Татьяна Иванова - Сорняк из райского сада

— Вы слишком спешите, Эрвин! За девушками принято ухаживать издалека.

— Что есть издалека?

Маша взглянула на него свысока, и произнесла издевательским тоном.

— Издалека, — это дарить цветы, делать подарки, приглашать в ресторан!

Эрвин разочарованно вздохнул и развел руками.

— Я нет возможность! У меня самолет в двенадцать тридцать!

— Вот и хорошо! Перед дорогой вредно напрягаться!

— Что есть напрягаться?

— Заниматься любовью с молодыми девушками!

Эрвин виновато опустил глаза, хоть и спьяну, но все же понимая, что переборщил.

— Простит меня, Марийя, я есть нетрезвый! — и, галантно приложив руку к груди, слегка поклонился Маше.

— Ничего, бывает! — ответила она и вновь улыбнулась.

А Эрвин повернулся и поплелся от нее прочь не солоно хлебавши к Алексею Витальевичу Голубеву.

После этого прошло еще около получаса, и Алексей Витальевич намекнул немцам, что пора бы и закругляться. Что им нужно еще съездить в гостиницу и подготовиться к отлету.

— С регистрацией тоже не стоит тянуть, вдруг возникнут какие-нибудь непредвиденные обстоятельства в аэропорту! А значит, туда не помешает приехать пораньше. — Сказал он Эрвину. — Я пришлю за вами микроавтобус уже к девяти тридцати.

Немецкая делегация, состоящая из семи человек, четверо из которых находились сейчас на фуршете, имела привычку быть пунктуальными, и потому, господа немедленно вняв хозяину, тут же наладились восвояси.

— Сережа, отвези их до гостиницы на "Вольво". — Приказал Голубев своему шоферу, выйдя на улицу вслед за гостями.

— А как же Вы, Алексей Витальевич?

— Обыкновенно! Сам за рулем поеду.

— Так Вы, что, разве не выпивали?

— Самую малость, только пригубил ради приличия.

— А как же запах? Мало ли что?

— Авось пронесет!

— Подождите, Алексей Витальевич, у меня в бардачке антиполицай имеется. — И Сережа поспешил к "Вольво".

— Вот, съешьте одну таблеточку, — сказал шофер и протянул шефу шуршащую упаковку.

— Спасибо, Сережа. — Поблагодарил его Голубев и направился к группе немцев, после чего еще раз попрощался с каждым из них за руку, подождал пока они усядутся в "Вольво" и снова направился в офис.

Уборщица Мила уже принялась убирать со стола, позвякивая фужерами, а сослуживцы расходиться по домам. Государев Юрий Платонович попрощавшись с шефом за руку, направился, было, к выходу, но Голубев о чем-то вспомнив, окликнул его.

— Юра, постой! Подготовь-ка мне завтра с самого утра списки по термосырью и еще обрати внимание на переоценку лапрола и лапромола. Да не забудь оповестить об этом бухгалтерию. Я задержусь немного, но к одиннадцати буду, так что, списки должны быть готовы.

— Сделаю, Алеш! — пообещал Государев и скрылся за дверью.

Алексей Витальевич отыскал глазами секретаршу.

— Ирина Валерьевна, Вы готовы?

— Как космонавт! — пошутила она в ответ и направилась к выходу.

— А где Маша?

— Я здесь, — ответила Мария, входя из приемной в кабинет начальника. — И я тоже готова!

— Вот и славно! — сказал Алексей Витальевич. — Поехали! — Ладно, всем до свидания! — мимоходом попрощался он с теми, кто еще оставался в помещении, и направился к выходу.

Женщины поспешили вслед за ним.

— Маша, что этот Линденберг от тебя хотел, сели не секрет, конечно? — тихо спросила Ирина Валерьевна у Марии, когда они спускались по лестнице.

— Да какой секрет! Клеился! В гостиницу звал, представляете?

— Ничего себе, наглец! А я смотрю, он от тебя не отходит, красноречивый наш! Ну, думаю, ясное дело, понравилась ему Маша! Поди, комплиментами осыпает, а он вон что придумал! Тоже мне, нашел где искать проститутку!

— Вы только Алексею Витальевичу не говорите, Ирина Валерьевна! Зачем ему знать, расстроится же!

— Конечно!

Они подошли к стоянке и сели в машину Голубева, — Ирина Валерьевна на переднее сидение, а Маша на заднее.

— Ну, что, девчонки, наконец-то проводили этих неугомонных! — Весело сказал Алексей Витальевич.

— Проводили! — ответила Мария. — Теперь хоть работать можно будет спокойно. Им ведь то кофе, то сендвич, то чай! Вот и ходишь весь день туда сюда, как в ресторане!

— Ладно, Маша, не ворчи! Дело хорошее намечается! Похоже на этот раз они хотят заключить контракт на покупку большой партии сырья. Говорят, что испытания образцов из него, превзошли все их ожидания. ВО! Как мы с Юрием Платоновичем потрудились!

— И когда хотят заключить? — спросила Ирина Валерьевна.

— В октябре.

— Ничего себе! Быстры на ногу!

— Немцы! — одним словом охарактеризовал партнеров довольный Алексей Витальевич. — У них все четко и быстро. Они не станут раскачиваться попусту, как наши.

— Ну, слава богу, — сказала Ирина Валерьевна. — Не зря ты кормила их бутербродами, Маша! Теперь мы обеспечены работой и денежками тоже, правда, Алексей Витальевич?

— Само собой! Думаю, премии от такого заказа получатся вполне приличные.

Алексей Витальевич и Ирина Валерьевна рассуждали о "немецких делах", а Маша молча сидела на заднем сидении, не встревая в разговор.

— Мария, ты чего там приумолкла, не уснула? — поинтересовался Алексей Витальевич. — Устала что-ли?

— Да так, немного.

— Может музыку включить?

— Включите.

— Тебе кого?

— Кристину Агилеру.

Алексей Витальевич потянулся к магнитоле.

Через минуту солон заполнил красивый, экспрессивный, перемежаемый тягучим бельканто и прозрачным, чарующим фальцетом голос Кристины, и сидящие в машине приумолкли, внимая ее пению.

Когда Голубев хотел свернуть на знакомую улицу, и у него уже включился поворотник, Мария возразила.

— Не поворачивайте к дому, Алексей Витальевич, остановите тут где-нибудь.

— Да, ладно, Маш, я не спешу.

— Остановите, мне нужно зайти в магазин на минутку, чего потом возвращаться.

— Ну, это другое дело!

Алексей Витальевич, прижавшись к обочине, притормозил.

Маша попрощалась и вышла из машины…. