Майк Кэри - Порочный круг

— Извини, приятель, — невесело улыбнулся Пис, — но имеющиеся у меня доказательства свидетельствуют об обратном. Давай садись.

Пришлось изобразить безоговорочное послушание. Теперь я не сомневался: одеяло у Писа не для тепла, а чтобы скрыть рану посерьезнее, чем на лице. Как он поступит, почувствовав, что теряет сознание? Меня наверняка в живых не оставит, зачем ему потенциальная угроза? Тем скорее нужно его разговорить.

— Послушай, я ведь не шутил, когда в том, другом «Золотом пламени» передавал сообщение через твою дилершу. Мне действительно хотелось встретиться.

— Ты о Карле? Очень трогательный жест! Только когда она позвонила, я уже знал: у меня на хвосте сидит изгоняющий нечисть. Не забывай, я тебя видел! Ты пытался запеленговать Эбби, но получил по носу!

— Да, и причем трижды! — согласился я. — Браво! Во второй раз у меня чуть мозги не вылетели… Слушай, как ты это делаешь?

— У нас тут не мастер-класс! — мрачно напомнил Пис. — В моем понимании, ты просто ищешь причины, чтобы я тебя не прикончил. Извини, но ни одной серьезной ты пока не назвал.

— Хорошо, — кивнул я. — Попробую открыть счет. Во-первых, ты сильно ранен, вероятно, пострадал в схватке с теми двумя оборотнями, и нуждаешься в помощи. К тому же, думаю, ты не спал с субботнего вечера, мобилизовав все защитные психоэмоциональные механизмы, дабы никто не отыскал Эбби тем способом, каким пытался я. Для этого и понадобились колеса от Карлы. Рано или поздно ты сломаешься, причем капитально, и я готов поставить деньги на «рано». Короче, если не доверяешь мне, стоит найти того, кому доверяешь, причем срочно. Во-вторых, даже попытавшись использовать меня в качестве батута, — ну, помнишь, на «Коллективе»? — ты видел, какие проблемы я создал loup-garous. Видел джип, который снес забор и сбил с ног здорового оборотня? За рулем сидел я! Разве враги так поступают? Сказать правду, едва взявшись за это дело, я почуял недоброе и с тех самых пор стараюсь разобраться, что к чему.

Я выдержал паузу, чтобы отдышаться. Пис мою тираду выслушал совершенно невозмутимо: его явно не проняло.

— Третий пункт будет? — надменно осведомился он.

— Обязательно! В-третьих, у тебя отвратительная репутация. Все как один называют Денниса Писа смутьяном, у которого то и дело сносит крышу. Даже Бурбон Брайант посоветовал: мол, не зли его, а уж Бурбон ни о ком слова дурного не скажет! — Пис пронзил меня суровым взглядом, но я бесстрашно его встретил. — Только признайся, — тихо попросил я, — ты действительно готов убить безоружного на глазах у Эбби и позволить ей смотреть, как он истекает кровью? Если да, я зря перед тобой распинаюсь!

Мы еще пару секунд поиграли в гляделки, и, так как сказать мне больше было нечего, я позволил ему победить. Настал ход Писа. Подняв глаза, я смотрел в черную, недосягаемую для слабого пламени свечи пустоту и ждал, когда он его сделает. Воцарилась тишина. Деннис вытянул руку и опустил пистолет на пол. Я отважился на него взглянуть и увидел, как по лицу расползается вымученная улыбка, настолько безрадостная, что у меня сердце екнуло.

— Кастор, а ты не трус! — заметил Деннис и подтолкнул пистолет ко мне. На щербатом, запачканном копотью полу скольжение практически отсутствовало, однако смертоносный ствол пересек волшебный экватор, после которого я мог дотянуться до него быстрее, чем Пис, при условии, что он вообще в состоянии двигаться.

