Светлана Зорина - Агентство Лилит. Сказка об обречённой царевне

Большинство помещений пустовало, поскольку сейчас на Никте началось время, условно называемое ночью. Почти на всех освоенных планетах люди разделили время на привычные ещё нашим далёким предкам сутки и жили, подстраиваясь под давно ставший удобный для человека ритм. Это важно для нормального самочувствия и достижения максимальных успехов в работе. Похоже, даркмейстеры тоже предпочитали придерживаться такого режима. Я видела в лабораториях только дежурных подмастерьев, которые следили за работой каких-то странных приборов. В основном это были прозрачные кубы и огромные подобия колб, в которых кипели разноцветные жидкости. Почти в каждом зале эти ёмкости соединялись с толстой трубой, упиравшейся в пол и потолок. Создавалось впечатление, что она имеет продолжение в помещениях выше и ниже. Возможно, она пронизывает все этажи. Немного побродив по комплексу, я поняла, что таких труб тут много и они являются частями единого механизма. Я даже в неполном тайминге слышала непрекращающийся ни на секунду глухой гул, а, выйдя в полный тайминг, ощутила вибрацию. Казалось, что под этим зданием клокочет вулкан, который вот-вот начнёт извергаться. Под зданием или в нём. Возле труб вибрация была особенно ощутима. Теперь они напоминали мне части не какой-то мощной установки, а огромного живого организма, и это гигантское существо внушало мне страх. Я представила себе чудовищного паука. Вибрирующие трубы являлись частью сплетённой им паутины. Хозяин паутины был далеко, но при этом он был здесь. Он был везде — чёрный паук, слившийся с вечной тьмой. Он то растворяется в ней, то обретает какую-то конкретную форму — чаще паука, а иногда многоликого демона, повелителя тьмы…

Кое-где трубы пересекали помещение по диагонали или по горизонтали. Меня интересовало, что по ним текло. Я не представляла, что это за субстанция, но чувствовала — в чистом виде она опасна. И ещё я чувствовала, что особенно она опасна для меня. Это место вообще как-то странно на меня действовало. Мне всё труднее было оставаться в неполном тайминге. Казалось, ещё немного — и я навсегда лишусь своего плотного тела. Оно, конечно, и в неполном тайминге при мне, но становится слабее и хуже привязано к тонким телам. Я попыталась вернуться в отель и не смогла. Может, удастся, если ненадолго материализоваться? Иногда это срабатывало, но сейчас не помогло. У меня опять возникло ощущение, что воздух превратился в какую-то вязкую субстанцию, которая вот-вот затвердеет и сотрёт меня в порошок.

"Перестань накручиваться", — сказала я себе. И едва успела увернуться от огромного чёрного пса, появившегося совершенно бесшумно. Мне удалось быстро выхватить нож и поразить зверя в горло в тот момент, когда его зубы уже готовы были сомкнуться на моём горле. Чудовище застыло на каменном полу и казалось мёртвым, но я знала, что не убила его. Его невозможно убить. Скоро он встанет и снова будет готов к бою. Что это за тварь? Быть может, этот гладкошерстный чёрный пёс с острой мордой — сам Анубис, явившийся сюда, чтобы покарать меня за мои игры с жизнью и смертью… Терри, у тебя точно паранойя. При всех своих талантах ты недостаточно важная птица, чтобы божество снизошло до драки с тобой.

Я знала, что надо срочно уходить, но моё тело словно налилось тяжестью. Я никак не могла выйти в тайминг. Хорошо хоть, могла ещё худо-бедно сражаться. Двое в чёрном появились так же бесшумно, как и этот чудовищный пёс. Их я тоже уложила, но один успел меня ранить. Вот их я точно убила — эти двое были обычными людьми. Где-то поблизости зазвучали голоса, топот множества ног. Как меня обнаружили? Я не включала ни рион, ни компас, а камер наблюдения у них тут нет… Или мастер Ганс сказал неправду? С кем мне сейчас предстоит столкнуться — с людьми или какими-то непонятными существами вроде той чёрной собаки? Зажимая рукой рану, я бежала по длинному коридору мимо поблескивающих в полутьме металлических дверей. Одна из них, ведущая в совершенно тёмный зал, оказалась открытой. Я не знала, что меня там ждёт, но в этом бесконечно-длинном коридоре меня бы скоро настигли, поэтому я, не раздумывая, кинулась в спасительный сумрак открытого зала. Дверь за мной тут же захлопнулась. Я была в ловушке и в полной тьме. В полной заднице, как сказала бы Делия. Возможно, скоро я встречусь с ней. Нет, только не это! Где бы мы с ней ни встретились — в Раю, в Аду или в Чистилище, нам больше нечего сказать друг другу. А в этом мире есть человек, которому я не сказала и сотой доли того, что хотела бы сказать. Боже, как я хочу к ней вернуться!

Ценой неимоверных усилий мне удалось выйти в тайминг, но я оказалась не в гостиничном номере, а в ледяной тьме, которая причиняла мне такую боль, словно меня разрывали на части… Да так собственно и было. Тьма растворяла меня в себе. Если я срочно не вернусь в привычный мне материальный мир, я просто сольюсь с этой тьмой. Возможно, я не исчезну совсем. Я стану бестелесным призраком, блуждающим по вселенной. Чем-то вроде проклятой души, которая не может обрести покоя…

Единственное, что у меня получилось, так это вернуться в тёмный зал. Выйти в неполный тайминг, чтобы стать невидимкой, я не могла — меня тут же начинала засасывать и растворять ледяная тьма. Впрочем, в плотном теле я чувствовала себя ненамного лучше, ибо тьма стала вязкой, желеобразной. Она обволакивала меня и мешала дышать. Вскоре она начала изменяться. Это немного напоминало предрассветный сумрак, в котором всё более чётко проступают очертания вещей. Потом начинаешь различать их цвета, и по мере того, как тьма отступает, цвета становятся ярче. Сейчас тьма не отступала. Она просто изменялась, обретая разные цвета и оттенки, и даже когда появился свет, я знала, что он не струится откуда-то извне — из окна или соседнего помещения, а порождён этой тьмой и в любой момент может снова превратиться в полный мрак.

— Ты же знаешь, что свет — порождение тьмы.

Я вздрогнула и огляделась. В нескольких шагах от меня проступили очертания стройной фигуры. Сперва она выглядела как чёрный силуэт, окружённый ореолом слабого света. Когда свет стал ярче, я увидела человека в чёрном… Нет, не уверена, что человека. Смугловато-бледное лицо с огромными чёрными глазами было слишком красивым и слишком страшным, чтобы принадлежать простому смертному.

— Если ты в какой-то степени владеешь тьмой, то и она владеет тобой, — этот глубокий, бархатистый голос мог принадлежать как мужчине, так и женщине. — И для тебя она опасней, чем для кого-либо.

Стало достаточно светло, чтобы я смогла как следует разглядеть своего собеседника. Он… Нет, скорее она, напоминала мне одну известную актрису прошлого, которая своей красотой сводила с ума, и не только в переносном смысле. Я не помнила, как её звали. Жгучая брюнетка испанских и латиноамериканских кровей, в которую влюблялись и мужчины, и женщины. Много лет назад она стала причиной целой волны самоубийств, потому что неожиданно оставила актёрскую карьеру и скрылась в неизвестном направлении. При более ярком свете внешность незнакомки уже не казалась столь демонической, и всё же в ней было что-то необъяснимо жуткое.