Миккель Биркегор - Тайна «Libri di Luca»

— Что ты сделал?! — вскричал По, вскакивая с кресла. — Ты что, окончательно спятил?

Даже Катерину поразила эта неожиданная новость. Девушка смотрела на Иверсена, широко раскрыв от удивления глаза.

— Мне кажется, втайне Лука всегда этого хотел, — по-прежнему ровным голосом произнес старик. — Какому отцу не хочется, чтобы кто-нибудь из членов семьи стал продолжателем дела его жизни? Вы считаете, что если бы собрание Кампелли попало в чьи-то чужие руки, то Лука счел бы это приемлемым? Я лично так не думаю. — Немного помолчав, он со вздохом прибавил: — Кроме того, Йон нам нужен.

— Только бы он не решил, что мы намеренно хотели причинить ему зло, — тихо проговорила Катерина.

Старый и молодой мужчины повернулись к ней как по команде.

Иверсен кивнул:

— Да, отпугнуть его сейчас было бы настоящей катастрофой.

— А если уже отпугнули? Если он все же захочет продать все это барахло? — спросил По.

Иверсен слегка смущенно улыбнулся:

— На самом деле выбора у него нет. Совет уже наметил проведение Открытого Чтения.

Наступила полная тишина. Не сводя глаз с Иверсена, По вновь опустился на свое место. Катерина также пристально смотрела на старика. Во взгляде ее сквозило недоверие. Иверсен же, казалось, был совершенно бесстрастен.

Проведение Открытого Чтения было радикальным шагом, и самой Катерине никогда прежде не приходилось слышать, чтобы Совет решался на подобную меру. Всем им было строжайшим образом запрещено использовать свои способности Чтецов для чего-либо иного, кроме как для стимулирования интереса людей к читаемому материалу. Так гласил кодекс Общества. Для любого его члена нарушение запрета могло иметь самые серьезные последствия — правда, какие именно, этого себе Катерина не представляла. Выживание Общества зависело от того, насколько хорошо его членам удастся сохранить в тайне сам факт его существования, а злоупотребление способностями неминуемо вело к привлечению к себе излишнего внимания.

Однако в очень редких случаях все же могла возникнуть необходимость воспользоваться даром не только в целях обогащения текста. В особенности это касалось ситуаций, когда возникала прямая угроза разоблачения существования Общества или обладания кем-либо из его членов уникальными способностями. В подобные моменты Совет назначал Открытое Чтение с участием всех вовлеченных в дело сторон с тем, чтобы изменить их точку зрения на данную проблему. Процедура назначения Чтения была сложной и тщательно разработанной. Устанавливалось, как именно оно должно происходить, определялся круг участников, намечался желаемый конечный результат, а также предлог для его достижения. Последнее было крайне важным, потому что, если объект воздействия — он или она — не видел убедительных причин для того, чтобы внезапно кардинально изменить свое мнение по данному вопросу, все могло сорваться.

После того как проведение Чтения утверждалось, задействованным в нем Чтецам предстояло найти повод для того, чтобы прочесть текст либо самому объекту воздействия, либо в непосредственной близости от него. Как правило, особых трудностей это не вызывало. Целями чаще всего являлись люди публичные — политики, чиновники или журналисты, — привыкшие обходиться практически без охраны.

В качестве материала для Чтения подбирался подходящий текст, который затрагивал отдельные аспекты той щекотливой темы, ради которой все это затевалось. В процессе же самого Чтения наиболее важные фрагменты «заряжались» таким образом, что в конце концов интерес «жертвы» к данной теме либо снижался, либо полностью ею утрачивался. Открытое Чтение предусматривало участие наиболее одаренных и сильных Чтецов, что неизменно приводило к искомому результату, обеспечивая Обществу полную анонимность.

Катерина не знала, сколько Открытых Чтений было проведено за все время существования Общества. За десять лет общения с Лукой ей стало известно лишь об одном. Более того, она даже сама принимала в нем участие, правда, как заверил ее Лука, лишь в качестве «резервного подкрепления».

В тот раз их целью был один копенгагенский политик, почуявший, что можно поживиться за счет отмены субсидий на проведение в школах занятий в «читальных классах». Конечной его целью являлось полное упразднение специализированных «читальных классов» во всех школах столицы Дании.

Одной из наиболее важных задач Общества являлось развитие читательских навыков и воображения, в том числе у детей, имеющих различные проблемы с чтением. Многие члены Общества были педагогами-почасовиками — вели утвержденные общей программой уроки чтения в тех школах, где ученикам требовалась разного рода помощь. Кроме решения основной задачи — привития любви к чтению, — им часто удавалось выявлять детей, являвшихся спонтанно активированными Чтецами. «Читальные классы» как нельзя лучше подходили для поиска таких учеников, а также позволяли тайно наблюдать за ними и осторожно направлять их способности в нужное русло.

Ревизия вопроса о целесообразности «читальных классов» не могла, разумеется, напрямую как-либо скомпрометировать Общество, однако опасения потерять таким образом контакт с потенциальными Чтецами привели к тому, что Совет решил назначить Общее Чтение с участием данного политика.

Чтение проводилось жарким летним днем в здании городской ратуши. В преддверии чтения Общество позаботилось о том, чтобы обеспечить сбор подписей противников закрытия «читальных классов». Родители посещавших эти занятия учеников настояли на личной встрече с политиком для того, чтобы зачитать ему свою петицию и вручить лист с подписями.

Кроме Катерины и Луки в состав депутации вошли еще три члена Общества, а также несколько родителей, ничего не знавших об истинной цели посещения политика. Лука был облачен в строгий костюм, совершенно неуместный в жаркую погоду. От духоты лицо маленького итальянца сделалось ярко-багровым, по лбу его градом катился пот. Катерина предусмотрительно надела легкое черное платье и не испытывала такого дискомфорта, как остальные ее спутники. Им пришлось провести в приемной политика около сорока пяти минут в обществе его секретарши — молодой блондинки, которая, несмотря на светлый летний костюм, также, похоже, с трудом переносила изнуряющую жару.

Наконец посетителей провели в кабинет, на пороге которого их встречал хозяин — худощавый господин средних лет с уложенными в прическу серебристо-серыми волосами, одетый в такой же серебристо-серый костюм, сидевший на нем как влитой. Каждому из тех, кто входил, он пожимал руку, одновременно окидывая его или ее тяжелым взглядом из-под густых кустистых бровей, похожих на маленькие рожки. Когда очередь дошла до Катерины, она потупилась. Рукопожатие у политика оказалось настолько энергичным, что девушка даже ощутила боль, которая не проходила в течение нескольких минут.