Борис Тараканов - Колесо в заброшенном парке

— Ты хочешь сказать, что этот старец и Виральдини одно лицо? — воскликнул Вовка. — Но ведь этого не может быть!

— Знаешь, эта идея настолько фантастична, если не бредова, что… вполне может оказаться правдой. По крайней мере я не нашел ни одного факта, ее опровергающего. Хронологию я проверил — по датам все сходится.

— Паноптикум… — Вовка покачал головой.

— Не, Вов, вот ты мне скажи… Много ли в то время было в России итальянских гениев? Вот скажи!

— А… столько же, сколько в Бразилии Педров — и не сосчитаешь!

— Ну… За дона Педро!

Павшино

— Как ты думаешь, — поинтересовался Вовка, — почему репрессировали этого Козко? Ведь исследование с религией, в общем-то, и не связано.

— Понимаешь… акцент был сделан на проблему Прямого Перехода через Пространство и Время. Его тайной старец Антоний, судя по всему, владел. А эта проблема во все времена находилась под прицелом спецслужб всех стран. И ВЧК не исключение. Вроде бы никто ничего не воспринимает всерьез, но почему-то все держат руку на пульсе. Вспомни генерала Лопухова: «Бред, научная фантастика…»

— А сам отправляет нас в Венецию…

— Ну, за город-герой Венецию!

Красногорская

— Ты мне это брось, Стас, — вдруг сказал Вовка. — В Вене нашли останки Виральдини. Ну, почти все…

— Ай, еще не известно, чего они там нашли. — Стас махнул рукой. — Да хоть бы и нашли. Знаешь ведь, что такое «многовариантность развития»…

— В рамках одного пространства? — удивился Вовка.

— А хоть бы и одного. Кто может объяснить механику Вселенной? Вот ты можешь?

— Ну, если ты мне еще нальешь, то можно попробовать.

— Не вопрос!

Очередная порция шампанского с нежным шипением вспенилась в вовкином стакане.

— Ну, за многовариантность развития!

Опалиха

— Смерть Виральдини в Вене — это закрытый сосуд, вещь в себе. В этой истории полно загадок и просто необъяснимых моментов.

— Может, никакой смерти и не было…

— Вовик, я тебя умоляю!

— Нет, в самом деле, смотри! Виральдини сначала затравили в Италии, потом добрались до него в Австрии, а он возьми да смотайся.

— Куда? В дикую Россию — родину слонов?! А до этого выучил русский «только за то, что им разговаривал Ленин»? Заодно принял Православие и стал ну просто духоносным батюшкой. Картина маслом!

— Ну, насчет Ленина ты загнул, но вот в остальном… В России тогда господствовала итальянская музыкальная школа. Многие композиторы учились в Италии. Так что он вполне мог прийтись ко двору. Кстати, о дворе — можно поискать в царских архивах.

— Вов, давай сначала с Венецией разберемся, а?

— Прочти-ка еще раз про «колесо Фортуны повернуша».

— Не было там про Фортуну.

— Как это не было? Я же хорошо помню…

Как назло, бумажка, где это было записано, куда-то задевалась.

— Ладно, давай выпьем — глядишь, найдется.

Аникеевка

— «Колесо повернуша и себя в горы у башени падучей переместиша». — Ну, где тут твоя Фортуна?

— И в самом деле… Но, Стасик, ты чувствуешь, сто пудов — речь идет о чем-то таком…

— Каком «таком»? Как ты себе представляешь это колесо Фортуны?

— Ну… круглое такое… — неуверенно ответил Вовка.

— Неужели! А еще?

— Наверное, это отвлеченное философское понятие.

— Как в НИИЧАВО? Источник дармовой механической энергии?

— Сам ты источник дармовой энергии, — сказал Вовка подставляя свой стакан под источник дармового шампанского.

— Ну, за Фортуну!

Нахабино

«До платформы «Манихино» поезд проследует без остановок», — проинформировал громкоговоритель.

— Стас, мы не проедем?

— Не… Это только Манихино номер раз. А нам после третьей выходить.

— Ну, тогда наливай.

— Ага. А ты смотри внимательно — теперь главное — не прозевать Правобережную, — сказал Стас…

Манихино — 3

…и немедленно выпил…

Правобережная

— Стас, что делать?! — в панике закричал Вовка. — Мы проехали! Рви стоп-кран, Стас!

— Ты что, с ума сошел? Он же шипит, как змея в брачный период, — оглохнуть можно. И вообще, оно уже тормозит.

— Кто тормозит? Это ты тормозишь!

— Я торможу? А кто должен был следить?

Электричка плавно остановилась.

70-й км

— Скорее! — Заорал Стас. — Они же сейчас двери закроют!

Друзья по очереди вывалились из вагона. Электричка с натужным гудением унеслась прочь.

— Тишина… — выдохнул Стас.

— Ик! — громко согласился Вовка. И тихо добавил: — Пардон, шампань…

— Пойдем, глянем, насколько мы промахнулись.

Мятое расписание висело возле окошечка кассы.

— Целую остановку прозевали, — сказал Вовка. — Заболтались мы с тобой.

— Пить надо меньше…

— Да? Наливать надо реже! Гляди, на Москву теперь полтора часа перерыв.

— Парк на Правобережной. Значит, пойдем по шпалам. Тоже романтика… Заодно проветримся — погоды располагают.

— Самое время для парковых прогулок, — проворчал Вовка и легко спрыгнул с платформы. — Тебе руку подать?

— Я не настолько пьян, чтобы не спрыгнуть с высоты кухонного стола, — возразил Стас, грузно приземляясь рядом с Вовкой. Рюкзак за его спиной отозвался глухим позвякиванием. — Предательская тара. Никакой конспирации!

— Сколько у тебя еще там? — спросил Вовка.

— Я не помню… — поспешил успокоить его Стас, шагая по шпалам. — Сколько ни есть — все наши.

Вовка последовал за ним, глядя по сторонам.

— Странное место — совсем непохоже, что здесь когда-то стоял монастырь.

— Почему непохоже? — возразил Стас. — Место уединенное. Было. Когда-то… Железных дорог в восемнадцатом веке не наблюдалось. Никто святых отцов не тревожил.

— И зачем его разрушили… — сказал Вовка, направляясь по тропинке в сторону темнеющего парка.

— Не ко мне вопрос.

Парк встретил друзей мрачной прохладой.

— Кстати, — после недолгого молчания произнес Стас, — мне посоветовали хорошего консультанта из духовенства. Его-то о старце Антонии и нужно расспросить.

— Конечно… А уж если ему предварительно позвонят с твоей халтуры, он точно «расколется».

— Вовка! Постыдился бы…

— Ладно, ладно! Скажи лучше, у тебя что, есть опыт общения со священнослужителями?

— Будет. Он назначил встречу на завтра после какого-то утреннего совещания в Патриархии.

— А меня ты возьмешь с собой?

— Куда, на совещание в Патриархию? Так меня туда самого не пригласили.

— Да пошел ты со своим совещанием! Причем тут совещание? Я про встречу с этим… как его… епископом…

— Он не епископ. Он про-то-пресви-тер…

— Не ощущаю разницы, — сказал Вовка.

— Ну и дурак, — простодушно ответил Стас.

— Конечно, дурак, — согласился Вовка. — Был бы не дурак, ни за что не стал бы с тобой в электричке шампанское жрать.