Екатерина Верхова - Две стороны. Грань правосудия

– Будешь выпендриваться, переверну твой горшок и скажу, что сам дотанцевался, – буркнула я и запустила в Жоржа оставшимся печеньем. Хватка у него была крепкой, а реакция почти мгновенной – печенье с громким хрустом исчезло внутри этого недоразумения.

Страшно хотелось спать, потому, оперев голову о руки, я прикрыла глаза, стараясь забыться в навалившейся усталости.

– Кира! – высокий голос парня-связиста, прозвучавший прям над ухом, заставил вскочить. – Вызов с ателье «Леди Рыны». С добрым утром…

– С добрым… – пробормотала я, с трудом разлепляя веки. – А можно еще пять минуточек?

– Об этом ты говорила пять минуточек назад, – серьезно ответил он.

Пришлось вставать.

Ателье «Леди Рыны» было всего двумя кварталами ниже, потому я решила прогуляться пешком. Разумеется, сама орчиха Рына не была леди. Однако прославиться своими шедевральными платьями умудрилась на весь город, да так, что к ней приходили с заказами добрая половина от прекрасной части аристократического света. Но разве будут графини и герцогини заказывать платья у простой безродной орчихи? Нет, это ниже их достоинства! Потому хозяйка ателье пошла на подобную хитрость, назвав свое заведение собственным именем с добавлением слова леди.

Несмотря на известность портнихи, ателье выглядело просто – длинная узкая комната, заставленная манекенами с разнообразными платьями, рюшами, шляпками, болеро и прочими изделиями туалета. Под потолком Рына сделала длинные балки, на которые можно было вешать более простые и менее пышные платья, ткани или подкладки. Во второй комнате полагалось работать помощницам – помещение напоминало склад различных лоскутов, бисера, вытачек и всякой всячины. Мастерская самой орчихи казалось девственно чистой – в центре достаточно просторной комнаты стоял огромный стол, с одной стороны которого разместилась главная помощница портнихи – швейная машинка, трепетно прислушивающаяся к каждому приказу, к каждому полунамеку.

Поговаривали, что это произведение магической мысли изготовил сам Швейганини – великий мэтр швейного дела, наградивший получившую признание Рыну.

– Ну не могут они просто так пропадать, говорю вам! – низким басом заявила орчииха, витая по собственной мастерской. Хотя вернее было бы сказать – передвигаясь со слоновьей решимостью. Размеры женщины были поистине колоссальными даже для ее расы. Не удивлюсь, если где-нибудь в седьмом колене там затесался великан. Рына продолжила:

– В руках, в руках, а потом бац… и исчезли! И так с каждым мотком. Наверняка эта сучка Лилин прознала, что ко мне с заказом обратилась первая фрейлина королевы! Вот и захотела утащить клиента.

– Так, так, давайте по порядку… – выдохнула я, ворочая в руках пустой свиток. – Что именно пропадает, каким образом и по каким причинам вы подозреваете некую Лилин? Кто это, кстати?

– Нет, ну если совсем по порядку… – протянула орчиха, замерев на одном месте.

Знакомый взгляд. Люди, восстанавливающие цепочки событий, словно сажают дерево. Продвигаясь от корней и к самым концам веточек, они пробираются к истине, ключ которой – воспоминания. Пострадавшие всегда охотно идут на диалог со следователем. Готовы вываливать даже самую нелицеприятную подноготную своих прошлых жизней в надежде на то, что это поможет найти виновного в настоящем. Однако нередко оказывается, что и прошлое, и настоящее, и будущее неразрывно связаны.

– Я открыла собственное ателье около пятнадцати лет назад, до этого работала подмастерье у Швейганини. Клиенты пошли не сразу, пришлось изрядно поднапрячься. Сложно бывало, еле концы с концами сводила. Но потом повезло – одна из первых дам королевства оценила болеро с узорной вышивкой. Это сейчас подобное можно встретить на каждом шагу, но тогда подобные вещицы могли выйти только из-под моей руки – никому тайну витиеватого узора не раскрывала, понимала, что жила золотая. Никому до определенного дня. Залог большого количества клиентов у швеи – подмастерья. Если их достаточно и они рукастые, то и заказы будут выполняться качественно и в срок. Каждую из них я всегда обязывала подписывать свиток о неразглашении. Так же было и с Лилин. Она пришла ко мне еще молоденькой девочкой. Лет пятнадцати. В глазах горел огонь, желание учиться. Да и руки были золотые – за ночь могла бальный наряд весьма недурного качества сшить. Я нарадоваться на нее не могла, думала, преемницей ее сделаю, раз своих детей иметь не могу. Вот только тогда мне и невдомёк было, что крыска-то за сыром охотилась. За узором, то бишь. Как только раскрыла я ей тайну вышивки, понадеявшись на то, что снимет с меня часть нагрузки, так только ее и видали. Открыла свое ателье, где продавала изделия с МОИМ узором за полцены. Так клиентов и привлекла. Часто мы с ней сталкивались, и помощниц она мне своих засылала, и платья портила, и подделки делала. Вот только, как известно, истинный ценитель всегда отличит оригинал и руку мастера от жалкого подобия. Потому и решила она попросту меня уничтожить. Но как, ума не приложу! Обыскала все, нигде нет никаких рун… Пропадают нитки, и все тут. Прям из рук.

– Хм, – пробормотала я, пытаясь понять, что за магия тут замешана. Да и замешана ли. – А вы не могли бы показать?

– Да я бы с удовольствием, вот только за нитками надо снова помощниц отправлять. А я не абы какими пользуюсь! Исключительно шелковыми. Ну, теми, что пауками Фейн обрабатываются.

Слышала о таких, даже в руках держала. Изымала в качестве улик на одном деле. Пауки Фейн, обитающие только возле морского берега, поглощают шелкопрядов, после чего выдают паутину небывалой прочности. А вот ее уже собирают и изготавливают нитки. Да и моток у меня до сих пор в сумке валяется, так и не приобщила к делу.

Орчиха, чуть скривив губы, посмотрела на мою сумку-подделку на «Пятумуса Измерениуса», в которой я начала рыться в поисках ниток. На пол тут же выпали блокнот и перо. Ну простите, на оклад следователя оригинал можно приобрести лишь при условии, что лет десять будешь батрачить именно на него. Не тратясь ни на еду, ни на одежду, ни на … что.

– Вот, – чуть погодя я протянула моток ниток, чуть заляпанных чьей-то кровью, орчихе. Та приняла его двумя пальчиками, придирчиво оглядывая со всех сторон. Как вдруг моток покрылся синей дымкой и… пропал. Орчиха досадливо рыкнула. Я же привычно поднесла стеклышко к глазам, изучая изменившийся фон. Ни следа магии! Вот так новость! Даже чары тех, кто не зарегистрировал свои способности в общей базе, мерцают разными цветами, но сейчас вообще чисто! Значит, замешаны эльфы – только они могут скрывать свое вмешательство так мастерски. Вот только по уставу я обязана передать это дело в отдел по расследованию преступлений с участием эльфийской магии.