Андрей Бубнов - Офицер контактной разведки

По импровизированному коридору прошел человек в военной форме с генеральскими погонами. Это был руководитель оперативно-тактической разведки. Ему поручили произнести прощальную речь от лица коллег по работе. Он остановился возле монумента, затем его тихий, но уверенный голос заставил собравшихся людей замолчать.

Здесь тоже не говорят плохо о покойниках. Здесь тоже смешивают смерть с идеологическими веяниями, обещая бороться с врагом с еще большим усердием. Здесь чтят своих героев, превратив обычного человека в красочного идола. Оставшиеся в живых должны равняться на идола, а молодое поколение — подавно и беспрекословно.

Дима пытался переводить речь на русский язык, но очень быстро замолчал. Эмоции не позволили. Новикову стало тошно. Не похороны, а политический митинг. Основная мысль оратора — во всех смертных грехах виноваты итроники. Политика, политика и еще раз злобная политика. Немудрено, что Дима, привыкший жить в более свободном обществе постсоветской России, даже не помышляет об исторической родине. Хотя, справедливости ради надо отметить, что политизация распространяется лишь на официальные церемонии и мало затрагивает быт и простые человеческие взаимоотношения. Но в душе каждого жителя Мениолы существует своеобразная памятка, разрешающая делать что-то одно и запрещающая делать что-то другое. Табу.

«Ничем они не лучше нас, — думал Славка, — но и не хуже. Люди везде остаются людьми. Не очень давно мы отпочковались от общих предков. Тридцать или сорок тысячелетий назад, около того. Для истории Галактики — отрезок мизерный. Мгновения. Но по крайней мере, на Мениоле нет нищих и калек. И планету они не загадили, как мы».

Рассвело. Повалил снег. Мороз вдруг ослаб.

После официальной речи высказались все желающие. Люди говорили просто и от души. У Вейи не было многочисленных недоброжелателей. Ее никто особо не любил, но и не желал зла. Сослуживцы сочувствовали, близко к сердцу восприняв утрату. Они подходили к генералу, к Диме, к Славке, утешали. Изела вдруг разревелась. Даже мама не могла ее успокоить. Влажные глаза Димы вывернули наизнанку душу Новикова. Ему стало жаль парня. Славка обнял человека и прижал к себе. Дима готов был заплакать.

Генерал Кам, но так же нельзя! Конспирация конспирацией, но зачем мучить ни в чем не повинных людей?

Взгляд Кама вернул Новикова в реальный мир. Взгляд сказал: «Терпи. Так надо. На нас смотрит противник».

Проклятая жизнь! Проклятая война невидимых врагов! Проклятый шпионаж! Проклятые итроники! Как же это глупо!

Мир сошел с ума…

Два солдата, держа перед собой капсулу с прахом капитана Вейи, медленно и торжественно, чеканя каждый шаг, приблизились к монументу. Зазвучала незнакомая музыка. Все военные встали по стойке смирно. Черный камень мгновенно проглотил серебристый шар и наглухо закрыл отверстие. Изображение Вейи тут же ожило. Девушка добродушно улыбнулась живым, словно прощалась. Женщины заплакали. Даже у Славки невольно проступили слезы на глазах. А затем картинка медленно угасла, изображение окаменело. Вот и все. Только улыбка осталась в памяти…

Люди молча постояли возле монумента, склонив головы, отдавая последнюю дань усопшему человеку, а потом начали медленно расходиться.

Прощальная церемония закончилась.

А жизнь продолжается…

Славка не запомнил, как вернулся в дом генерала, как отказался от еды, как долго валялся на кровати, уснул. Потом обратная дорога домой. Мрачное и отрешенное лицо Димы. Заплаканные глаза Изелы…

Очнулся Новиков лишь возле своего подъезда. Джип уехал. Вечереет. Заканчивается воскресенье. Парень тяжело вздохнул, закурил, окинул взглядом двор. Он дома, на Земле. Поездка на другой конец Галактики кажется нереальной, словно дурной сон. А может ее и вправду не было? Ничего не было?

Как бы не так!

Подъехал Вороневский. Автомобиль моргнул фарами. Парень сел в машину и поздоровался.

— Да-а-а, — процедил разведчик, взглянув на студента. — Вид у тебя не очень…

— А как вы хотели?

Инопланетянин не ответил, он молча протянул Новикову диктофон и наушники.

Славка включил аппарат. Предстояло вызубрить «собственные» телефонные разговоры, особенно с матушкой. А потом, зажав эмоции в кулак, следует вернуться в родные пенаты и изобразить перед родственниками счастливого молодого человека, вернувшегося из другого города. Удастся ли убедить окружающих? Вряд ли. Глаза не смогут соврать. Они выдадут. Ну и ладно. Теперь уж все равно.

Прежде чем Изела вернулась на Землю, с ней произошло очередное неприятное событие. Сразу после похорон, мать увезла дочь домой. Но не пришло и двух часов, не успела девушка успокоиться, как офицер административного отдела уведомил ее о срочном вызове в Управление.

Мать возмутилась и начала звонить Каму, но генерал не ответил. А Изела решила не дожидаться повторного приглашения и с помощью холодной воды постаралась привести себя в чувства. Затем девушка надела форму, ничего не сказала матушке, села в гравилет и улетела. Говорить, а тем более спорить не имело смысла.

Пройдя идентификацию, лейтенант Изела направилась к справочной кабинке. Там ее поджидал мужчина средних лет. Офицер с полковничьими погонами поманил девушку указательным пальцем и душевно улыбнулся.

— Лейтенант Изела?

— Так точно.

— Я вас вызвал. Полковник Аштаал, — представился офицер.

— Мы не знакомы, господин полковник, — холодно и немного настороженно ответила девушка.

— Верно, лейтенант. Я недавно назначен руководителем службы собственной безопасности. Следуйте за мной.

У Изелы подкосились ноги. Она поспешно оперлась плечом о стену. Такого поворота событий она не ожидала.

— Что с вами? — полковник взял девушку под руку и повел к лифту. — Впрочем, если б я потерял сестру…

Из лифта Изела вышла самостоятельно. Аштаал указал рукой направо, в сторону следственного отдела. Девушка непроизвольно сжалась в комок, но последовала за надзирателем. Они находились глубоко под землей. Возле прозрачной двери стояла охрана. Оружие отберут. Отсюда не каждый выходит свободным человеком.

— Побеседуем, — полковник ворвался в пустой кабинет и указал лейтенанту на жесткое кресло, стоящее посреди помещения. Сам Аштаал сел прямо на стол.

Изела плавно опустилась в кресло. Теперь она уже преодолела первоначальный страх. Дочь директора Управления всегда может рассчитывать на помощь отца.

— Итак, — главный надзиратель вновь начал улыбаться. — Лейтенант, как же вы докатились до такой жизни? Дочь нашего директора, и надо же…

— Я вас не понимаю, — от лейтенанта веяло холодом.

Не жди добра от надзирателя.