Василий Шахов - Тень Уробороса.Фарс

— Я американец. Но уже столько торчу здесь, что это можно сбросить со счетов. Какие гарантии вас устроят, мисс Паллада? Могу дать расписку.

Я подумала, но не стала говорить вслух, что он может сделать с этой своей распиской, если даже и составит ее.

— Верните мне паспорт. Деньги оставьте у себя, я не в претензии.

— Обещаю вернуть вам и то, и другое. Мне совершенно не нужно ваше брюзжание. Я бы предпочел менее длительный контакт с особой вроде вас, однако выбирать не приходится. Вы представляете собой то, что нужно мне, я же могу посулить то, что выгодно вам. Никто не внакладе… Идет?

— Мне нужно сходить в душ, — я попыталась прощупать почву на тему «могу ли я выдвигать встречные условия»; бессловесный ответ Дика разочаровал меня в моих ожиданиях, и потому пришлось со вздохом приступить к повествованию о своих мытарствах…

…Лет тринадцать назад моему отцу, Алану Палладасу, талантливому ученому, который почти всю жизнь посвятил своей любимой биохимии, пришла в голову необычная формула. На самом деле она не была запланированной целью его работы. Изначально он предполагал найти причину некоторых загадочных хромосомных мутаций живых организмов, подвергшихся радиоактивному или еще какому-то (я не слишком сильна в этой области) воздействию. Он что-то говорил о планете Клеомед в связи со своими экспериментами, но что именно — я не запомнила.

В общем, данные опыты и привели его к созданию эликсира метаморфозы. Первые несколько дней после введения сыворотки у животного, получившего дозу этого вещества, сильно выпадает шерсть. После окончательного эксперимента с обезьяной по кличке Макитра, выпрошенной отцом по знакомству в каком-то питомнике, я, рискуя собою и, естественно, поначалу втайне от папика, вколола вещество себе. Ощущения были незабываемыми. Я думала, что помру, но не померла. Все прошло. Моя шевелюра претерпевала некоторые неудобства в первую неделю, но волос у меня было предостаточно, так что сверкать лысиной мне не пришлось. Затем выпадение волос прекратилось. Все неприятные ощущения прошли, и я продолжала жизнь, как ни в чем не бывало, пока…

Да уж, перевоплощаться в своего собственного приятеля не очень приятно. Тем более, узнать в результате перевоплощения реальное отношение к тебе человека, которого любишь…

Я изменилась не только внешне. Я изменилась целиком. Изменилось мое сознание, генетика, физиология. Я стала не просто существом мужского пола. Я стала именно им, своим парнем, со всеми мыслями и воспоминаниями. О себе я думала уже в третьем лице — как о чокнутой Фаинке Палладе, дочери сдвинутого на биохимии ученого, навязчивой влюбленной, которую очень удобно пользовать для собственной выгоды. Вот так рушатся иллюзии…

…Американец внимательно и невозмутимо слушал, но в какой-то момент перебил, вальяжно откинувшись на спинку кресла:

— А каким образом достигается эффект перевоплощения, мисс Паллада?

Я была вдохновлена воспоминаниями настолько, что практически забыла, с кем веду диалог. Расхаживая по комнате, наконец подошла к двери на балкон и посмотрела на Черное море с высоты… наверное, пятнадцатого-двадцатого этажа, не ниже. Да, отсюда не сбежишь… Даже будь в том малейший смысл…

— Главное — ты должен себя заставить почти влюбиться в свой объект, — пришлось прервать созерцание синей дали и вернуться к обыденности. — Нужно зажить его жизнью… Это поначалу очень трудно. А потом ничего — привыкаешь… Да, труднее всего — полюбить… — (ну и грязные же у меня ногти! Что только я скребла ими ночью? Ах, да! Стычка в Приморском переулке, совсем про нее забыла…) — Дик, мне правда очень нужно в душ.

Подкуривший еще одну сигарету (предложил и мне, но я не курю), Лоутон сделал вид, будто не расслышал моей просьбы, и уточнил:

— Так все же — как это происходит?

— Чтобы достойно сыграть роль, актер должен вжиться в роль, в образ существа, которое хочет сыграть. О психотренинге «Улыбайся — и настроение улучшится» вы когда-нибудь слышали? Не настроение улучшится — тогда и улыбайся, а наоборот… Здесь — то же. Ты подмечаешь за объектом малейшие черты его внешнего поведения — и начинаешь перестраиваться внутренне. Даже, я бы сказала, на молекулярно-генетическом уровне…

— Если бы я не видел своими глазами то, что с вами творилось, я бы решил, что вы сейчас бредите, — заметил Дик, но я, уже не обращая внимания на его ремарки, продолжала без понуканий:

— Но это есть и в природе! Ничто не ново в этом мире! Мимикрия некоторых видов — это же общеизвестно!

Лоутон хмыкнул и перебил:

— В определенных пределах. Слону не стать мышью. Расцветка, форма тела — это все за миллиарды лет эволюции… Но так вот, с ходу… — он покачал головой и сбросил пепел в мраморное блюдце. — Поразительно… Продолжайте…

До чего же у него яркие глаза! Точно душу твою просматривают, сине-зеленые, как море за окном. И дает же природа таким отъявленным стервецам подобную красоту!

Я нехотя отделалась от гипнотического очарования Лоутонова взгляда, снова разозлилась, снова подавила раздражение — целая гамма чувств за одну секунду! — и продолжила:

— Движение порождает мысль. Поначалу двигаться, как объект, для тебя становится естественным. Затем — говорить, как он. Думать, как он… И это уже один из последних этапов. Далее — трансформация. Полная трансформация. По документам совпадут и отпечатки пальцев. И рисунки сетчатки глаза…

Я вкратце, по требованию Дика, рассказала, как меняла облик за обликом. Поведала, как успела поперебывать и шулерами, и мошенниками, и прочей швалью. Как удивлялась, возвращаясь к прежнему облику и помня все, что делала, будучи другим человеком. Как не помнила почти ничего о себе настоящей в чужом облике… Это странно, это словно реинкарнация, отголосок прошлой жизни… Я ведь поистине могла оборачиваться кем угодно — человеком, животным.

— А птицей? — уточнил Дик с выражением скептицизма; я его понимаю: у меня бы тоже не умещалось в голове то, что открывал в плане возможностей эликсир Палладаса.

— Нет, птицей не могла бы. Вес физического тела сохраняется в любом облике. И эликсир действует до определенных пределов. Можно стать крупной собакой, но каким-нибудь карликовым пинчером — уже нет. Кости не могут уплотняться или разряжаться слишком сильно…

— Это как?

— Примерно одинаковый вес оригинала и полиморфа. Я сама не пробовала в животных, мне как-то отец объяснял. По случаю. Но все-таки лучше для тебя, если твой вес вообще не отличается от веса объекта перевоплощения… Мужчины, например, тяжелее, поэтому миниатюрная женщина, принявшая облик хотя бы средней комплекции парня, очень рискует костной системой. Кости станут как бы «разряженными», более хрупкими. Я не знаю, за счет чего происходит замещение веса, так скажем, «в обратную сторону», об этом можно было бы спросить моего папашу… В общем, если бы даже и можно было стать птицей, то разве что только страусом…