Збигнев Ненацкий - Операция «Хрустальное зеркало»

– Да. Я не понимаю, однако… – начал Альберт, но она прервала его:

– Когда вы перебросите штаб Рокиты?

«Она пришла меня убить. Никогда мне не доверяла. А теперь она знает, кто я», – подумал Альберт, не сводя глаз с ее рук, глубоко засунутых в карманы плаща. Он вспомнил об оружии, оставшемся на кровати, перевел взгляд на ее лицо, более бледное, чем обычно, и похожее на гипсовый слепок. «Итак, это случится здесь? Здесь должно произойти все это? – с удивлением подумал он. – Я буду еще одним из тех, кому не повезло».

Он сказал:

– Я думал, что Рокита в первую очередь уведомит вас о своем решении.

– Вы переоцениваете мою роль. А кроме того, я категорически отказалась ехать к Желязному. В монастыре я в безопасности, думаю, что здесь буду более полезной, чем в лесу.

– В таком случае зачем вы явились сюда? У меня вам угрожает самая большая опасность. Каждую минуту может явиться кто-нибудь из Управления безопасности и вызвать меня к Яруге.

– Когда выезд? – спросила она, как будто его слова не дошли до ее сознания.

– Завтра в шесть утра мы выезжаем из лесничества Грабы, – ответил он.

И подумал: «Теперь она пристрелит меня, так как поймет, что я ее обманываю. Хотя если перед этим она скажет: «Врешь», – то я, может быть, сумею ей объяснить, что имел в виду сегодняшнее утро, поскольку мы разговариваем в два часа ночи».

– Я еще сегодня днем постараюсь увидеться с Рокитой. Этот выезд – безумие! – вскрикнула она. – Почему ты молчишь? – опять крикнула она.

– Что я должен говорить? Хочешь услышать: жалею, что связался со щенками? По вашей просьбе я был у полковника Джонсона, мне удалось достать грузовую машину и убовские бумаги, дающие право перебросить отряд на Люблинщину. Машину и бумаги люди раздобыли с риском для жизни, а теперь вы не одобряете этого. Прекрасно! Может, оно и к лучшему. Особенно для меня, потому что мне не придется вести машину и рисковать своей головой ради дураков. Знай, однако, что на этом конец. Забудь, что когда-то существовали Альберт и некий полковник Джонсон. И не вспоминай даже тогда, когда Яруга будет глядеть в твои хорошенькие глазки.

– Меня живьем не возьмешь.

Это не мое дело. Но только не скулите потом, что союзники оставили вас с носом, не оказали помощи вашему глупому, смешному, опереточному воинству.

– Заткнись!

– Ты же хотела, чтобы я сказал что-нибудь.

Она вынула руки из карманов. Уселась на постели и по-женски красивым, плавным движением поправила прическу.

– Тебе идет мундир, – пробормотала она.

– Да-а-а-а?

– Рассуждай, как военный: что за смысл нам перебираться на Люблинщину? Тут мы сильны, потому что нам известна каждая нора. У нас здесь свои базы, свои люди. А там?

– Там все эти контакты существуют у Желязного. Район Люблинщины гораздо удобнее для борьбы. Объединив свои силы, вы сможете еще многое сделать. Впрочем, вопрос о переброске решит штаб Рокиты. Там есть вояки, знающие толк в этом деле. Ты же, прости меня, всего лишь отважная и красивая женщина. Если ты пришла ко мне, чтобы поиграть со мной в Адама и Еву…

– Я пришла вовсе не для того, чтобы позабавиться. Ты мне подозрителен, понимаешь? С самого начала я чувствую в тебе что-то такое, что меня раздражает и беспокоит. Я очень жалею, что тогда в поезде не велела прикончить тебя.

Альберт негромко расхохотался.

– Послушай, малютка, – сказал он, едва сдерживая смех. – Завтра мы заедем за тобой на машине. В монастырь. Сначала я погружу весь отряд, а потом сверну с дороги и прихвачу тебя. Сделаю я это только потому, что ты мне чертовски нравишься.

– Не трудись. Можешь забрать Рокиту и отправляться вместе с ним хоть в самое пекло. А парни останутся здесь. Останутся, – произнесла она тихо. Однако то, что она говорила, было очень важным. – Этих ребят поднял на борьбу Перкун. Если нет Перкуна, я за них в ответе. И они знают об этом. Они послушают меня, а не Рокиту. Мне же вся эта игра представляется подозрительной. Уж слишком легко все получается. Слишком легко и просто!

Он подумал: «Я должен пристрелить ее так же, как Крыхняка. Но я знаю, что не сумею этого сделать. Я мог бы связать ее, однако мне кажется, что она слишком хорошо владеет оружием и не позволит мне отобрать его. А если даже я и свяжу ее, как это бывает в кино, то, прежде чем я окажусь у Яруги, кто-нибудь освободит ее. Не могла же она явиться сюда в одиночестве!»

И еще Альберт подумал:

«Через час мне надо выехать к Роките…»

– Япровожу тебя, – бросил он.

Анастазия поднялась с постели. Одернула на себе платье и плащ.

– А ты, оказывается, умеешь быть джентльменом, – с иронией произнесла она.

Внизу, в гостиной, темнота, хоть глаз выколи. Они пробирались ощупью, касаясь друг друга локтями, как тогда в монастырском подземелье.

«Может быть, пристрелить ее здесь?» – подумалось ему.

Улица была пустынной. Только когда они проходили через сад, Альберту на короткий миг почудились среди кустов очертания нескольких фигур.

– Где твои ребята? – спросил он.

– Стерегут мой велосипед на старом кладбище. Знаешь, где это?

Он спросил:

– Поедешь прямо к Роките?

– Почему ты спрашиваешь об этом?

– Я хочу, чтобы ты передала Роките: пусть он захватит с собой съестных припасов по крайней мере дня на три. Так приказал Желязный.

– Хорошо. Я скажу ему. Однако в этом нет никакого смысла, потому что ни один из наших ребят туда не поедет.

Около белого забора, опоясывающего какой-то старый дом с пристройкой, Анастазия сказала:

– Дальше меня провожать не следует.

– Я пройду еще немного, – проговорил он неуверенно.

Они продолжали идти в полном молчании и поэтому услышали шум машины задолго до того, как она выехала из боковой улочки. Машина миновала их не особенно быстро – маленький пузатый «газик» с надстроенным верхом.

Когда красные огоньки скрылись за поворотом, Альберт замедлил шаг. Теперь наступила самая удобная минута для того, чтобы обезвредить Анастазию: пустынная, мрачная улица, разрушенные ограды и руины домов – остатки бывшего гетто.

– Подожди меня, – остановила его Анастазия. – Здесь рядом старое кладбище. Там в кустах у меня припрятан велосипед.

Не дожидаясь ответа, она юркнула в дыру, видневшуюся в ограде, и пропала во мраке. Возвратилась уже по улочке, ведя рядом дамский велосипед.

– Сначала мне надо съездить в монастырь, закопать оружие, – сообщила она. – Завтра днем я отправлюсь в лесничество Грабы. Передам Роките приказ Желязного. Но знай, что я буду отговаривать его от этой поездки. Я честна по отношению к тебе и откровенно предупреждаю тебя.

– Поступай как хочешь, – отозвался Альберт.

– Ты приедешь в Грабы? – спросила она.