Джозеф Финдер - Дьявольская сила

— И тут вдруг по мне начали стрелять. Очевидно, возникла какая-то необходимость. Кое-кому я понадобился очень уж сильно и срочно. Смысла в этом не вижу никакого.

Тоби лишь тяжело вздохнул и дотронулся до стекла, разделявшего нас.

— Советской угрозы более нет, — медленно произнес он. — И слава Богу. Но сейчас мы столкнулись с гораздо более трудной и распространенной угрозой: с сотнями тысяч безработных шпионов из распавшегося Восточного блока: информаторами и матерыми мокрушниками — целый дурно пахнущий букет. Во всяком случае, многие из них в том букете.

— Но это не объяснение, — возразил я. — Они всего лишь рядовые исполнители. На кого же, черт бы их побрал, они работают? И ради чего?

— Да провались все пропадом, — не выдержал и громко закричал Тоби. — Как, по-твоему, кто прикончил Эдмунда Мура?

В изумлении я уставился на него. Глаза у Тоби широко раскрылись, в них четко читались испуг и боль.

— Так ты спрашиваешь, — медленно и спокойно произнес я, — кто убил его?

— Ой, Бен, ради всех святых. По официальной версии он схлопотал пулю из личного револьвера «смит-вессон» образца 1939 года, изготовленного по заказу ЦРУ в 1957 году.

— А на самом деле?

— Такой револьвер образца 1939 года заряжается девятимиллиметровыми пулями от пистолета «парабеллум». Это первая модель калибра девять миллиметров, выпущенная в Америке.

— Куда это ты, черт возьми, клонишь?

— Пуля, разворотившая мозги Эда Мура, вылетела из специального пистолета калибра девять миллиметров, восьмизарядного. Такая обойма у «Макарова». Усек?

— Советского производства, — вспомнил я. — Образца конца 50-х годов. Или…

— …Или восточногерманского производства. Обойма выпускалась для пистолета «М» в Восточной Германии. Не думаю, чтобы Эд Мур использовал в своем личном пистолете, выданном в ЦРУ, пули, изготавливаемые восточногерманской тайной полицией. А как ты считаешь?

— Но ведь эта чертова штази больше не существует, не так ли, Тоби?

— Да, Восточной Германии больше нет. Ее спецслужбы ликвидированы. Но их дело и люди живут. И кто-то пользуется их услугами. Кто-то нанимает их для своих целей. Вот почему ты нужен нам, Бен.

— Ладно, — ответил я, повышая голос. — Мне это ясно. Но что делать-то, черт бы всех побрал.

Молча он приступил к своей привычной процедуре — вынул пачку сигарет «Ротманс», открыл ее, постучал о подлокотник кресла-каталки, пока не вылезла сигарета, закурил и, выпустив клуб дыма, сказал:

— Мы хотим, чтобы ты разыскал последнего шефа КГБ.

— Владимира Орлова?

Он кивнул головой.

— Но вы же наверняка знаете, где он прячется? При возможностях Центрального разведуправления…

— Мы знаем лишь, что он скрывается где-то в Северной Италии. В области Тоскана. И это все.

— Как же, черт возьми, вы докопались до этого?

— Я никогда не разглашаю источники своей информации и методы их получения, — ответил Тоби и скривил губы в улыбке. — В настоящее время Орлов серьезно болен. Его видели у одного кардиолога в Риме. Вот и все, что нам известно. Он лечится у этого врача уже несколько лет, с первого своего визита в Рим в конце 70-х годов. Этот врач периодически лечит многих крупных мировых лидеров. Орлов полностью доверяет ему.

Нам также известно, что после консультаций у этого кардиолога его увезли куда-то в неустановленное место в Тоскане. Его шоферы великолепно умеют отрываться от хвостов.

— А делали ли негласный обыск помещений?

— У этого итальянского кардиолога? Мы пошарили в его рабочих помещениях в Риме. Да все без толку: историю болезни Орлова он, должно быть, прячет за семью замками.

— А если я найду Орлова? Что из этого?

— Ты же зять самого Харрисона Синклера, женат на его дочери. Совершенно немыслимо ожидать, что ты вступишь в какую-то сделку с ним. Разумеется, он будет очень осторожен и подозрителен, но и ты не промах. Как только обнаружишь его, так начинай выяснять все, о чем он говорил с Хэлом Синклером. Все-все. Точно ли, что Хэл присвоил огромные деньги? Что обещал ему Орлов? Ты же знаешь русский язык, а с твоим даром…

— Да из него и слова-то не выдавишь.

— Одним махом ты сможешь разыскать пропавшие сокровища и восстановить честное имя Хэла Синклера. Ну а сейчас, Бен, то, что ты узнаешь о Хэле, вполне возможно, не обрадует тебя.

— Быть того не может.

— Да, это так, Бен. Ты ведь нипочем не поверишь, что Харрисон Синклер был проходимцем и вором. Не верит в это и Алекс Траслоу, как и я. Но подготовься к тому, что тебе станет известно, как бы невыносимо и мерзко это ни показалось. Такое задание довольно рисковое.

— От кого задание-то?

Джеймс откинулся на спинку каталки и, помолчав немного, сказал:

— Самые ненадежные люди в разведке — это мы сами. Как ты знаешь, наиболее выдающимся энтомологом в XIX веке был швейцарец Огюст Форель; так вот он однажды сказал, что самыми опасными врагами муравьев являются другие муравьи. Самые опасные враги шпионов — это другие шпионы… — Он сложил ладони вместе, как в молитве, сцепив пальцы, и сказал: — Какую бы сделку Владимир Орлов ни затеял с Хэлом Синклером, уверен, что говорить о ней он не станет.

— Не вешай мне дерьмо на уши, Тоби, — возмутился я. — Да ты и сам не веришь, что Хэл невиновен.

Он тоскливо вздохнул и ответил:

— Да, не верю. Но очень хочу верить. И все же ты по меньшей мере можешь и сумеешь выяснить, что затевал Хэл накануне своей смерти. И для чего?

— Что затевал Хэл? — машинально пробормотал я. — Ведь его убили. — Вздрогнув, Джеймс поднял на меня глаза. Он, казалось, испугался либо моей несдержанности, либо чего-то еще, а чего — я и сам не понял. — Кто убил его? — требовательно спросил я. — Кто убил Хэла?

— Убийца, насколько мне известно, был бывшим офицером штази.

— Я имею в виду не конкретного исполнителя-мокрушника. Кто стоял за его спиной? Кто отдал приказ убить его?

— Пока мы ничего не знаем.

— Может, это ренегаты из ЦРУ, из группы «Чародеев», про которых говорил мне Алекс?

— Может, и они. А может — извини, я знаю, что тебе будет неприятно слышать мои слова, но все-таки подумай, — а может, и Синклер был из этой же колоды? Одним из этих «Чародеев». И, может, он выпал из колоды?

— Ну, это только одна версия, — возразил я. — А должны быть и другие.

— Согласен. Может, Синклер и вступил в какую-то сделку с Орловым, стоящую огромных денег. И Орлов — то ли из жадности, то ли из опасений — взял и отдал приказ устранить Синклера. В конце концов, не логично ли предположить, что кто-то из этих бывших восточногерманских или румынских головорезов взялся как наемник выполнить разовое поручение какого-то лица, бывшего его шефа.

— Мне нужно переговорить с Алексом Траслоу.

— До него не дозвониться.