Владимир Сушков - Делион. Огненная пляска

Прости, за длинное предисловие, но я должен был сказать про Фахтаче, ведь она напрямую связана с горой Шаремат. Не знаю, как в имперском Пантеоне, но в Восточных верованиях Фахтаче является самой красивой богиней и вряд ли, кто может затмить из других существ ее красоту. Если захочешь прочитать этот миф полностью, я дам тебе рукопись. Вкратце – появилась неписанная красавица на Востоке, настолько она была красивой, что приезжали к ней цари со всех земель, говорят, что даже император ваш просил ее сердца. Фахтаче не могла не заприметить эту красавицу и внимательно следила за ней. Однако эта красавица, которую звали Месида, была влюблена в своего друга детства. Месида отвергала всех царей, королей, императора, даже эльфийского Мудрого. Когда она и Гесиор родились, их положили на один из камней, который раскололся под неведомой силой. Судьба говорила о том, что им не суждено быть вместе, однако они решили сделать из этого камня две круглые печати и носить их на груди до смерти. Но влюбился в Месиду сам бог Фарей – муж богини Фахтаче. И воспылала в ревности богиня, подобно самому обычному человеку. И решила увести мужа Месиды – Гесиора к себе. Фахтаче знала, насколько был честолюбивым Гесиор, потому приняла облик Месиды, только лишь для него. Когда Месида застала Гесиора и Фахтаче в одной постели, то вышла она в пустыню, дожидаясь, чтобы поглотил ее песчаный червь. Гесиор был вне себя от горя. Фахтаче отомстила Месиде, своему мужу Фарею, а сама влюбилась в Гесиора. Однако, он отверг ее любовь, на что богиня незамедлительно отреагировала – бедный Гесиор был закован в гору Шаремат навечно. Таков сказ, точнее, один из вариантов сказаний. Правда эта остается до сих пор, лишь уже занесена песками лжи и недомолвок?

Старик умолк, а Клепий глубоко выдохнул. Красивое сказание, истина которого облачена в одежду мифов и легенд. Сама история была намного прозаичнее. Однако страж думал, что из этой легенды стоило бы вынести для себя. Возможно необходимо прочитать первоисточник. Однако, Клепий понимал, что все эти атрибуты Морского Востока – песочные черви, мохир, богиня Фахтаче, как-то связано воедино.

– Спасибо вам либрариум за предоставленный рассказ, – произнес страж, вставая со скамьи. – Значит Велисарий не сказал вам, зачем ему понадобилась информация о горе?

– Нет, – покачал головой библиотекарь. – Думаю, это как-то тесно связано с культом Фахтаче, чье влияние на Ноблос, так хочет повысить Стосовет. Стосовету нужен козел отпущения и они нашли его в виде огнепоклонников.

Слова старика прогремели словно гром среди ясного неба. Возможно культисты причастны к убийству названного стража, однако вопросов было по-прежнему намного больше, чем ответов. Культисты хотят найти одну из печатей? Они союзники Тьмы? Был ли Велисарий союзником Тьмы? Были ли культисты союзниками Велисария? Кто убил стража? Зачем культисты ищут Шармат? Может быть они ищут Гесиора? Но зачем?

– Как вы думаете, алвай Аблат, могут ли быть причастны огнепоклонники или Стосовет к гибели Велисария?

Либрариум посмотрел на перстень, надетый на указательный палец правой руки. На нем изображалось небольшой прикрытый глаз, Клепий мог поклясться, что где-то видел этот символ.

– Гибели? – улыбнулся библиотекарь. Мне казалось, что страж повесился сам.

– Если честно, я сомневаюсь в этом, но все же искренне вас благодарю, достопочтенный либрариум, – имперец сделал небольшой поклон и отправился восвояси.

Нитка, которая вела Клепия из Империи в Ноблос окончательно запуталась, образовав один большой спутанный клубок. Страж не сомневался в том, что Велисарий и культисты Фахтаче играют роль в поисках горы Шармат и одной из печатей.

Клепий возблагодарил старика и обещал зайти в библиотеку позже, чтобы забрать сказание о Фахтаче и Гесиоре. Сам же направился в сторону маяка Ноблоса, чтобы увидеть место, где был повешен (или повесился) страж.

Ноблосский маяк располагался у северно-западной части города, на небольшом острове, к которому вел каменный мост, который зиждился на толстых колоннах, спрятанных под беспокойным морем. Вход на мост охраняли пешие наемники, одетые в легкие доспехи. Двое арбалетчиков и двое копьеносцев разглядывали каждого, кто пытался нарушить порядок. Само же это место называлось «мостом влюбленных», некоторые называли его совершенно по-другому – «мостом самоубийц». Здесь люди часто, одержимые идеей тщетности бытия, потерявшие смысл в дальнейшем волочении жалкой жизни, сбрасывались с моста и убивались об острые многочисленные рифы, либо тонули в неспокойном течении.

Маяк возвышался над городом. Он был построен в небольшой крепости, которая защищалась гарнизоном из наемников. Издалека Клепию казалось это здание очень высоким и величественным, сейчас же эпитетов стражу не хватало вовсе. Маяк был грандиозной постройкой и позволял за много стадий разглядеть торговым кораблям ориентир на Ноблос. Кроме того, маяк был оборудован защитными машинами – катапультами, скорпионами и бойницами на крепости, защищая центральную военную верфь Ноблоса, где располагался сильнейший флот Морского Востока. Горожане служили именно на море, презирая сухопутное ведение войны и в этом напоминали храбрых Семиостровцев или северных варваров Съердов.

Мало тенистая песчаная аллея, по бокам от которой располагались жароустойчивые пальмы, вела к единственному входу в крепость. Здесь этот небольшой островок сужался и еще более возвышался над остальной территорией. Маяк был огорожен белыми кирпичными стенами, на которых постоянно патрулировали наемные арбалетчики и стрелки с луками. На входе стояли тяжеловооруженные воины с пиками, однако они не обратили особого внимания на Клепия. Что может сделать один человек против такого гарнизона?

Внутри крепости кипела работа. Телега, которую притащили два вола, стояла подле лестницы, ведущей к маяку. На телеге было целых шесть бочонков со смесью, о которой Клепий узнал позднее. Как ему рассказали, смесь эта называется красное золото, которое активно используется в культах Фахтаче, здесь же на маяке, она позволяет поддерживать постоянный огонь, который с момента постройки никогда не гас. Крестьяне двуручной пилой распиливали бревна, которые в дальнейшем передавали крепким мужикам с топорами. Дрова клались в специальные корзины, которые, благодаря недюжинным усилиям работников сверху, доставлялись в самое сердце маяка – очаг, где и горел огонь, предназначенный для плутающих по бесконечным водным просторам кораблей. Помимо работников и наемников здесь можно было найти жрецов, судя по красному балахону и расписной тоге они были священниками Фахтаче. Женщины занимались приготовлением пищи в другом здании, примыкающем к стене. Пахло свежевыпеченным хлебом и сладким картофелем. На другой стороне крепости, прямо под палящим солнцем на сети висела рыба, которая тоже годилась в еду работникам маяка.