Денис Морозов - Вурдалакам нет места в раю

Враг ткнул пылающей веткой прямо в волчий нос. Горихвост отскочил и приложился спиной к кумиру Мокоши. Холодный камень привел его в чувство, он на миг отрезвел и взглянул на противника незамутненным взглядом.

Размахивая еловой ветвью, сыплющей искрами, на него наступал жалкий оборванец лет сорока с лишним, одетый в обноски. Рубаха, запачканная багровыми пятнами, едва прикрывала тощую грудь с выпирающими ребрами. В карих глазах плясали отблески пламени, отчего взгляд казался искрящимся.

Горихвост рыкнул, обдав мужичонку слюной. Тот наморщил рябую рожу с горбатым носом и отвернул в сторону куцую бороденку блекло-рыжего цвета. Это что, призрак-убийца? Или оживший бог?

Нет, богов я представлял себе по-другому.

Быстрый взгляд по округе. Кумиры стоят на местах, ни один не шевелится. На каменных лицах никакого движения. Забытые боги надменно взирают на дольний мир с горних высот, и ни один пальцем о палец не ударит, чтобы вмешаться или прийти на помощь. И только хилый мужичок в равном тряпье машет горящей веткой так, будто окуривает святилище перед обрядом.

А ты не так страшен, как казалось в бреду!

Еловая лапа в руках мужичка догорела. Он замахнулся и горестно закричал:

– Уйди прочь! Ты сорвешь мне важнющее дело!

Горихвост обнажил клыки в злобной, коварной ухмылке. Так вот ты какой, Лутоха-юродивый! Сейчас ты расплатишься за грехи!

Лутоха растерянно остановился, затем отступил в темноту. Волк надвигался на него медленно, не торопясь – как дикий хищник на ягненка, затертого в углу овчарни. А куда тут деваться? Вокруг только обрывы Крутого яра, под которыми плещутся воды Шерны.

– Не смей подходить! – тонким голоском пискнул неряха.

– Твоя елочка догорела! – рыкнул Горихвост так неразборчиво, что никто бы не понял и слова.

Однако юродивый обо всем догадался. Он развернулся и пустился бегом вокруг столба, взирающего на поединок двух странных тварей пустыми глазницами конского черепа. Горихвост припустил за ним, ускоряя шаг. Он набрал ходу как раз перед лошадиным скелетом, брошенным на задворках.

Лутоха подскочил так резво, словно сам был скакуном, и перелетел через кости. Горихвост прыгнул за ним, надеясь на охотничью сноровку. И сам не понял, что произошло в следующий миг.

То ли лапы ему отказали. То ли разум, затуманенный грибной отравой, ошибся в расчетах. Однако вместо того, чтобы упасть беглецу на плечи, повалить его и прижать к земле, как бывало прежде, Горихвост угодил прямо в клеть растопыренных лошадиных ребер. Волчьи лапы застряли в костях, как в капкане. Горихвост постарался их выдернуть, но завяз только сильнее.

Что случилось? Как я мог промахнуться? Почему столбы пляшут перед глазами, а земля словно качается?

– Что, попался? – торжествуя, воскликнул Лутоха.

Кто тут попался? Это я охотился на тебя. А вышло наоборот? Вот незадача!

Хлипкий мужлан отломил от лошадиной ноги здоровенную кость и огрел волка по хребту.

– Получите и распишитесь! – назидательно произнес он. – А вот и добавочка, за то, что полез не в свое дело. Вот тебе и еще, за то, что приперся не вовремя!

Удары посыпались на Горихвоста один за другим.

А косточка-то тяжела! Лучевая? Или, может, берцовая? Ой! Зачем так-то? Ты же хребет мне сломаешь!

Как ни рыпался Горихвост, но освободить лапы из грудной клетки скелета не мог.

– Уберешься подобру-поздорову, или тебя порешить? – с угрозой надвинулся оборванец.

Как же так? На него посмотреть – одни кожа да кости. И в чем только душа держится? Он же хлипкий, как дырявый плетень на ветру. И эта пародия на человечка меня ухайдокает?

Горихвост не нашелся с ответом. Лутоха занес над его головой костяную дубину с тяжелым мослом на конце. Волк зажмурился и прижал уши, ожидая удара.

Однако удар не последовал.

В темном воздухе, пронизанном моросящим дождем, раздались хлопки крыльев. Загадочное существо, едва различимое в отблесках костра, опустилось на четырехликий столб и впилось когтями в конский череп, который в ответ недовольно брякнул, словно высказывая негодование.

Вурдалак распахнул глаза. Забыв о нем и отбросив дубину в грязь, Лутоха бежал к центру площади.

Что за срочность тебя отвлекла? У нас драка в разгаре. Как ты мог наплевать на меня и все бросить? Я же волк! Я что, недостаточно страшный? Даже как-то обидно…

Глаза Лутохи расширились, руки затряслись от волнения. Юродивый метнулся к требищу. В жуткой спешке разжег потухшие свечи. Подбросил в костер сосновых дров и развел пламя пожарче. Раскрошил куличи и рассыпал по сгнившей столешнице, как будто нарочно, чтобы покормить птиц. Недоумка разве поймешь?

Мех с вином опрокинулся, пополняя заздравную чару, которая показалась Горихвосту знакомой – вроде, уже где-то видел ее, только когда? Кажется, очень давно…

Чара со стуком опустилась на стол. Мелкие дождевые капли упали в нее и разбежались кругами. Вино в чаре казалось багровым и темным, как свежая кровь.

Лутоха поднял ее обеими руками и полез вверх, к верхушке столба, где уже хлопал крыльями загадочный силуэт. Отблески костра выхватывали из темноты то края оперенья, то когти, то птичий хвост…

Это что за пришелец из дальних миров? Зачем юродивый протягивает ему чару, как будто пытается напоить кровью? Что за обряд происходит тут на моих глазах?

Отрава дурманила разум, но несмотря на нее, Горихвост со всей очевидностью осознал: Лутоха вызывал из неведомых краев кого-то летучего и большого, и жадного до чужой крови. Не иначе, какое-то адское чудище пожаловало из преисподней. Напьется – и наберется сил.

Может, это тот самый змей, в пробуждении которого меня обвиняли? Тогда выйдет, что Лутоха и есть призрак, что бормотал заклинания в Рогатой веже. А как должен выглядеть это змей? Его уже тысячу лет никто не видал…

Горихвост понял, что дергаться бесполезно, и начал тянуть лапу осторожно, стараясь плавно вытащить ее из зажима. Старания принесли результат: ноги удалось высвободить, хотя их до сих пор и ломило от давки. Вурдалак начал подкрадываться к оборванцу, обходя его со спины. Главное – не шуршать, и не наступать на трескучие ветки. Тогда он не успеет очухаться, как окажется на земле.

Лутоха явно задался целью задобрить чудовище, которое шебуршилось во тьме. Теперь все стало ясно. Этот злодей, притворившийся овечкой, не только убил колдуна, но еще и вызвал змея, чтобы окончательно принести гибель всей волости. Выходит, он дважды обманщик!

Юродивый забрался с ногами на требище и высоко воздел руки. Неясный силуэт наклонился над чарой. Еще чуть-чуть – и чудище глотнет крови, и тогда всех ждет большая беда.

Горихвост зарычал, рывком взвился ввысь и впился когтями в худые плечи поганого бесопоклонника. Тот опрокинулся и обрушился на гнилые доски. Чара выскользнула из его рук, кровавая жидкость расплескалась, обдав волчью морду едкой, сладковато-кислой волной.