мы не можем забрать ее с собой?

– Я полностью уверен, что с ней все будет нормально. Несмотря ни на что, Роберт никогда не осмелится причинить ей вред.

– Хорошо, но почему Роберт стер память только мне и Гилберту? Почему не сделал то же самое с остальными?

– Как я уже говорил, он хотел посмотреть, сможете ли вы жить с такими силами. Его, как и Дьюфе интересуют вы и больше никто. Всех остальных он взял под контроль, но я смог найти и вернуть их в сознание. Возможно, есть еще люди с другими способностями, но я в этом не уверен и, к сожалению, ничего больше толком не знаю, а теперь, извините, мне нужно вас покинуть.

Леонард ушел, и повисло напряженное молчание. Алан и Кен тоже ушли. Я не выдержала и спросила:

– Кто вообще такой этот Дьюфе?

Мне ответил Джек:

– Стив Дьюфе – владелец двух лабораторий, он и разрабатывал, и проводил над всеми нами эксперименты. Роберт работает на него. Леонард тоже…

– Он давно уже на него не работает, – вспылил Гилберт. – Когда он узнал, что после экспериментов умирают невинные, то сразу ушел!

– Я это и хотел сказать, но ты меня перебил. Скорее бы все это закончилось, – вздохнул он и вдруг загадочно улыбнулся. – Гил, Кира, вы даже не представляете, как я хочу увидеть ваши лица, после того, как вы все вспомните. Хоть у вас и были страдания, но и веселые моменты тоже были.

– А поконкретнее? – поинтересовалась я, невольно вспомнив слова Кена, но Джек не ответил, лишь продолжал загадочно улыбаться. Я посмотрела на Алину, но подруга, улыбаясь, лишь покачала головой, мол, меня не спрашивай.

– Чем вы завтра будете заниматься? – спросила у нас Алина.

– Что-нибудь да придумаем, – пожал плечами Джек. – Мне бы сначала утром Гила разбудить, а то он спит, как сурок.

– Может, потому что ты храпишь, как медведь и не даешь мне уснуть? – парировал Гилберт.

Парни продолжали свою веселую перепалку, над которой мы с Алиной смеялись от души. На удивление я совсем не чувствовала себя чужой и мне даже было как-то легко и приятно находиться особенно в компании Джека и Гила.

– Тебе всего двадцать годиков, – говорил Джек Гилберту, – ты младше меня, а значит, должен проявлять уважение.

– Ты всего на три года старше меня!

– А ты, на целых три года младше меня!

Мы долго болтали и очень удивились, когда пришел Леонард и сообщил о том, что время уже пол одиннадцатого, а Алине нужно завтра рано вставать. Подруге пришлось идти спать. Джек, пожелав нам спокойной ночи, тоже ушел. В гостиной остались только мы с Гилбертом.

– А ты чего спать не идешь? – спросил он.

– Не знаю, не хочется.

– Пробовала пользоваться крыльями?

– Я только вчера узнала о них, когда бы я успела? Тем более мне, в отличие от тебя, ничего не рассказывали.

– Раз так, то тогда я тебя научу, ведь я неплохо летаю. Ну, если ты, конечно, не против, – неловко добавил он.

– Буду только рада. Ты сам научился летать?

– Меня Алмаз научил.

– Как? – недоуменно посмотрела на него я.

– Это трудно объяснить.

– Ладно, пропустим. Гилберт, у меня к тебе немного личный вопрос, – осторожно подбирая слова, начала я. – У тебя бывало такое чувство, будто в тебе скрывается что-то ужасное…

– И оно вызывает желание убивать. Да, есть такое, особенно если учитывать то, что я не умею контролировать себя. У меня нет абсолютно никакого самоконтроля, – признался он, смущенно почесывая затылок.

– И как же ты с этим справляешься?

– Набиваю морду брату. Ладно, шучу, мне отец не позволяет этого. Я тренируюсь, разминаю крылья, оттачиваю свои боевые навыки. Это на самом деле утомляет и тебе уже правда становится не до чувств и какой-то жажды. Ты когда-нибудь снимаешь их?

– Кого «их»? – переспросила я, но проследив за его взглядом, поняла, про что он. – А, ты про перчатки. Я стараюсь не снимать их, чтобы не навредить никому, но если хочешь поведать мне свои страхи, могу их снять.

– Ты не сможешь никому навредить, если рядом буду я, – твердо сказал он, но, заметив мой непонимающий взгляд, продолжил: – Ну, если ты до кого-нибудь случайно дотронешься и начнешь поглощать эмоции, я смогу вернуть то, что ты забрала и все будет нормально. На меня твоя сила не ра-бо-та-ет. Как я понял, ты еще не научилась блокировать свою силу?