Станислав Лем - Расследование. Насморк (сборник)

– Кто-то не спит, чтобы некто мог спать, – заметил Грегори философски.

Пронеслись через Фулхэм, немного сбавили ход перед мостом и проехали над Темзой в разреженном тумане. Свинцовая река текла внизу, проплывал какой-то пароходик, люди на палубе суетились как угорелые. Где-то рявкнула сирена. Промелькнула рощица на выезде с моста. Коллз вел машину очень уверенно. Грегори считал его лучшим шофером в Скотленд-Ярде.

– Шеф знает? – бросил Грегори.

– Знает, Эллис ему докладывал. Шеф и распорядился, – сообщил Томас.

Он был таким же низеньким и быстрым, как сержант, но носил усики, делавшие его похожим на парикмахера из предместья. Грегори подался вперед. Так ему было удобнее, кроме того, между плечами сидящих впереди он мог глядеть на дорогу. Мокрый снег под колесами многочисленных грузовиков спрессовался в гладкую корку. Грегори с удовольствием наблюдал, как Коллз входил в вираж, тормозя только двигателем, который начинал задыхаться и чихать, и тогда в середине кривой он включал скорость и выходил на прямую на полных оборотах. Он не срезал поворотов: полиции не пристало так ездить, разве что при чрезвычайных обстоятельствах; впрочем, на столь укатанном снегу любое нарушение могло привести в кювет.

Они были уже за Уимблдоном, стрелка спидометра легко колебалась, доходила до цифры «90», поднималась к сотне, падала, подрагивая, снова мало-помалу ползла вверх по шкале. Впереди них шел тяжелый «Бьюик». Коллз подал сперва обычный сигнал – тот как бы не слышал; видно было его увеличивающуюся тыльную часть вишневого цвета с пляшущим на заднем стекле игрушечным медвежонком, и Грегори вспомнился вдруг его позавчерашний сон. Он усмехнулся, потому что сейчас был полон сил, чувствовал себя хорошо и уверенно. Коллз нагонял переднюю машину. Когда они были метрах в пяти, включил сирену; она оглушительно взвыла. «Бьюик», резко затормозив, сбавил ход, снег из-под его задних колес брызнул в их ветровое стекло. Съезжая в глубокий снег, «Бьюик» слегка накренился, его багажник оказался вдруг перед самым капотом полицейской машины, столкновение казалось неизбежным. Коллз коротким и точным поворотом баранки бросил машину вправо – они успели заметить изумленное лицо молодой женщины за рулем – и были уже далеко. Когда Грегори глянул в заднее стекло, «Бьюик» только еще выворачивал на середину шоссе.

Туман растаял. Вокруг простиралась белая равнина, из домов вертикально вверх тянулись дымки, небо казалось плоским, и цвет его был столь невыразительным, что непонятно было, пасмурная стоит погода или нет. Пересекли железнодорожный переезд, шины отозвались нервным гулом, выехали на автостраду. Коллз напрягся, сел пониже, плотнее уместив ноги на педалях, салон оглашался воем мотора. Выжимали уже сто десять.

Вдали показалось небольшое селение. Возле дорожного знака Коллз стал притормаживать. Влево от автострады уходила длинная полоса асфальта со шпалерой старых деревьев; двумястами метрами далее автострада закручивала серпантин развязки. Едва они остановились, Грегори привстал, упираясь головой в крышу, чтобы взглянуть на карту, которую сержант развернул на руле. Им следовало свернуть налево.

– Это уже Пикеринг? – поинтересовался Грегори. Коллз переключал скорости, словно забавляясь.

– Еще пять миль.

Свернули на боковую дорогу. Она плавно шла в гору. Вдруг сзади засияло солнце. Омытое остатками тумана, оно почти не отбрасывало тени. Стало тепло. Они миновали два-три дома, длинные застройки, далеко отстоящие от дороги, какой-то дощатый барак; подъем кончился. Сверху было видно все местечко, в солнечном свете розовели дымки, извилистой темной линией ручей перерезал снежную равнину. Они переехали через железобетонный мостик. Сбоку вынырнула фигура полисмена в мотоциклетном шлеме. Плащ у него был длинный, почти до щиколоток. Он остановил их красным щитком. Коллз затормозил и опустил стекло.

– Дальше придется идти пешком, – объявил он пассажирам, перебросившись несколькими словами с полисменом. Включил мотор и съехал на обочину шоссе.

Все вылезли из машины. Окрестности сразу показались другими – белизна, безмолвие, покой, первые лучи солнца на верхушках деревьев у самого горизонта; в холодном воздухе ощущалось приближение весны. Снег срывался с ветвей каштанов и падал вниз смерзшимися комьями.

– Туда, – показал рукой полисмен из дорожного патруля. От шоссе, плавно огибавшего следующий плоский холм, расходились едва различимые, прикрытые заснеженными кустами аллейки, внизу виднелась черепичная крыша; напротив, на расстоянии каких-нибудь трехсот шагов, заслоняемый рядами придорожных деревьев, маячил нечеткий силуэт сильно накренившейся машины. Поодаль у края дороги стоял человек. Они двинулись по обочине, как посоветовал им патрульный. Мокрый снег оседал под башмаками, налипая на них. Грегори, шедший впереди, заметил, что на шоссе, перегороженном натянутой между деревьями веревкой, отчетливо отпечатались следы автомобильных покрышек. Они вынуждены были перебраться через кювет на поле и так добрались до места аварии.

Там, въехав передними колесами на обочину, с разбитой вдребезги фарой, вмятой в древесный ствол, застыл длинный пепельного цвета «Бентли». Переднее стекло перечеркивали лучевидные трещины. Дверцы были приоткрыты, а сама машина, насколько мог различить Грегори, пуста. Подошел полисмен из местного участка. Грегори с минуту глядел на то, в какой позиции находится «Бентли», и, не поворачивая головы, спросил:

– Ну, так что здесь стряслось?

– «Скорая помощь» уже уехала, господин инспектор. Забрали Уильямса, – доложил полисмен.

– Уильямс – это тот, который нес службу при морге?

– Да, господин инспектор.

– А где здесь морг?

– Там.

Грегори только теперь заметил кладбище – без ограды, с равномерными прямоугольниками надгробий, занесенных снегом. До этого Грегори не видел его, поскольку лучи восходящего, низкого пока солнца слепили глаза. Кустарник почти заслонял строение, к которому от шоссе вела дорожка.

– Это морг?

– Да, господин инспектор. Я дежурил сегодня до трех, и Уильямс меня сменил. Когда это произошло, комендант собрал нас всех, потому что…

– По порядку. Расскажите все, что знаете. Уильямс дежурил вслед за вами, и что случилось дальше?

– Не знаю, господин инспектор.

– А кто знает?

Грегори трудно было вывести из себя. У него имелся опыт в такого рода беседах.

Понимая, что придется ждать, люди из Скотленд-Ярда устроились кто как мог. Фотограф и техник бросили свои вещи на снег у кювета, где, прислоненный к дорожному указателю, стоял мотоцикл полицейского патруля. Сёренсен пытался закурить. Ветер гасил спички. Полисмен, блондин с добрыми, навыкате глазами, откашлялся.