Энди Рэйн - Подглядывая в будущее

Супруги вместе позавтракали, после чего Маринэ начала собираться на работу.

Когда они переехали в Пермь, Маринэ на какой-то художественной выставке познакомилась с девушкой. Звали её Олеся. Вместе с мужем-музыкантом они владели необычным магазином: в нем продавались картины, книги, музыкальные инструменты, всякие неординарные безделушки. Часть средств от продаж направляли на благотворительность. При этом очень хорошо зарабатывали, и среди постоянных клиентов было достаточно много влиятельных людей. Маринэ сразу понравилась Олесе своей добротой и веселым характером. А увидев её работы, хозяйка, не задумываясь, пригласила новую знакомую работать в магазине и выставлять картины на продажу.

Жена зашла на кухню, где сидел Адам. В руках она держала холст на раме с новым произведением искусства.

– Посмотри, как тебе? Она называется «Не один».

На картине была изображена саванна, небольшое озеро слева. Рядом с озером покосившееся дерево с массивными ветками, а около него жирафёнок, обнявший шеей наклонившийся ствол. Дерево как будто принимало объятия детеныша и прижимало его к себе.

– Давно хотел спросить. Ты очень веселая и позитивная, а сюжеты всегда такие печальные, – вглядываясь в картину, задумчиво сказал Адам.

– Ты смотришь сердцем, отсюда и печаль, – оживленно заговорила Маринэ. – Ты видишь одинокого жирафа, который остался без семьи. Но если ты посмотришь его глазами, то он вовсе не одинок. У него есть озеро, чтобы утолить жажду и дерево, которое накормит его и согреет в объятиях. Печаль на картине была бы другой. Густые тучи, мертвое дерево и жираф, лежащий без сил около иссыхающей лужи.

– Уныние и боль уже какие-то получаются, а не печаль, – улыбаясь, сказал Адам, посмотрев на свою художницу.

– Твои бесчисленные отчеты и исследования – вот это уныние и боль.

– Наука тоже в какой-то мере творчество. Ты орудуешь кистью, а я мозгами, – произнес он со всей серьезностью дипломированного специалиста в области медицины.

– А я, значит, кистью без мозгов творю? – сказала Маринэ и засмеялась.

– Крутой сюжет, равнодушным не оставляет, – все так же серьезно сказал Адам.

– Спасибо, котик, – супруга отправила воздушный поцелуй и убежала в прихожую одеваться.

– Сбавляй обороты, любимая. Надо приучаться беречь себя, у тебя внутри растет человечек, – заботливо заворчал он.

– Хорошо. Я убежала.

– Пока-пока.

Адам еще около часа читал научный журнал, затем собрался на работу и вышел из дома. Автобус, как обычно, пришел быстро. По дороге будущий отец придумывал имя своей дочке. «Анфиса, Кристина, Милана, – перебирал он в голове, обращаясь к самому себе, – может Ева. Отец Адам, а дочь Ева. Дурак что ли?».

Маринэ тем временем уже сидела с чашкой утреннего кофе и болтала с Олесей.

– Ребеночек – это так здорово, – умилялась Леся.

– Конечно, мы так давно хотим малыша. Я так хочу стать мамой, увидеть свою малютку. Мне снилось сегодня, что у нас родилась девочка.

– Во снах обычно все наоборот. Значит, мальчик будет, – уверенно заявила подруга.

– Нееет, – протянула Маринэ, – мне кажется, дочка будет. А вообще кто бы ни был, мы будем рады одинаково.

– А вдруг двойня, – предположила Леся и посмотрела на беременную подругу широко раскрытыми глазами.

– Значит, вдвойне будем счастливы, – сказала будущая мама и захихикала.

Олеся улыбнулась. Ей становилось тепло от одного взгляда Маринэ, ведь в этом взгляде читалась доброта и искренность.

После кофе девушки приступили к работе в магазине. Покупатели начали заходить уже с самого утра.

Добравшись до офиса, Адам тоже погрузился в работу. Был обычный день, ничего особенного. Только мысли о будущем ребенке наполняли его каким-то существенным смыслом. Будущий папа решил, что никому не будет рассказывать о беременности жены. Суеверия не давали ему покоя.

Наступила пятница, рабочий день в БРИ только начался. В назначенное время дверь в кабинет Вероники открылась.

– Здравствуйте, Николай, – поприветствовала пациента Ника. Она уже ждала его, сидя в кресле, и жестом пригласила присесть.

Николай поздоровался, осмотрелся, затем подошел и уселся в кресло, положив ногу на ногу, как он любит. Молодая женщина-психотерапевт достала картину и поставила себе на колени. Несколько секунд тишины. Пациент молча изучал картину, а врач наблюдала за его реакцией.

– Ух ты, вы не забыли! Это бездонная ночь? – вдруг произнес пациент.

– Южное ночное небо, – ответила Ника, – но ваш вариант, по-моему, лучше звучит.

На картине было изображено небо, усыпанное звездами и темное море под ним. Выглядело действительно очень реалистично. Яркие точки на темном полотне как будто мерцали. Лунная дорожка на море соединяла небо и воду на горизонте. Выполнено было на редкость профессионально.

– Вероника, не побоюсь этого слова, это просто шедевр, – совершенно искренне сказал Николай.

Он и вправду не ожидал, что психотерапевт сможет показать настолько мастерски написанную картину.

– Да это же Айвазовский, известный маринист. Репродукция, – подмигнув, шепнула Вероника.

– Так это не Вы нарисовали? – расстроился пациент.

– Шучу! Конечно, я нарисовала, – успокоила талантливая художница в медицинском халате и улыбнулась.

– Это, правда, необыкновенно красиво. Гражданину Гайвазяну было бы чему у вас поучиться, – шутливо заявил Николай.

– Ахахаха, – засмеялась молодая художница. Веронике очень льстили слова пациента. – К сожалению, не многие оценивают мой талант.

Вероника действительно хорошо рисовала, но коллеги относились к её произведениям без особого интереса. Она даже как-то показывала несколько своих картин Адаму, но тот лишь бросил в ответ что-то вроде: «Ммм, качественно». При этом он по полчаса мог рассказывать за обедом об очередной картине своей жены, в деталях описывая глубокий смысл её произведений. Ника же не могла похвастаться какой-то уникальной идеей, спрятанной в глубине сюжета. Она просто очень красиво рисовала. Комплименты Николая её творческим способностям были заслуженными.

– Я действительно под впечатлением, – вновь произнес пациент.

– После подобной оценки хочется показывать вам свои картины еще и еще, – оживилась Вероника.

Каждому творческому человеку хочется признания его таланта. Даже если этот талант ничем не примечателен для большинства. Каждый автор верит, что где-то есть тот, кто оценит его труды по-настоящему. И тогда творчество обретет свой законченный истинный смысл – не только сказать, но и быть услышанным. Вероника сидела напротив человека, который почувствовал её творчество.