Сергей Гомонов - Тень Уробороса (Лицедеи)

Когда редактирование этой книги уже близилось к завершению, на одном из сайтов в Интернете мы случайно столкнулись с явлением, которое нас изрядно озадачило. Приписать его простому совпадению невозможно: слишком много деталей. И, признаться, мы до сих пор так и не поняли, что это было.

Запрос по теме «Уроборос» выдал нам ссылку с названием нашего романа, а сама ссылка привела нас в гостевую известного фантаста, где один из посетителей задавал писателю вопрос следующего содержания:

«В ночь на весеннее равноденствие видел странный сон из разряда КС (контролируемых сновидений).

Сумерки, какое-то здание, народ. Внезапно почувствовал, что тело начинает растворяться, вернее, исчезает его ощущение. Потом потянуло вверх каким-то потоком с ускорением. Замельтешили пятна, справа мрак, слева просветы. Дальше затащило в поток, мрак стал исчезать и спереди и чуть вправо увидел с той же скоростью летящий объект в виде тарелки (как обычно изображают НЛО), по его поясу сверху какие-то черные отметки или отверстия, сам объект был белого (не серебристого) цвета.

Потом ощущение стремительного движения (как на автомобиле) на очень большой скорости, вокруг тоже шли машины, похожие на гонки «Формулы», удлиненные, но не обтекаемые, а с прямыми углами. Смотрел на все, стараясь запомнить происходящее. Далее еще интереснее… Остановка, навстречу группа людей, вопрос на английском «Are you an American?» Отвечаю тоже по-английски «I am a Russian!» Далее фраза уже на русском «Он русский». Потом говорили, диалога не помню, но прозвучало что-то о конфликте в вопросах дизайна с «институтом Савского». Показали огороженный забором комплекс каких-то зданий, напоминающий исследовательский институт. Туда попасть не возникло никакого желания, скорее наоборот. Сон прервался.

Наутро поискал в Сети по запросу «институт Савского», нашел «Тень Уробороса» и информацию о Савее — стране, где правила царица Савская (далее приводит отрывок из нашей книги и гугловскую информацию о Савее. — Примеч. С.Гомонова).

Что это могло быть, если сочетание «институт Савского» я никогда раньше не встречал?»

Институт Савского в нашей книге — это учреждение, где плотно изучаются возможности человека, как физические, так и психические. В том числе интересуются там вопросами телепортации и внетелесного опыта (по терминологии Роберта Монро — ВТО). Описание начала этого загадочного сна подозрительно напомнило «симптомы», подробно исследованные Монро и перечисленные в его книге «Путешествия вне тела».

Почему этому человеку с такой точностью навязалось во сне словосочетание «институт Савского»? Нашу книгу он не читал — во всяком случае, до того, как ему приснился этот сон. Конечно, нам удалось связаться с ним, но беседа так и не пролила свет на это таинственное событие.

Впрочем, это событие — лишь одна из многих «аномалий», произошедших в жизни авторов за период написания всего цикла об Оритане. Одна из многих, но наиболее яркая, иллюстрирующая всесилие некой зоны, ноосферы, из которой все мы — разумное население нашей планеты — черпаем свои знания. А после удивляемся, откуда что взялось, и разводим в недоумении руками, когда, подчинившись интуиции, вдруг обнаруживаем, что поступили правильно.

Но это всего лишь наше авторское предположение.

Возможно, у читателя появится своя версия ответа?

С пожеланием приятного чтения,

Сергей Гомонов

Василий Шахов

— Ну, и что у нас здесь? А, встречаешь! Встреча-а-аешь! — Алан Палладас небрежно потрепал холку лохматого пса.

Соскучилась псина. День за днем в четырех стенах сидеть, мечтая о прогулках, редких и коротких…

Прыгает зверь, веселится. Ему бы на волю, за полярный круг. Туда, где станет пес носиться вволю и спать в сугробах. С такой шерстью разве замерзнешь? Ему там раздолье. А вот не суждено: подопытная скотинка он у шуткаря-биохимика.

Отчего шуткаря? Да в двух словах и не расскажешь, потому не взыщите.

Но доподлинно известно: знай Палладас, чем все кончится, бросил бы свои эксперименты, а записи уничтожил. И результаты…

За решеткой клети в небольшом загончике лежало странное существо.

Синтетический матрас и пол в загоне заваливали клочья свалявшейся шерсти. Но не пухово-белоснежной, а коричневой, по виду похожей на пальмовую «дранку» или высохшие волокна оболочки кокосового ореха. Шерсти обезьяны.

Ученый присел на корточки и отодвинул от себя морду пыхтящего пса. Лохмач заскулил, облизнулся, нетерпеливо потоптался, чтобы убедиться в человеческой несговорчивости. Внимания на него не обратили, и тогда пес, подогнув под себя хвост, уселся поодаль. Совсем неинтересно было ему смотреть на соседку-обезьяну, которая жила с ним бок о бок уже не одну неделю. Насмотрелся вдоволь. Вот погулять бы!..

Мало теперь похожее на орангутанга, да и вообще на какое-либо животное земной фауны, существо в загоне перевело взор мутных темных глаз с собаки на человека. И что-то простонало. Из-под остатков его клочковатой вылезающей шерсти пробивался белый пух.

— Ну-ну! — поднимаясь, заключил мужчина и снова отпихнул от себя навязчивого великана-пса, который возомнил, будто с ним сейчас пойдут гулять.

Палладас взял со стола стереокамеру, вошел в загон и сделал несколько снимков болеющей твари. Затем долго сравнивал результаты. Новые с предыдущими — вчерашними, позавчерашними…

Ученый одобрительно покрякивал: удавался эксперимент, и еще как.

А когда брал у подопытной твари кровь, та даже не шелохнулась. Лишь по-прежнему постанывала слабо, скулила, что собака.

— Потерпи еще, давай-ка! — ободрил ее Алан, прикладываясь к окуляру микроскопа. — Хорошо у тебя все, не переживай!

Тварь словно поняла — вздохнула.

Загудели разъезжающиеся створки дверей лаборатории.

— Па! — послышался девичий голос. — Фу! Ну здесь и вонь! — по плечу биохимика осторожно постучали тонкими пальчиками: — Па, подкинь монеток, очень нужно!

Палладас оглянулся и увидел дочь. Высокая, тоненькая пятнадцатилетняя красавица с серо-голубыми глазищами и густыми темными волосами — точь-в-точь того же оттенка, что и у него. Ну, может, и не красавица. Но мила бесподобно.

Мотнул головой в сторону висящей в открытом шкафу куртки — возьми, дескать, сама, сколько надо.

Уходить девчушка не торопилась, даже основательно опорожнив отцовский бумажник.

— Бедная Макитра! — сказала она, а сама пристально рассматривала мутанта и морщила при этом нос.