Джонатан Барнс - Сомнамбулист

Мистер Скимпол не испытывал желания отпускать шутки. Его одежда промокла от пота, а части тела, покрытые сыпью и язвами, немилосердно чесались.

— Поймите,— взмолился он.— Промедление смерти подобно. Мне нужно, чтобы вы убили двух человек.

— Они плохие ребята, да?

— Ничего хорошего не сделали?

— Хамы?

— Говнюки?

— Скоты?

— Назовите имена, сэр. Давайте.

— Имейте в виду, я делаю это не из чувства мести,— осторожно заметил Скимпол.— Только для того, чтобы защитить свою работу.

— Полностью понимаем, сэр!

— Дальше можете и не говорить!

— Хорошо же. — Скимпол болезненно закашлялся, а Хокер с Буном сочувственно зацокали языками.— Директорат в опасности. По нашему следу пустили убийцу. Он — бывший агент Охранки. Мастер своего дела. И единственное, что нам о нем известно,— его кличка.

— Так назовите нам ее, сэр, скорее!

— Не держите кота в мешке.

— Откройте тайну! Скимпол громко сглотнул.

— Мангуст.

Хокер громко свистнул.

— У-у-у-у!

— Вы хотите, чтобы мы с ним разобрались, сэр? — спросил Бун.

— Отлупить его как следует? Альбинос слабо кивнул.

— Шли бы вы домой, сэр.

— Залезайте в кроватку, грелочку под бок и горячий ромовый пунш внутрь!

— Подождите,— поднял руку Скимпол.— Есть еще один.

— Ну-ну. И кровожадный же вы тип!

— У Директората есть враг в Уайтхолле.

— Эти политики все такие продажные гады!

— У них в глазах такой мерзкий блеск.

— Никогда не доверяйте им, сэр. Никогда.

— Его зовут Морис Тротмен. Он из министерства... Он хочет...— Скимпол шмыгнул носом.— Он хочет закрыть нас.

— Ох ты! — сочувственно вытаращился Хокер.— Вы чертовски злы на этого парня, да?

— Вы поругались, да, сэр? — спросил Бун.

— Подрались, да?

— Вы можете это сделать? — выдохнул Скимпол.— Можете убить их?

— Да провалиться мне, если не смогу! — воскликнул Бун.— А ты, Хокер?

— Точняк, старина. Честно говоря, у меня аж руки чешутся.

— Сэр, вы выбрали нужных парней! Лучше нас в шестом никого нет!

— Тут с Буном никто не сравнится, уж поверьте мне, он настоящий бойцовый петух, когда припечет!

— Сколько я вам должен? — спросил Скимпол.

— Должен? Нам? — Хокер изобразил непонимание.— Нам? Да что вы сказать-то хотите, сэр?

— Как только выполним работу, так и скажем, — пожал плечами Бун.

— А сейчас вы должны идти домой, сэр. Проведайте вашего сынка. Вы помрете, если останетесь здесь дольше.

— Но хоть намекните,— взмолился Скимпол.— Цену!

Бун просиял.

— Ой, думаю, вам вполне по карману будет, сэр. Вполне по карману.

— Мы с вами свяжемся.

Бун коснулся козырька кепки.

— Блям-блям!

Простившись таким загадочным образом, два жизнерадостных анахронизма исчезли во мраке. Дрожа от боли, смятения и холода, пытаясь не думать о том, какие именно силы он привел в действие, Скимпол поплотнее запахнул пальто и поплелся домой.

Разумеется, мистер Клеменс, ожидавший возле Монумента мистера Муна и его спутника, безо всякой задней мысли сделал все возможное, чтобы выглядеть максимально подозрительно. Если джентльмен беспокойно расхаживает взад-вперед перед двумя стоящими на земле зажженными фонарями и постоянно, без видимой нужды, роется в карманах, он имеет шанс привлечь к себе больше внимания, лишь повесив на шею плакат с изложенным крупными буквами намерением прямо сейчас нарушить закон.

Окрестная тьма внезапно извергла Эдварда и Сомнамбулиста.

— Простите, что заставили вас ждать,— произнес мистер Мун.

— Не стоит беспокоиться. Но если мы поторопимся, джентльмены, я буду весьма вам благодарен. Чем скорее мы отсюда уберемся, тем лучше будет и вам, и мне.

— Мы готовы.

Клеменс провел их от Монумента к темному пролету лестницы, уходящей на станцию подземки « Кинг-Уильям-стрит» . Вход перекрывала железная решетка, запертая на висячий замок. Клеменс достал из кармана ключ, быстро отпер замок и взялся за решетку. Она протестующе заскрежетала, и все замерли, прислушиваясь, не привлек ли звук кого-нибудь.

Ничего не случилось.

Финансовый район города по ночам непременно пустел, поскольку банкиры, брокеры и дельцы разбегались по домам на ужин у камина. Кроме того, дело было в воскресенье, когда даже самые отъявленные трудяги сидят дома с женами и детьми или же — а лично мне известна по меньшей мере пара десятков случаев — с любовницами или сожительницами.

Последний раз мистер Мун побывал тут в компании Крибба. Уродец болтал без умолку, витиевато рассуждая об истории Лондона, рассказывая анекдоты о большом Камне, а также излагая самые невероятные истории о Монументе и колонне Нельсона. Однако сейчас, среди ночи, это место казалось каким-то призрачным, почти неузнаваемым, лишь огромная игла Монумента торчала молчаливым стражем, уподобившись сухопутному Фаросскому маяку.

Клеменс передал один фонарь Сомнамбулисту.

— Идите за мной.

Последний раз оглядевшись по сторонам на предмет слежки, все трое прошли сквозь ведущие во тьму врата, спустились по лестнице, миновали кассу и выбрались на пустую платформу. Сомнамбулисту сразу же почудился знакомый грохот, свисток и пыхтение локомотива, но стоило прислушаться внимательнее, и звук исчез. Клеменс поманил их за собой.

— Тут недалеко.

Он спрыгнул с платформы на рельсы.

— Вы уверены, что здесь не пустят поезда?

— В такой час? Мистер Мун вздохнул.

— Мы в ваших руках, мистер Клеменс.

Железнодорожник пошел вперед, остальные двинулись следом, покинув относительную безопасность платформы. Они направились в туннели, чей таинственный лабиринт простирался подо всем городом. Люди замечают обитателей этих туннелей лишь в виде однотонных мазков, проносящихся перед взором.

Иллюзионист вдруг ощутил потребность заполнить тишину.

— Мистер Клеменс? Вы суеверны?

— Да не то чтобы. Я человек практичный. Уравновешенный.

— Значит, предсказателям вы не верите? Ясновидцам?

— Да никогда не задумывался. А почему вы спрашиваете?

— Я знаком с одной ясновидящей.

— И что?

— И если она права, то сегодня город должен погибнуть.

— Да наверняка врет. Большинство из них шарлатаны, так что я бы не беспокоился.

— Может, и так.

Как показалось мистеру Муну, они прошагали по путям где-то с полмили, пачкаясь в грязи и копоти, покрывавшей стены подобно налету на гнилых зубах. Сомнамбулиста преследовало сильное ощущение слежки. До его слуха постоянно долетал шорох и царапанье мелких тварей, которым эти туннели служили домом. У развилки Клеменс резко остановился.

— Мы где-то на полпути между станциями. Вот тут шли работы, когда начались неприятности.— Он показал вперед.— Эти пути ведут к следующей платформе. А вот эти,— строитель показал на рельсы, уходящие в узкий туннель налево,— заброшены.