Екатерина Дружинина - Метка

Николай вздрогнул и снова заплакал. Ольга поспешно обняла ребёнка за плечи.

– Что ты, солнышко! Разве мама тебя обидит? – а у самой слёзы градом. Как же это сложно, Коленьку от его же слабости уберечь! Ну, ничего, она сильная. Вытерпит. И Коля вытерпит, спасибо маме опосля скажет. – Всё хорошо, милый, всё хорошо. Шшшшш…

Ольга принялась сына на руках, в его же крови испачканных, убаюкивать и колыбельную на самое ушко нашёптывать:

Господи, что же делать?! Я снова и снова набирала Ирин номер, но ответа не было. В отчаянии позвонила Славе, но он тоже был недоступен, на работе почти всегда выключал телефон. В сотый раз набрав Ирку, я наспех оделась и схватила сумочку, как в дверь позвонили.

Сердце пропустило удар. Кто это может быть? Я затаилась. Возможно, посетитель решит, что дома никого нет, и уйдёт. Но звонки продолжались.

– Анжелика, детка, ты дома? – услышала скрипучий голос. – Это Надежда Викторовна. Открой, пожалуйста.

Соседка. Что надо в такое время? Но, если честно, от сердца отлегло.

– Извини, что так поздно, – начала Надежда Викторовна, когда я открыла. – Решила блинов испечь, а соли-то и нет. У тебя не найдётся немного?

Казалось бы, ничего особенного, бытовая ситуация. Но я застыла, как вкопанная. Сейчас что-то случилось с моей лучшей подругой, а ей – соль.

– Ой, ты спешишь куда-то? – полюбопытствовала соседка, заглядывая за мою спину. – Или не одна?

Вопрос вывел меня из ступора.

– Нет у меня соли!

Я захлопнула дверь и помчалась вниз. Надежда Викторовна в недоумении смотрела мне вслед, я спиной чувствовала её колючий взгляд. Между прочим, я не наврала. Соли у меня, действительно, не было.

На первом этаже как раз в тот момент, когда я уже выходила на улицу, в дверях столкнулась с Родионовым. Чёрт! Инстинктивно отпрыгнула назад и попятилась, ужас отразился на моём лице. Экстрасенс хмуро смотрел на мою неудачную попытку побега и медленно наступал. Какой же он мрачный! И огромный, как гора. Одним прыжком догонит меня и раздавит. Вот только я не собиралась сдаваться… Дамы и господа, пора кричать!

Я не произнесла и звука. Родионов настиг меня и зажал ладонью рот. Я стала брыкаться и пинаться, но мои попытки не увенчались успехом, и уже через несколько секунд я оказалась закинутой в злосчастный форд, причём с такой силой, что даже опомниться не успела. Когда же метнулась к двери, она уже была заблокирована.

– Что на тебя нашло? – громовым голосом спросил он. Меня трясло. – Анжелика!

Он ударил по рулю, глаза горели диким огнём. Я нервно дёрнулась.

– Что ты сделал с Ирой? – всхлипывая, спросила я. Родионов помрачнел ещё больше. – Отвечай!

На его лице заиграли желваки. Я сжалась, готовясь к удару, но экстрасенс ровно ответил:

– Не понимаю, о чём ты.

От нервов мне стало тошно, закружилась голова. Не сразу поняла, что звонит телефон.

– Ответь, – посоветовал Родионов и, немного подумав, добавил: – Давай только без фокусов.

Что он имел в виду, я не знала, но решила, что это угроза. Сглотнув, дрожащими руками достала мобильник. Это у меня получилось не сразу, аппарат несколько раз падал. Звонила Ира!

– Алло, – заикаясь, ответила я. На том конце молчали. – Ира, это ты?

Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем собеседник отозвался. Всё это время Родионов не сводил с меня глаз.

– Ну, здравствуй, Анжелика, – хриплый мужской голос мурашками отозвался по моему телу. – Узнаёшь?

– Жаба?! – не поверила я. – Что тебе нужно?

– А здороваться тебя не учили? – словно настоящая лягушка, проквакал он. – Вот, звоню про долг напомнить. Сечёшь? Давно хотел в гости зайти, да ты всё кочуешь, вот я и решил подружку твою навестить.

– Что с Ирой?

– Пока ничего, – многозначительно заметил он. – Но в следующий раз…

– Мы расстались! – отчаянно крикнула я. Какая же я всё-таки дура, раз решила, что Жаба исчез из моей жизни вместе с Женей…

Жаба был первым и единственным Женькиным знакомым, у кого мы одолжили денег. На самом деле сумма была маленькая, мы рассчитались уже через неделю. Вот только я не знала, что Женька продолжал занимать у Жабы средства и однажды перегнул палку – влез в долг в несколько сотен тысяч. При чём здесь я, спросите? Всё очень просто – бывший парень выставил меня в качестве залога. Сука.

– Детка, а ты совсем не изменилась! Такая же дура набитая! – прогоготал Жаба. – Я, конечно, от бабок никогда не откажусь, но знаю, что у тебя-то их нет. Или что-то изменилось?

– Триста? – зачем-то уточнила я. Где я возьму такие деньги?

– Обижаешь, – по-деловому отозвался Жаба. – Про проценты не забывай. Четыреста пятьдесят.

Я опешила. Всё, катастрофа… И Родионов, словно ястреб, зубы стиснул, того гляди дырку на мне просмотрит.

– Значит так, – рыкнул Жаба. – У тебя два дня. Номер карты у подружки своей возьмёшь. Если денег не будет, из-под земли достану. А уж там… – Жаба довольно хрюкнул и прогнусавил: – До скорой встречи, детка!

Короткие гудки. Через мгновение телефон снова ожил. Я затравлено посмотрела на Родионова, и он кивнул. Поднесла трубку к уху, но не смогла произнести ни слова.

– Анжелика!

Меня тряхнуло. Это была Ира.

– Ира? – всё ещё не верила я. – Ирка! Ты как?!

– Нормально всё, – убийственным тоном заявила подруга. – Напугал, падла. Анжелика, поговорить надо.

Ещё бы… Я бы на Иркином месте себя уже прибила.

– Сейчас? – я покосилась на Родионова. Он выразительно покачал головой. Спорить я не решилась. – Ирочка, солнышко, давай завтра, а? Я после работы сразу к тебе приеду. Ты только двери на все замки закрой, хорошо? Ну, пожалуйста…

Я очень надеялась, что Ира не потребует от меня объяснений. Мы очень хорошо понимали друг друга и без слов, и со словами… Я почти никогда не называла подругу Ирочкой и сейчас сделала это умышленно, чтобы она смекнула, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Вот только как попросить её не волноваться, когда у самой зуб на зуб не попадает?

– Ну, Сивкова, – процедила подруга, – если завтра не явишься…

– Да-да, я поняла! Не открывай больше никому!

Ира сбросила вызов. Я уставилась на погасший мобильник.

– Проблемы?

Его голос пронзил наставшую тишину. Я вытерла непрошенную слезу. Первостепенная цель – не разрыдаться ещё сильней. Что за жизнь такая? Почему если наваливается, то всё и сразу? А плакать хотелось сильно-сильно, с подвываниями. Может, этот пожалеет? Как же хочется, чтобы меня кто-нибудь пожалел!

– Проблемы, – призналась я. Равнодушно так призналась, отрешённо в окошко смотря.