Андрей Бондаренко - АнтиМетро

– Сталкер, немедленно отпусти больную! – строгим голосом велел Хан.

– Да, и пожалуйста! Не очень-то и хотелось, – обиженно фыркнула Таня, отходя в сторону. – Обыкновенный психоз, – пояснила для Артёма. – То бишь, временное помешательство рассудка – на фоне хронического сексуального неудовлетворения. Скорее всего, у данной пожилой гражданки и в мирное время частенько случались пошлые истерики и нервные срывы на бытовой почве. А теперь, после двойного «знакомства» с экспериментальным усыпляющим газом, всё это проявилось, выйдя на качественно-новый уровень, с утроенной силой…

– Здравствуйте, Артём Петрович! – протягивая ладонь для рукопожатия, радушно улыбнулся профессор. – Простите, отвлекусь на секунду… Уважаемый коллега Хан! Проводите, пожалуйста, пациентку Григорьеву в госпиталь. Измерьте ей пульс и давление. Дайте успокоительного – согласно врачебной карте… Всё, идите, идите! Артём Петрович, я краем уха слышал, что у вашей мобильной группы – во время похода к станции «Выборгская» – тоже наблюдались негативные побочные последствия от.… От очередной «встречи» с газом Эн-09/15?

– Да, наблюдались, м-м-м, негативные последствия…

– Остановись, дорогой! – попросила Татьяна. – Ты что, забыл, что у нас образовался временной цейтнот? Василий Васильевич! Извините, но майор Белов всё вам подробно расскажет в следующий раз. Хорошо? А сейчас мы очень-очень спешим, – сделала «многозначительные» глаза. – Приказ военного коменданта! Срочное и суперсекретное задание!

– Конечно, конечно…, – понятливо забормотал Фёдоров. – В следующий раз, так в следующий раз…

Когда они уже подходили к двери, ведущей в бункер, Артём насмешливо поинтересовался:

– Кстати, беспокойная моя амазонка, а как тебе сиделось под строгим арестом? Не скучала?

– Наоборот, было очень весело. В правой от меня камере располагались фашисты. Те, которые сподвижники-приятели Пети Бормана и Лёши Фюрера… Весёлые и непосредственные ребята, песенки громко пели, анекдоты травили. Чего ты хмуришься? Приличные анекдоты. Ну, почти приличные… А в левой камере отдыхало то ли пять, то ли шесть девиц. Они с фашистами ночью (условной ночью, естественно) схлестнулись из-за чего-то. Поднялась знатная буча – с отчаянными воплями, громким визгом и матерной руганью. Наверное, фашиствующие молодчики, оставшись без идейных вождей (Борман нынче спит в бункере, Фюрер вместе с тобой отправился к «Маяковской»), слегка растерялись. Вот, дабы слегка восстановить душевное спокойствие и равновесие, ребята решили немного похулиганить и поприставать к беззащитным барышням. Но девицы оказались, отнюдь, не из робкого десятка… Короче говоря, капитан Нестеренко – строгий ночной комендант – долго думать не стал, и всех отправил на нары. Кажется, на пять суток… Всё, мы уже подходим к заданной точке. Майор Белов!

– Я!

– Отставить пустые разговоры! Командование ждёт от вас реальных и конкретных дел, а не бесполезного трёпа о завтрашней погоде и последних театральных премьерах…

«Командование!», – уважительно подчеркнул внутренний голос. – «Как бы так оно… Считаешь, братец, что данная фраза являлась милой и безобидной шуткой? Ну-ну… Как всем известно, в каждой – по-настоящему хорошей шутке – наличествует только малая доля шутки…».

Естественно, что на собрание они опоздали минут на десять-двенадцать. Артём, ещё раз жадно поцеловав мягкие и податливые губы жены, виновато постучался в дверь кабинета Мельникова.

– Заходите, недисциплинированные молодожёны! – разрешил сердитый голос подполковника. – На первый раз, так и быть, ограничиваюсь строгим выговором…

В кабинете присутствовали: Мельников, Харитонов, Горыныч, Борман, Никоненко, профессор Фёдоров и Хан.

– Здравия желаю! – скупо кивнул головой Артём.

– Привет, кого не видела! – гордо и независимо мотнула бантиками в горошек Татьяна, стараясь не смотреть в сторону Харитонова.

– Начинайте, уважаемый Василий Васильевич, – комендант станции устало прикрыл глаза. – Только, прошу, постарайтесь быть кратким, без обычного заумного словоблудия. И, ради всего святого, не надо постоянно перескакивать с одного на другое, меняя темы – как гламурная модница меняет мобильные телефоны…

Профессор Фёдоров поднялся на ноги и, нервным движением поправив очки на мясистой переносице, начал доклад, стараясь говорить плавно и размеренно:

– Как вы знаете, господа и дамы, недавно наша станция подверглась коварному нападению пустынных волков. Или же ливийских шакалов, как вы их почему-то – упорно – называете. Впрочем, дело не моё. Понимаю, что здесь замешаны важные военные секреты и тайны… Нападение было успешно отбито, двадцать семь хищников застрелены. Но, при этом, сто тридцать восемь человек, находящихся во время волчьего нападения на платформе, были безжалостно покусаны. То есть, более половины списочного гражданского состава. Скажу сразу, некоторые из волчьих трупов имели ярко-выраженные признаки заражения бешенством… Господин военный комендант, разрешите, я коротко расскажу присутствующим товарищам – собственно – о бешенстве? Для лучшего понимания всей серьёзности проблемы, так сказать?

– Рассказывай, старина, рассказывай…

– Итак, бешенство. Латинское название – рабиес. Устаревшее наименование – гидрофобия, или же – водобоязнь… Данное заболевание является инфекционным и вызывается вирусом бешенства, принадлежащего к семейству Rhabdoviridae… Понял, Борис Иванович! Постараюсь в дальнейшем избегать излишних и ненужных подробностей… Итак, вирус бешенства вызывает воспаление головного мозга (энцефалит – по-научному) у животных и человека. Передаётся же он со слюной – при укусе больным животным…

– А при укусе заболевшим человеком? – полюбопытствовал неугомонный Лёха Никоненко. – То бишь, если человек, заразившийся бешенством, укусит совершенно здорового человека, то тот тоже взбесится?

– Такое вполне возможно, – недовольно передёрнув плечами, вынужден был признать Василий Васильевич. – Но совсем необязательно. Всё зависит от того, каким животным был передан вирус первому человеку. Домашняя собака – это одно дело, южноамериканские мыши-вампиры – совсем другое… Кроме того, можно обойтись и без пошлых укусов. Достаточно, чтобы слюна заболевшего человека попала в открытую ранку на руке здорового. Например, при мытье грязной посуды…

– Ну, ни хрена себе! – ошарашено замотал головой Борман. – А я вчера манную кашу доставлял в госпиталь, а оттуда забирал два больших полиэтиленовых мешка с использованной одноразовой посудой… Как – для чего забирал? Отнёс в морг, то есть, на утилизацию… Но, ведь, заразная слюна могла случайно капнуть и на сами мешки? А у меня заусениц, как раз, кровоточит на указательном пальце…