Ирен Ресс - Сотни украденных жизней

Не меньше часа ушло на то, чтобы пролистать первую. В ней было очень много фотографий с пожилыми людьми в традиционных нарядах, живущими даже в большей глуши, чем этот город. Я поняла это по заметкам на бумаге: названию села, имени, дате. Сейчас в каждом таком по три жилых дома, и их скоро не останется. Папа рассказывал мне, что в таких места можно найти людей, которые ни разу и в городе не были. Но добавлял, что это не означает, что они глупые и ничего в жизни не видели, просто весь их мир совершенно другой. Меня тогда это сильно удивляло. Я думала, что в их мире правда живут все самые удивительные мифические существа, мечтала побывать в нём. Папа вообще много всего интересного говорил: об истории, о книгах, о музыке, о людях. Говорил не так, как говорят в школе, поэтому мне было интересно. Я запомнила очень многое, но также многое забыла. Я жалею о каждом забытом слове.

Во второй стопке были сами истории и легенды, рассказанные ему здешними людьми. Там было и про девушку богатыршу, и про лесную богиню, которая помогла молодым людям выбраться из леса. Слишком много всего. Пролистывая каждую написанную от руки страницу, я совершенно забыла, зачем всё это делала. Как мне показалось, там не было ничего странного. Несмотря на позднее время, я просмотрела все две стопки ещё раз: абсолютно ничего.

Я прошла на кухню: тарелка с едой стояла нетронутая. Разочарованная, я убрала её. Потом умылась, приняла душ и пошла спать. Только в кровати я задумалась о том, что прогуляла сегодня школу, что совершенно не знаю, что нам задали, и что меня не сильно беспокоит, что обо мне завтра будут говорить. Мой день был достаточно насыщенным, чтобы не думать о таких ничтожных вещах. Я заснула.

Я проснулась и посмотрела на маленькие настольные часики, стоявшие на письменном столе. Было позже, чем я встаю обычно, но чтобы собраться в школу времени было предостаточно. Мне очень повезло, что я приучила себя вставать вовремя, иначе без будильника в телефоне было бы совсем тяжко. Я распахнула занавески, а потом открыла и само окно. Случилось что-то невероятное, и дождя не было. Наоборот: небо было очень чистым, пахло свежестью. Я почувствовала приятный холод, закрыла глаза и глубоко вдохнула. Мне стало как-то очень легко.

Я вышла из комнаты. Мамы опять не было дома. Я проверила её спальню, и в коридоре вещей тоже не было. Я металась туда сюда некоторое время, но потом подумала, что это не так важно, да и мне надо собираться. Я хотела поставить чайник, но дотронувшись, я поняла, что он уже горячий. Мне показалось, что это очень приятно: просыпаешься, идёшь на кухню – а там уже горячий чайник.

Я заварила чай, сварила себе пару яиц, потом вспомнила, что ещё не умывалась, умылась и наконец-то села завтракать. Я услышала, как дверь открывается, и невольно внутренне вся напряглась: зашла мама с пакетом. Я придвинула стул поближе к столу и продолжила тихо есть. Она встала сзади меня, и я не видела, что она делает. Показалось, она что-то достала, а потом мыла. Мама закончила, положила рядом с моей тарелкой на стол чистое яблоко и вышла из комнаты. В тот момент я забыла, что должна была жевать свой завтрак. Я взяла яблоко в руку и ещё несколько минут смотрела на него. Вдруг я спала, и оно могло раствориться у меня в ладони? Но оно было настоящим.

Я взяла рюкзак, надела куртку, обулась и выбежала на улицу. Я шла по свежей и ясной осенней улице, старательно оглядываясь: двух маленьких девочек нигде не было.

Я, как обычно, пришла рано в почти пустую школу и первым делом пошла к своему призрачному другу, в маленький спортивный зал.

– Привет. – сказала я тихо.

Он неожиданно появился откуда-то из стены и очутился прямо рядом со мной, а потом взял обеими руками мою ладонь. Этим он слегка меня напугал

– Я заметил, что тебя вчера не было в школе. Что-то дома произошло?

Я задумалась, прежде чем ответить.

– Можно и так сказать, но не в плохом смысле. Наоборот, дома всё хорошо.

– Тогда, лучше не пропускай уроки. Ходи как обычно.

– Как обычно, ты имеешь в виду каждый день?

– Ну да, как обычно. Я не знаю, как объяснить, но я вчера почувствовал что-то страшное. Поэтому… Наверное, лучше ничего не провоцировать! Понимаешь?

– Ясно, ничего необычного. – улыбнулась я. – Но что страшного может произойти?

Он хитро поднёс палец к губам и показал свои прозрачные зубы.

– Меньше знаешь – дольше живёшь. Я уже говорил тебе правило.

– В последнее время, точнее вчера, я подумала, что нарушать правила может быть довольно интересно.

– Было бы очень хорошо, если бы кто-то нарушил здешние правила. Но это ни в коем случае не должна быть ты! За нарушением правил обычно следует наказание.

Я попыталась задать несколько вопросов, но Дима хитро менял тему на какую-то скучную и задавал ничего не значащие вопросы. Было ясно одно – он не хочет о чём-то мне рассказывать. И причину своей смерти он тоже всегда от меня скрывал. Собственно, как и все другие призраки, кроме Давида. Мне стало интересно, а мой новый знакомый вообще разговаривал с кем-то из них? Должен бы был, раз так много времени бродил тут по школе. Может, ему бы они бы рассказали намного больше. А честно было бы ли, рассказывать ему о Диме? Хоть он и явно что-то скрывает, я знакома с ним намного дольше. У него наверняка были причины, чтобы что-то не договаривать.

За несколько минут до звонка я вышла из зала и пошла на урок. Должна была быть литература. Я подумала, что было бы неплохо встретиться с классной руководительницей, и придумать какое-нибудь объяснение моему пропуску, но перед уроком бы не успела, так что отложила затею. Реакция класса на меня была самой предсказуемой. Они тихо шептались, поглядывали на меня, думая, что я не замечаю. Конечно, мне было неприятно. Но я подумала, что уже ничего не смогу с этим сделать. Такое отношение ко мне началось давно, и я уже привыкла ни с кем живым не общаться. Мне очень захотелось тогда быть как Давид – не зависеть от чужого мнения, но мне это казалось невозможным.

Учитель стал выбирать учеников и просил их читать стихотворения из учебника. Он оценивал ответ по интонации и выразительности. "Разве это так важно на литературе? Почему бы не заняться анализом прочитанного? Было бы честнее, если бы наши уроки назывались "выразительное чтение""– думала я. Неожиданно, учитель назвал моё имя. Обычно учителя меня тоже не замечают. Я всегда сдаю письменные работы на хорошую оценку, и меня не трогают на занятиях. В четвертях уже с пятого класса каждый раз выходит одно и то же: по половине предметов – отлично, по половине – хорошо. Весь класс повернулся в мою сторону. Я встала и довольно громко, обращая внимание на все знаки препинания, прочла стих. Учитель сказал остальным брать пример правильной интонации с меня. Мне кажется, в этот день одноклассники впервые за несколько лет услышали мой голос.