Мунгит Балий - БЕХ

Чем я рискую? Допустим, на той стороне появится сильный, быстрый монстр. Он охотится, выжидает добычу. Или аборигены скрываются в засаде, а значит, возгласов приветствия и хлеба-соли не дождёшься. Вероятность ловушки в конце моста велика. Сам мост, если разрушится, – а глядя на него, это первое, что приходит на ум, – лечу вниз, в пропасть. Так, лечу, у меня два дельтаплана в сумке и на спине. Стартуют даже с места, при любом ветре, в любую погоду. Хотя про ветер я погорячился – турбулентность при сильном ветре, однозначное сальто, возможное падение. Но это при сильном ветре. Тут вроде тихо. Сумка! У меня же все сто двадцать ячеек забиты всем необходимым! А вот и подзорная труба! Пришло время в неё взглянуть! До этого не приходилось. Вот она, родимая, здоровенная, латунная, морская!

Та-ак, что там можно увидеть на другой стороне? Опаньки! А за бугорочком-то шевелится кто-то, и картинка, знакомая до слёз. Красные имена игроков с полосками жизни. Ага, ПК (убийцы игроков)! Вот так встреча! Первые часы в игре, а тебя уже, возможно, пытаются убить и раздеть. Одно из имён опять какими-то иероглифами светится, и знакомая до зубовного скрежета латиница двух других. Снова несколько неизвестных: только ли эти трое или есть еще? Они свалились сюда, в игру, красными или уже тут набили очков «пк»? Да и, собственно, какая разница? Если их уровни мне под стать, то очень сложно что-то им противопоставить. И как быть? Искать обход – нереально, тут на километры пропасть каньона просматривается.

Итак, план следующий: приближаюсь на максимально близкое расстояние для выстрела, бью зачарованными стрелами, а они покрывают площадь до 20 метров в диаметре, смотрю результат атаки и прыгаю в полёт на дельтаплане вдоль пропасти. А там по обстоятельствам решаю, в какую сторону каньона планировать. По джунглям большую скорость не развить, а планировать я могу долго и быстро. Надеюсь, оторвусь от погони, если таковая будет.

Пробираюсь по мосточку – скрипит, трещит, того и гляди развалится. Дошёл до середины, смотрю в трубу – те же, там же. Для выстрела расстояния не хватает – мост оказался длиннее, чем выглядел. Прошёл ещё четверть. Во-от, теперь хватит. Выхватываю лук – тут надо всё делать быстро – выцеливаю указатель на бугорок, стреляю. Хватаю трубу, смотрю… Есть попадание! Вот это выстрел! Два трупа, и ещё один на минимуме жизни. Осматриваю в трубу окрестности – больше пока никого не видно, а теперь – рывок в сторону оставшегося горемыки! Бег с ускорением по скорости сравним со скоростью лошади, и сил у меня полно. Прыжок! И теперь я понял, что мой форсаж точно спас мне одну игровую жизнь. В конце моста мне пришлось сделать прыжок олимпийца, потому что почти 5 метров было бежать не по чему – только две боковые лианы держали это чахлое сооружение. И, видимо, только этого моего толчка и не хватало, чтобы он обрушился. За спиной раздались хруст и треск, вся кишка моста, как в замедленной съёмке, ушла в пропасть. Бегу к противнику – он почему-то на месте, не бежит. Надо быть осторожным, мало ли, что у него припасено в качестве боевого сюрприза. Противник, действительно, имел сюрприз, но не боевой. Он был привязан к дереву, постоянно менял форму – от длинноухого зайца до младенца с огромной пустышкой и яростно пытался отвязаться! Участник ПК-рейда, привязанный к дереву – это что-то новенькое. Может, в качестве шахида сидит, подорвёт себя чем-то? Отошёл от него на 5 метров, и выцелил его стрелой.

Говорю ему по привычке голосом, по-русски, хотя русский он поймёт вряд ли. Что это вообще за существо? Теперь он на худого Питера Пена чем-то похож. У него имя в виде то ли клинописи, то ли иероглифов. И по виду полупрозрачный, одноцветный и с почти законченной полоской жизни.

– Понимаешь меня?

– Да, я всё понимаю, прошу тебя, не убивай!

– Оружие есть?

– Нет, у меня и не было.

– Ты можешь остановить это? Ты опять меняешься. Если хочешь доверия, прекрати менять форму. Если можешь, конечно. И сообщи, зачем мне тебя оставлять живым?

– Я не убийца, меня заставили принять ПК-рейд, но я никого не убивал. Меня держат из-за моих особенных способностей. Я считываю ложь или правду, детектор лжи, как вы говорите. На моей планете нет убийств и насилия. На моей планете мы играем по очереди, другой возможности нет, мы имеем лишь один разум на всех. Если меня выкинет, я попаду сюда лишь через тысячи лет. Я только тут многое узнал о насилии, смерти и жизни.

Почему-то я ему верю. Есть у меня такая личная особенность – сначала верить. Всех воспринимаю, как себя. В простонародье называется – лох.

– Я подхожу! Без фокусов! Ты тут сейчас один или кроме двух трупов (которые уже исчезают) ещё кто-то есть?

– Есть ещё двое – сильные, как ты. Они с той стороны пропасти – загоняют новичков, меня тоже так поймали. Либо смерть, и потом ждут тебя на точке возрождения, и опять смерть. Либо принять приглашение в их группу убийц. Если персонаж не соглашается, то его отпускают голым искать поляну мастеров.

– У твоих старших группы есть полёты? Перелететь пропасть они смогут?

– Нет, ничего такого у них нет. Я так понял, что у новичков полёты не работают. Воздух тут, что ли, другой, несущая способность слабая? Мои игровые крылья тоже не поднимают. Многие игроки разбивались в пропасти, рассчитывая на полёты. Мы собирали то, что от них осталось. Но в 30 ваших километрах отсюда есть ещё один мост. Скорее всего, они туда пойдут.

– Как тебя зовут?

– По-твоему будет звучать Эуи. Спаси меня, я тебя вижу, ты больше любишь созидать, а не уничтожать. Я могу немного лечить, в остальном я бесполезен – я исследователь.

– Вот как тебе поверить? Может, ты специалист по вранью высшей категории? Как звали ваших старших и что они могут?

– Трабор, ящер здоровенный, и Кузьма – похож на вашего льва, только на задних лапах. Очень сильный и злой. Кузьма старший, он всё организовывает. Я сбежать хотел, он меня быстро поймал и долго бил. Трабор, он простой, он подраться любит, хвостом может дерево сломать.

Я не спеша осмотрел то, что осталось от игроков, что ушли на перерождение. Да, не густо. Два тесака, деревянный лук, в чахлых сумках немного еды, фляжки воды, медяки, пара золотых монет, какие-то свитки, куски ткани. Пробирки, камушки, инструменты, похожие на отмычки.

– Что-то мало награбили?

– Всё награбленное в другом месте. Я покажу.

Я отрезал ему верёвку из тех же лиан, поднял его на ноги. Лёгкий, как мотылёк.

– Сам себя лечить сможешь?

– Да, сто ударов сердца, и я восстановлюсь.

– Ты ударами сердца лечишься?

– Нет, – улыбается, – столько времени требуется. А какое значение времени тут, я не знаю. Микстуры, которые я делал, все были у погибших. Один – высшей пробы вор, он твою сумку с того конца моста всю просканировал. Второй – хиромант, чёрный: болезни, порчу, слабость насылать может. Он тебя усыпить должен был. Умер раньше.