Виктор Семёнов - Рассветы над Вавилоном

– Где твой дружок? – спросил Рори у Павла.

Красавчик нервно зевнул.

– Я не сторож ему.

Один из охранников – помоложе – промычал нечто, желая вступить в диалог, но Рори прекратил невнятный поток звуков, выложив на стол реструктуризатор. Молчание, вызванное этим, нарушил сам маленький хозяин грозного предмета. Процедил, глядя куда-то в угол комнаты:

– Погоди пока. Я скажу, когда можно будет начать доклад.

И снова обратился к красавчику:

– Не сторож, да? Но вы вместе прибыли в этот дом. В скромную обитель Виктории Викторовны. И покидать его должны были исключительно вместе. И желательно с моего ведома. По крайней мере, пока Виктория Викторовна в отъезде. Я не набиваю себе цену, это вопрос дисциплины. Вопрос порядка. Ясность есть?

– Неполная, – продолжал упираться Павел. – Я вчера, как расстались, спать пошел. Рубило – жесть. Дима отправился набивать утробу. Плюс выпил наверняка. Он почти всегда за рулем, а здесь типа свобода. Приходил или нет – не знаю. Я спал как сурок. Ты меня разбудил. Может, случилось что?

– Случилось! Случилось! – не выдержал второй охранник. – Он всех нас предал. Это он девок взял!

Рори мгновенно повернулся к говорившему и впился в его лицо своими маленькими злыми глазками.

– Продолжай, – велел он.

– После полуночи в дверь позвонили, я глянул в камеру, а там этот Дима ваш.

– А с ним мужик какой-то, – добавил молодой.

– И что? – спокойно осведомился Рори.

– Я громкую связь включил и спрашиваю его, что, мол, надо, – стал рассказывать первый, – а он отвечает: пустите, нужно срочно связаться с вами.

Охранник прервался и поднял глаза на своего маленького командира, но тот, никак не отреагировав на это, продолжал смотреть в угол.

– А в чем дело, спрашиваю, беда, отвечает, беда, – снова заговорил секьюрити. – Нельзя, уверяет, из коридора. Пусти. А с тобой кто, спрашиваю? Брат мой, объясняет, двоюродный. В Нариме живет. В гости заехал. Ужинали. А тут звонок из Питера. Беда! Нужно срочно вызывать Рори. Ну я и открыл. А этот брат двоюродный Хоченкова отпихнул, влетел и мне с двух рук по ушам как звезданул, я на секунду вообще потерял ориентацию. Где я, что я… В голове звенит. А потом он и его… – охранник мотнул головой в сторону коллеги, – и его вырубил.

Рори перестал разглядывать угол и поднял глаза на молодого охранника, приглашая его продолжить.

– Он в два прыжка около меня оказался, – промычал тот, – и троечку провел – два в голову и один в корпус.

И замолчал. Рори продолжал выжидающе смотреть на пристегнутого к стулу охранника.

– И? – наконец спросил он.

– И все, – промямлил парень.

– Что – все?! – сорвался Рори.

– Очнулся уже пристегнутым к стулу.

– Что же, – как будто успокоился Рори, – все ясно. Ясность есть. Ты впустил внутрь помещения постороннего, а ты не смог справиться с ним, хотя вам обоим созданы все условия для тренировок. Но в итоге мы возвращаемся к тому, с чего начинали. К тебе, мачо.

Рори вновь сфокусировался на Павле, а тот, понимая, что ветер переменился и погнал его корабль в сторону отмели, напрягся, не зная, чего ожидать от маленького растрепанного тирана.

– Итак, где твой толстый друг? Где Дима?

– Я не знаю, Рори. Я спал, говорю тебе.

– Ну так узнай! Свяжись с ним! Какие вопросы?

– Связывался уже. Пытался. Рори, я, может быть, выгляжу как-то не слишком интеллектуально, но поверь мне: я не идиот.

– Охотно тебе верю, мой милый, милый Пабло! И что же?

– Он игнорирует меня.

– Как же так? – делано возмутился Рори.

– Сам удивляюсь.

– Ладно, – устало выдохнул маленький крикун, – ладно.

Он посидел в молчании минуты, наверное, три, и все находившиеся в комнате также притихли, искоса поглядывая на него. Потом он сказал, обратившись к красавчику:

– Пабло, дорогой друг, сделай одолжение, выпусти на свободу моих мальчиков, – Рори кивнул в сторону охранников. – Ключи от наручников должны быть у них в карманах. В нагрудных. Посмотри. По крайней мере, должны быть по инструкции. У кого найдешь, того и выпускай. А нет – будут сидеть до завтра. Ясность есть?

– Есть, есть, – проворчал Попов.

Он направился обыскивать охрану и едва слышно пробормотал:

– А вообще-то, я на такое не подписывался – мужиков ощупывать.

Ключи нашлись только у молодого секьюрити. Его Павел и выпустил. Пожилой же завыл:

– Рори, он был, был там! Клянусь! Наверное, выпал, когда меня этот носастый по ушам долбанул! Для меня инструкция – это все! Священное писание! Клянусь тебе!

Рори жалобные крики выслушал молча, а потом связался с кем-то, нажав на маленькую черную кнопку, примостившуюся на стене справа от двери. Ему почти сразу ответил усталый низкий голос с небольшим восточным акцентом:

– Да, Рори, слушаю.

– Ахмед, собирай всех. Всех ребят. Всех, кто в городе.

– Случилось что?

– Девки сбежали. Не без помощи внешних сил. А у Виктории Викторовны уже возникли определенные ожидания. Смекаешь?

– Это нехорошо, – спокойно отозвался голос Ахмеда.

– Так я о том же.

– Что за силы?

– Зайди, Ахмед, так неудобно. Всех под ружье, а сам приходи.

– Сейчас, – сказал тот и выключил связь.

Пришел минут через десять: огромный, метра два, широкоплечий, хмурый. Сел прямо напротив Рори, даже не взглянув на оставшегося пристегнутым охранника. Рори коротко рассказал ему, что случилось. Ахмед задумчиво почесал бритый затылок и, повернувшись к освобожденному охраннику, показал пальцем на крохотную, притаившуюся у самого потолка точку видеокамеры. Парень, поняв его без слов, кинулся в маленькую техническую комнату, расположенную за их рабочими местами и через пару минут вывел на монитор, вмонтированный в стену напротив двери, картинку с видеозаписью. Экран показал Рори, Ахмеду и красавчику Пабло происходившее здесь несколько часов назад. В принципе увидели они ровным счетом то, о чем и рассказывал охранник. Компания молча просмотрела коротенький документальный фильм, а затем Ахмед пробасил, угрюмо разглядывая пожилого секьюрити:

– В самом начале он тебе по ушам двинул и к мальцу побежал. Там ровно секунду он вверх смотрит, прямо в камеру.

Затем обратился уже к молодому:

– Останови и увеличь это. Понял?

Тот молча ретировался и еще через пару минут вывел на экран непроницаемое лицо Давида с выдающимся посередине него носом.

– Ну и что это за жук? – спросил Рори, переводя взгляд с Пабло на Ахмеда и обратно. – Жук-носорог?

Попов стыдливо молчал, так и не поняв пока поведения своего друга, а Ахмед, внимательно рассмотрев замершее на экране лицо, сказал, откинувшись на спинку стула: