Тина Дженкинс - Пробуждение

Один из подчиненных Ким старших офицеров без труда добился ордера на обыск в помещениях филиала «Икора», и вскоре оперативная группа ФАББ уже мчалась по Тагар-авеню к небоскребу из легированной стали и тонированного стекла. И это вознесшееся чуть не до небес здание в престижном районе Феникса, и сама «Икор корпорейшн» были в глазах Ким средоточием всего зла, какое только способны принести в мир раздутые гранты и персональные стипендии, предоставляемые талантливым, но безответственным ученым вроде Баннермана. Самой Ким приходилось прилагать титанические усилия, чтобы обеспечить нормальную работу отделения агентства, действовавшего подчас на грани публичного скандала. Ресурсов, в том числе финансовых, постоянно не хватало, а ответственность, лежавшая на Ким, поистине огромна.

Негромкий лязг гусениц армейских танков, двигавшихся во главе и в арьергарде колонны ФАББ, действовал на Ким успокаивающе. С каждой минутой она все больше утверждалась в правильности принятого решения. Сегодня же, думала Ким, с икоровскими экспериментами будет покончено: все лишнее и опасное они конфискуют и вывезут, а помещения опечатают, оставив в здании лишь минимум персонала, необходимого для работы в отделе эмбриогенеза и в лабораториях по выращиванию донорских органов. При удачном стечении обстоятельств ей, возможно, удастся добиться полной ликвидации филиала «Икора» в Фениксе. Правда, к проекту «Пробуждение» проявлял интерес сам президент, но закон есть закон, и он одинаков для всех.

А Гарт его нарушил.

О том, что у въездных ворот происходит что-то непонятное, Гарту доложил дежурный охранник. Выглянув в окно и увидев остановившиеся на улице танки Национальной гвардии, Гарт побледнел как полотно. Он сразу догадался, что это может означать. Не надеясь обвести Ким вокруг пальца во второй раз, Гарт поспешил снестись с адвокатами компании.

— Мне кажется, ты был с нами не вполне откровенен, — сказала доктор Эндрю и так взглянула на Гарта своими серо-голубыми глазами, что он мгновенно понял — запираться бесполезно.

— Я… я как раз собирался сообщить… — пробормотал он срывающимся голосом. Во рту у него пересохло. Гарт попытался сглотнуть, но не смог.

— Как давно вы вернули его к жизни? — резко спросила она. Ей хотелось знать, скажет ли Гарт правду, или он собирается лгать и дальше.

— Пять месяцев… В общем, около того…

— Почему, черт побери, ты ничего не сказал мне в прошлый раз? Ведь я пошла тебе навстречу, а ты… Ты что, не понимаешь, чем я рискую?! — Ким буквально трясло от ярости.

— А что мне оставалось делать? Если бы я все тебе рассказал, вы бы сразу закрыли проект, а тело конфисковали. И оно погибло бы уже через неделю — ведь у вас нет ни достаточной квалификации, ни особого желания поддерживать в нем жизнь, не так ли? Пойми, Ким, это тело… этот человек — настоящая научная сенсация. Мы и сами не ожидали, что он выживет, но это случилось. Ты должна понять — у меня не было другого выхода. Как всякий настоящий ученый, я должен был довести дело до конца.

— А почему ты решил, что мы непременно конфискуем тело? — Еще один вопрос-тест, который, как лакмусовая бумажка, должен показать степень искренности Гарта.

— Потому что тел… этот человек заболел. Старая инфекция… Еще из тех времен.

— Вот почему эти ваши фокусы с оживлением древних трупов так опасны, — назидательно сказала Ким Эндрю. — В общем так, Гарт: тело мы забираем, а ваша лаборатория закрывается. Извини, но поступить по-другому я не имею права.

— Но ведь теперь он совершенно здоров и не представляет никакой опасности!

— Вот как? Интересно узнать, как вы этого добились?

— Очень сильный организм. Он боролся намного активнее, чем мы ожидали. Кроме того, мы получили из Европы антибиотик, который прекрасно подействовал… — Гарт говорил, а сам пытался сообразить, кто сообщил о Нате в Федеральное агентство. Может быть, кто-то из уволенных работников? Или это Центр контроля заболеваемости сумел напасть на след партии нелегальных антибиотиков?

— Ну, о том, здорово это тело или больно, предоставь судить мне, — холодно сказала Ким.

— Могу я, по крайней мере, поговорить с ним перед тем, как вы его заберете?

— Оно еще и разговаривает?!

— Ходит, разговаривает, думает… Черт побери, Ким, ты прекрасно понимаешь, что это уже не «тело» и не лабораторное животное. Это полноценный человек — такой же, как мы с тобой. И я знаю много людей, которые очень огорчатся, если с Натом — его зовут Нат — что-нибудь случится.

— А-а, президент и компания… — Ким Эндрю покачала головой. — Об этом надо было беспокоиться раньше, Гарт. До того, как ты принял решение солгать мне.

— По крайней мере, постарайтесь изолировать его от окружающей среды.

— Это будет зависеть от того, какими возможностями мы на данный момент располагаем.

— Ким, прошу тебя… пожалуйста ! Не подвергайте его опасности только потому, что я… потому что мы держали вас в неведении. Нат нуждается в полной изоляции. Он может оказаться очень чувствителен к некоторым видам современных инфекций. Я ведь знаю, что представляет собой ваш карантин. Люди попадают туда здоровыми, а обратно… вообще не выходят. Никогда.

— Твое мнение о нашей работе меня совершенно не интересует.

— Разреши мне хотя бы поговорить с ним… Я должен подготовить Ната к тому, что его ждет.

— Сколько угодно… — ответила доктор Эндрю, пародируя насмешливую любезность Гарта, памятную ей по прошлой встрече.

— Привет, Гарт. Еще раз спасибо за прошлый вечер, — сказал Нат, поднимаясь с койки навстречу врачу. — Как дела?

— Скверно. У нас возникла большая проблема.

— Какая? Что-нибудь с Сьюзен?

— Нет. С ней-то как раз все в порядке. Тут другое… Существует некая государственная служба, которая называется Федеральное агентство бактериологической безопасности…

— Да-да, я припоминаю… Оно было создано еще в 1940 году для борьбы с полиомиелитом. Я как-то имел с ними дело в Лос-Анджелесе, когда пытался справиться со вспышкой туберкулеза.

— Гм-м… — Гарт неловко откашлялся. — Видишь ли, с тех пор положение несколько изменилось. Теперешнее ФАББ обладает гораздо большей властью, чем в твое время, и его руководство пронюхало о тебе. Агентство очень недовольно, что мы не поставили его в известность о твоем существовании и… Короче говоря, его сотрудники сейчас здесь. Они собираются забрать тебя в карантин при местном отделении агентства и взять кое-какие анализы, чтобы убедиться, что ты не носитель какой-нибудь опасной инфекции. Извини, Нат, но боюсь, это будет не слишком приятно…

— А почему вы ничего не рассказали обо мне агентству?

— Из-за вирусного воспаления легких, которым ты заболел в процессе твоего оживления. Мы собирались сообщить о тебе в установленном порядке после того, как ты выздоровеешь.