Андрей Бондаренко - Жаркое лето – 2010

– Со мной – с сильного похмелья – такое тоже иногда случается, будто бы сердце стучит в голове.

– Вот-вот! А потом этот стук стал постепенно учащаться, сквозь него послышались людские голоса-фразы, произнесённые на каком-то незнакомом, очень гортанном языке…

– Это ты, наверное, надышался угарным газом, – предположила Катя. – Давай-ка, я тебе на затылок полью холодной родниковой воды? Говорят, что помогает.

– Спасибо, не надо, – отказался Глеб. – Действительно, всё это слегка напомнило мне…э-э-э, последствия от приёма сильнодействующего галлюциногена. Один раз, ещё на школьном выпускном вечере, я сдуру затянулся пару-тройку раз «травкой». Тогда тоже послышались странные, откровенно-нездешние голоса…. Что ты, Катенька, так подозрительно и осуждающе смотришь на меня? Клянусь, только один раз я пробовал анашу! Честное благородное слово! Что бы мне солнышка яркого больше не видеть никогда! Вот, слышите? Опять…. Стучит?

– Стучит! – обеспокоенно водя лучом карманного фонарика по своду и стенам пещеры, согласился Гарик. – Причём, всё громче и громче. Громче и громче…. Африканские тамтамы? Ага, вот, и человеческие голоса прорезались. Вернее, какие-то неясные вопли-вскрики…

Тамтамы стучали всё отчётливее, громче и яростней. Хриплые людские голоса слаженно и дружно скандировали:

– Ра! Ра! Ра! Ра! Ра!

– Откуда идут эти звуки? – испуганно моргая пушистыми ресницами, спросила Аля. – Никак не могу понять…

– Похоже, что со всех сторон сразу, – ответил Гарик, машинально вертя в ладонях раскрытый перочинный нож.

– Как-то неуютно стало на душе, – призналась Алевтина. – И, честно говоря, слегка страшновато…. Игорёк, прекращай вести себя, как маленький мальчик! Это я говорю про баловство с ножом. Порежешься ещё…

Неожиданно людские крики утонули в громком трубном звуке. Из глубин подземелья долетело-послышалось громкое заполошное хлопанье, и вскоре над головами незадачливых волонтёров стремительно пронеслась большая стая летучих мышей. Через минуту к выходу из пещеры проследовала вторая стая, за ней третья, четвёртая….

– Весь продуктовый запас сбежал, – огорчённо хмыкнул Гарик. – Так и не удалось отведать крылатой мышатины.

А потом в подземном коридоре установилась абсолютная, очень тревожная тишина, только изредка постреливали угольки костра.

– Не нравится мне всё это! – заявил Глеб. – Ещё не хватало, чтобы сбылось дурацкое пророчество Пал Палыча…

– О чём это ты, милый? – заинтересовалась Екатерина. – Что ещё за пророчество? И кто такой – Пал Палыч?

– Есть у нас с Гариком один хороший приятель. Вернее, товарищ-коллега по рыбной ловле. Он уже совсем старенький, в следующем году будет отмечать пятидесятилетие…. Раньше Пал Палыч физику и химию преподавал в питерском Университете, а потом «завязал» с этим неблагодарным делом и подался в идейные уфологи. Изучает всякие НЛО, снежного человека, инопланетян, интересуется «пробоями» во Временных потоках…

– Полусумасшедший и безобидный чудак?

– Что-то вроде того…. Так вот, как-то по прошедшей весне Палыч заявил, мол: – «Аномально-устойчивые антициклоны могут – чисто теоретически, понятное дело – сопровождаться «пробоями» во Времени. Причём, веерными и многоярусными «пробоями»…». Я и подумал между делом, что недавние людские голоса, сопровождаемые тамтамами и громким трубным рёвом, это он и есть – горячий привет из Прошлого, – секунд через пять-шесть непонятно уточнил: – Только, совсем не из того…

– А что это за зверь экзотический такой – «веерные и многоярусные «пробои» во Времени»? – спросила Аля, пропустив мимо ушей последнюю фразу Глеба.

– Бог его знает! В тот раз Пал Палыч принял «на грудь» лишнего и, так и не дорассказав своей теории до конца, заснул возле походного костра. А с утра начался бешеный клёв, этот разговор и забылся…. В любом случае, я не горю ни малейшим желанием – повстречаться с вышеупомянутыми таинственными «пробоями». Это Гарик у нас – записной и хронический авантюрист. Его, добра-молодца, хлебом не корми и пивом не пои, дай только вписаться в какую-нибудь сомнительную историю…. Кстати, орлы и орлицы любопытные! Вы, что же, забыли про рыбу? Не пригорела ли она, часом? Гарик, разгребай угли! У меня кишки от голода уже завязались классическим морским узлом…

Рыба, не смотря на отсутствие соли, получилась очень вкусной и ароматной.

– Натуральное объеденье! – нахваливала Аля. – Такой вкуснотищи даже в знаменитых парижских ресторанах не подают. А коричнево-золотистая корочка – Божественный восторг! Кипяток уже остыл? Дайте, пожалуйста, глотнуть…. А что мы будем делать дальше?

– Конечно же, спать, – устало откликнулся Гарик. – Костёр почти догорел, дров больше нет, угли остывают – прямо на глазах. Карманные фонарики желательно поберечь, чтобы не подсели батарейки. Сейчас соорудим из наших вещей некое подобие постелей и попробуем уснуть. Утро, как нас учит старинная народная присказка, всегда мудренее…. Так, кажется, опять застучало! Вот, и людские голоса зазвучали…

Тамтамы – с каждой прошедшей минутой – стучали всё громче и яростней. Хриплые людские голоса дружно и слаженно скандировали:

– Ра! Ра! Ра! Ра! Ра!

– Тьфу! – зло сплюнул в сторону Глеб. – Уснёшь тут, пожалуй…. Впрочем, ложиться надо всё равно. Катерина, подруга моя боевая, мы где, собственно, расположимся? Понял, сейчас сооружу уютное и удобное гнёздышко на две молодые персоны…

Странный подземный шум, наконец, затих, потом – минут через восемь-десять – вновь вернулся. Затих, вернулся, затих…. Тем не менее, усталые волонтёры очень быстро заснули, не обращая на эту странную звуковую какофонию ни малейшего внимания…

Гарик проснулся первым, сладко зевнул и мысленно удивился: – «Где это я, интересно, нахожусь? И почему вокруг так безысходно темно? Вернее, черным-черно? Ах, да! Наверху же полыхнул верховой пожар, москвичка Екатерина вывихнула ногу, и нам пришлось, спасаясь от огня, спрятаться в древней пещере…. А что такое лежит у меня на груди? Это же Алина голова! У нас с ней, в смысле, с Алевтиной, безумная взаимная любовь…. Так, а что дальше?».

Он, стараясь не делать резких движений, поднёс кисть левой руки к глазам и пристально всмотрелся в циферблат наручных часов, слегка светящийся всеми оттенками зелёного.

– Который час? – сонно пробормотала Аля. – И почему ты носишь часы на левой руке?

– Ты очень наблюдательная девушка.

– Ага, есть такое дело. И наблюдательная, и девушка. Ты, милый, так и не ответил на мои вопросы…

– Часы я ношу на левой руке потому, что являюсь правшой, – принялся сбивчиво объяснять Гарик. – То есть, правая рука гораздо чаще находится… м-м-м, в работе. Значит, и вибрация гораздо сильнее, часы, ненароком, могут сломаться…