Встав, я перешагнул через пистолет и склонился над Деннисом. Вот она, Эбби, совсем рядом, по другую сторону от массивного тела отца. Казалось, я физически чувствую ее серьезный внимательный взгляд: к затылку будто прикасались холодные детские пальчики.

Пис испытующе смотрел на мое лицо — боюсь, в неровном пламени свечи оно выглядело зловеще.

— У тебя самого та еще репутация, — проговорил он, опуская голову на свернутый рулоном пиджак, который использовался в качестве подушки. — Проверим, насколько ты ей соответствуешь.

Вблизи Деннис казался еще изможденнее и бледнее, или, может, просто перестал геройствовать. Лоб и щеки покрывал пот, тускло мерцавший в свете свечи.

— Что с тобой случилось? — не удержавшись, спросил я.

— Все, как ты сказал. Едва слез с забора — на меня снова напали ублюдки-оборотни, извини за грубость, Эбби. Одного я чиркнул ножом, классной такой штукой, с посеребренным лезвием, в Алжире купил. Теперь он долго танцевать не сможет! Вот только для этого пришлось подойти вплотную, и та тварь… — Деннис показал на изуродованное лицо.

— Эта рана самая страшная? — спросил я.

— Нет, — пробормотал Пис, — самая страшная здесь. Эбби, отвернись!

Призрак Эбби покачал головой, но скорее в знак протеста, а не отказа послушаться. Доля секунды — и она отвернулась, опять-таки без малейшего звука. Как только девочка встала лицом к стене, Деннис откинул одеяло. Сначала я даже не сообразил, что передо мной — неужели футболка а-ля семидесятые со сложным орнаментом? Господи, нет, это голая плоть! Хотя не такая уж и голая: вся грудь в колеях и рытвинах полузатянувшихся порезов и шелушащихся корост. Основным цветом был ярко-красный, хотя желтый тоже присутствовал: в некоторых ранах вовсю шел сепсис.

— Боже милостивый! — выпалил я.

— Верно, прочитай молитву! Вдруг поможет?

Нечего выдавать желаемое за действительное: религиозные лекарства обладают определенным эффектом против демонов и воскресших, но лишь в том случае, если применяются с искренней верой. А молитвы от Феликса Кастора похожи на марки с ликом Иисуса, которые нам выдавали в воскресной школе: на почте их не принимали, так что письма никогда не доходили.

— Нужна не молитва, а хороший врач.

Отвернувшись, Пис взглянул на призрак дочери.

— Эбби! — рявкнул он. — Не смей подглядывать! Мы тут не в игрушки играем!

Затем усталые глаза снова сосредоточились на мне.

— Никаких врачей! — отрезал Деннис, тщетно попытавшись сесть. — Ты не представляешь, с кем связался. Все звонки в «скорую помощь» отслеживаются, в приемные частных больниц — тоже. Даже если найдешь кого-нибудь, кто согласится приехать и не задавать лишних вопросов, этот дьявол узнает раньше, чем мы отоварим гребаный рецепт! — Повисла небольшая пауза, а затем Пис бессильно уронил голову на свернутый пиджак. — Еще раз извини за грубость, Эбби…

Он снова натянул одеяло до подбородка, поспешно закрывая ужасные раны.

— Все, милая, можешь обернуться, — пробормотал он.

Эбби будто не слышала. Ее эфемерная, едва различимая во мраке фигурка так и стояла лицом к самому мрачному углу комнаты. Что она там видела, выяснять не хотелось.

Тут же вспомнилась рана у меня на плече. Царапинка-то вроде небольшая, а вырубила не хуже, чем набитый мелочью носок. Чудо, что Пис до сих пор в сознании! Интересно, почему loup-garous не выслеживают его по запаху, как выслеживали меня? Вероятно, это было связано со слабым ароматом фимиама, но я был готов поспорить: Деннис сумел спутать им карты так же, как и мне. Он парень ушлый, в этом нет ни малейшего сомнения, но сейчас одной ногой стоял в ловушке, и шансы на спасение стремительно таяли.