Наталья Егорова - Все будет в порядке

Коэн намеренно сохранял дистанцию метра в полтора.

– Видите ли, господин Динамит, я наслышан о вашей сверхъестественной реакции, но считаю, что ваша слава чрезвычайно преувеличена. Помимо разрекламированной быстроты вы не обладаете необходимыми для расследования качествами и ваша карьера - следствие простой удачи и расположения к вам начальства. Я считаю, что должен был сказать вам это.

Дамьен уставился на полицейского с веселым изумлением. Круглое мальчишеское лицо, честные прозрачные глаза - да, такой способен вбить себе в голову что угодно просто из желания говорить неприятную правду в глаза.

– Спасибо, лейтенант, - спокойно ответил он. - Может быть, теперь мы все же перейдем к делу?

Если Коэн и был обескуражен такой реакцией, то никак этого не показал.

Через два часа Дамьен был беднее на несколько монет, тяжелее на пару безвкусных бутербродов и умнее на длинную, грустную историю о неуловимых "тенях".

Они действовали уже пять лет, и на счету этой странной банды числилось несколько десятков похищенных детей от пяти до двенадцати лет. Письма с требованиями отправляли с фиктивных пойнтов буквально через несколько минут после похищения, выкуп брали только драгметаллами, обмен назначали в старых индивидуальных домах, детей держали на снотворном. До сих пор не удалось выяснить не только, где находились малыши в течение трех-четырех дней, но даже внешний вид членов банды. Они всегда назначали точное (почти точное, вспомнил о собственном опыте Дамьен) время обмена, и при такой невероятной наглости ни одна засада еще не дала результатов.

Вот разве что Дамьен-динамит, да и то живым взять не смог.

Но самая непонятная закономерность - это появление "теней" за пару минут до обмена словно из ниоткуда и такое же невозможное исчезновение. Похоже, похитители обладали весьма действенными средствами скрываться от сетей наблюдения.

Впрочем, в пользу "теней" говорило то, что детей они действительно не убивали. Может, поэтому и не поднималась против них вся система, да и журналисты норовили поискать материал погорячее. Была в самом начале "теневой" карьеры пара несчастных случаев, но тогда полицейские являлись к месту обмена вооруженными до зубов. Один раз, кстати, мальчишку именно полицейский в суматохе и подстрелил.

В общем, создавалось ощущение, что "тени" чувствуют себя слишком свободно. Это Дамьену не понравилось совершенно.

Больше всего Урссон страдал от духоты.

В кабинете Стена Хекли царила почти материальная жара, чего хозяин не замечал совершенно. Сухой и строгий, в черном костюме, от одного взгляда на который делалось душно, он неподвижно сидел на жестком стуле, разглядывая детектива с плохо скрытым раздражением.

– Господин Хекли, три года назад в вашей лаборатории случилась трагедия: были убиты два сотрудника. У Департамента расследований возникло опасение, что кому-то из ваших работников опять может угрожать опасность.

Ни слова, ни жеста. Олаф вспотел, мечтал о ледяном пиве и с трудом подбирал круглые фразы.

– Мне необходимо получить некоторую информацию, господин Хекли. Скажите, в чем заключается ваш проект "Дельта-двойники"?

– Боюсь, эта информация покажется слишком сложной для вас, детектив, - надменно произнес Хекли.

– А вы попробуйте растолковать мне на пальцах.

– Если кратко, то проект занимается изучением индивидуальных дельта-полей, соответствующих как самому человеку, так и его информационному отражению или двойнику. Вы в курсе, что такое дельта-поле?

– Ни в малейшей степени, - Олафу казалось, что мозги сейчас превратятся в горячее желе.

Стен Хекли осуждающе поджал губы.

– В очень грубом приближении можно считать, что дельта-поле генерируется человеческим мозгом в процессе мышления. Несколько лет назад была разработана методика, позволяющая фиксировать всплески этого поля, соответствующие... можно сказать, отдельным мыслям.

– То есть практическое применение этого метода...

– Детектив! - под обвиняющим взглядом Хекли Олафу стало действительно неловко. - Мы говорим о чистой науке. Фундаментальной, если такое понятие вам знакомо.

– Извините.

– Так вот. Дельта-поле каждого человека индивидуально, со временем мы научились распознавать поле, соответствующее мыслям отдельных людей. По концентрации и характеристикам его мы можем определить, где находится тот или иной человек, даже если расстояние между ним и аппаратурой достигает тридцати метров.

Олаф подумал, что гораздо проще найти человека по личному чипу. И расстояние в этом случае роли не играет вообще.

– Мы проводили множество опытов, и со временем накапливалось все больше странных результатов: часто приборы фиксировали наличие поля в месте, где данный человек отсутствовал. Более того, иногда дельта-поле попросту двоилось, мы получали два почти идентичных отпечатка, один немного слабее, но не настолько, чтобы можно было считать это погрешностью измерений. Таким образом, мы пришли к выводу, что для каждого человека существует некая нематериальная сущность, поле которой аналогично его собственному полю.

Урссон невольно подумал, что ему самому в подобном случае вначале пришло бы в голову, что неисправна аппаратура или неверна сама теория.

– Один из наших сотрудников выдвинул чрезвычайно интересную гипотезу: что дельта-двойник человека - это его потенциальная сущность, то, что информационно закладывается в человека при рождении.

– Позвольте, - Урссон подался вперед. - Вы хотите сказать, что можете определить характеристики личности для двойника?

– Именно. Более того, согласно этим характеристикам, мы можем рассчитать... скажем, общественное положение и профессию двойника, если предполагать, что он пребывает в социальной среде, аналогичной нашей. И вот что примечательно: практически каждый из нас, как оказалось, не реализует заложенный в него потенциал, либо реализует его извращенно. Например, человек, который должен был стать выдающимся биологом, в нашем мире превратился в продавца домашней техники, а потенциальный наркоман стал владельцем фирмы, производящей игровые чипы. Я, кстати, произвел этот расчет и для себя. Оказалось, что мой дельта-двойник пробивается случайными заработками и к тому же страдает расстройством психики.

– Так это же прекрасно, - пожал плечами Урссон. - Значит, вы превзошли себя...

– В вас говорит обыватель, детектив, - указующий перст Хекли ткнул куда-то в потолок. - А как же гармония мира?

Олаф подавил невольный смешок. С каждой минутой он все меньше понимал, кому могла помешать лаборатория, занимающаяся подобной чепухой.

– Скажите, господин Хекли, от вас никогда не требовали закрытия лаборатории?