Сергей Садов - Загадки Моригата

– Это можно узнать.

– Ах да. – Девочка достала из сумки тетрадь и вытащила найденные в спальне бумаги. – Вот. Тут билет на корабль, бронь на гостиницу и еще что-то непонятное.

– Договор об оказании услуг, – пояснил Джеральд, просматривая документы, которые передала ему девочка.

– Да-да. Вы можете узнать, кто покупал билет, договаривался о приеме в лечебнице и бронировал номер в гостинице?

– Да, госпожа Наташа. – Дворецкий сложил бумаги и убрал их во внутренний карман. – У вас есть ещё поручения или пожелания?

– Ммм… еще один вопрос. Вы можете сказать, что за человек был Лориэль Гринвер?

– Он был моим господином, – сухо ответил Джеральд.

– Хм. – Девочка задумчиво глянула на управляющего. – Вы не хотите, чтобы наследство нашлось?

– Я полагаю, у господина Лориэля была причина так поступить.

– Он написал в завещании, что наследники должны его найти, если считают себя достойными.

– Значит, наследники должны искать.

– Разумно, – не смогла подобрать аргументов против такого заявления Наташа. – Я тоже постараюсь отыскать.

– Попробуйте. Опережая вопрос: я не знаю, где господин мог спрятать драгоценности.

– Я его не собиралась задавать. Если Лориэль провернул все это с наследством – вряд ли он стал делиться своими мыслями с кем-нибудь.

– К сожалению, господин Горт не сразу пришел к такому выводу.

Ох ты, так вот в чем дело! Оказывается, Джеральд обижен на нового хозяина. Похоже, тот в чем-то подозревал управляющего и немного перегнул палку. Ну и что теперь делать? Управляющий выполнит любой приказ, но не более.

– Джеральд, я ведь здесь не потому, что захотела этого. Какой у меня выбор?

Черты лица управляющего чуть смягчились.

– Я понимаю. Я помогу вам, чем смогу. А господин… трудно сказать. Я служил ему тридцать лет, за это время изучишь любого. Он был человеком привычек. Даже заболев, не изменял им.

– А от чего он умер?

– Я точно не знаю. Подозрение было на холеру, в доме даже ввели карантин и дезинфицировали его.

– Холера?

– Да. У господина вдруг начал болеть живот, стал часто выходить по нужде. Об этом лучше с врачом поговорить, он опишет симптомы.

– Кто за ним ухаживал?

– Мира, в основном. Еще Оборн, пока господин его не прогнал.

– А вы не знаете, почему он его прогнал?

– Не знаю. В последние дни перед смертью господин сам не свой был. Часто сердился. Ему даже лучше стало, все полагали, что он поправляется, а потом он вдруг прогнал всех слуг и стал допускать к себе только Риалону. – Джеральд задумался. – Не уверен, имею ли я право говорить об этом, но у меня приказ ничего от вас не скрывать. Ходили слухи, не знаю, насколько они правдивы, что господин Лориэль хотел изменить завещание в пользу Риалоны.

– Ух ты! Вот это поворот! И об этом многие знали?

– Я же говорю, что на уровне слухов. Непонятно даже, откуда они пошли, но некоторые верили, особенно после того, как в последние три дня жизни хозяин с дочерью не расставался. Она даже горячее вино ему приносила, хотя обычно это делал Оборн. Стал капризен, постоянно жаловался на плохую еду.

– Плохую еду?

– Да. Говорил, что она с каким-то металлическим привкусом. Ну с каким она может быть привкусом? Я ее сам проверял на кухне.

– С металлическим? – Наташа нахмурилась. Что-то ей это напоминало. – А собака?

– Что собака? – удивился смене темы Джеральд.

– От чего она умерла?

– Да кто ее знает? Джен заболел практически вместе с хозяином. Возможно, заразился от господина. Пес ведь всегда с ним был, даже ел то же самое.

– В каком смысле?

– В столовой рядом сидел. Там для него и миску ставили с едой, но господин Лориэль практически всегда что-нибудь ему давал из своей тарелки.

– Понятно. – Наташа встала. – Спасибо, пока вопросов больше нет. Надо обдумать кое-что. Если что, я могу с вами еще поговорить?

– Конечно.

– В таком случае вы не проводите меня к выходу? – девочка улыбнулась. – Я еще плохо знаю дом. Хочу прогуляться в парке.

– Скоро обед, госпожа…

– Передайте господину Горту, что я не хочу есть и на обед не приду. Возможно, мне придется даже уехать.

– Уехать? В этой одежде?

Наташа глянула на себя и хмыкнула. Уже почти привыкла к местному мальчишескому наряду. Даже не замечала.

– Да, уехать. У меня, честно, нет аппетита, я просто хочу побыть одна.

Джеральд проводил девочку до главного входа и ушел по своим делам. Наташа какое-то время стояла на верхней ступеньке, глядя на парк, потом медленно спустилась и побрела по тропинке. Даже сама не заметила, как оказалась на знакомом холме с цветником. Она в задумчивости подошла к скамейке и попинала ее. Села, но не на скамейку, а рядом, прислонившись к ней и прикрыв глаза.

– И на кой мне все это надо?

Ответа не было. Наташа вздохнула, пошарила в сумке и достала записную книжку старшего Гринвера. Открыла на первой странице и начала читать. В основном тут были записи с напоминаниями о встречах с разными людьми, пометки для памяти, попадалось и кое-что из хобби Лориэля. Заметки по тому или иному экспонату, цитаты из каких-то источников о разных направлениях в живописи или скульптуре рорнейцев. «Готик – считается, что автором этого направления стали скульптуры Вершейской провинции, стоявшей на неизмеримо более высоком культурном уровне по сравнению с метрополией на момент завоевания. Родилось как протест против оккупантов. Рорнейцы этому не препятствовали, полагая, что пусть лучше покоренные выражают протест таким образом, лишь бы не с помощью оружия. Астон – вид живописи углем на досках. После окончания работы доску покрывали специальным лаком, обеспечивающим сохранность картины. К сожалению, в огне гражданской войны погибло много астонов и до нашего времени дошло не очень много экспонатов. См. экспонат номер шестнадцать от такого-то числа»

Этот человек и во время работы думал о своих экспонатах. Вот уж увлеченная натура.

Наташа пролистнула дальше. Опять пометки о назначенных встречах, наброски для переговоров о заключении каких-то сделок и опять про рорнейцев: «Особенно велики успехи рорнейцев были в накоплении магии – так называемом ошоне. До сих пор никто не может полностью повторить технологию изготовления ошона, хотя метод и применяется повсеместно. Однако лучшие образцы современного ошона – лишь бледное подобие имперского. Применять ошон на практике все равно, что из пушки стрелять золотом, но при некоторых магических процедурах этот материал незаменим. Главная проблема с ним – продолжительность изготовления, с чем ничего поделать нельзя. Как не смогли победить эту проблему имперцы, так не получается до сих пор ни у кого. К сожалению, мне так и не удалось добыть ни одного образца. На все каким-либо образом появляющиеся на рынке образцы накладывает руку Совет Магов, да и стоимость запредельная. Но мне хочется хотя бы раз просто подержать его в руке».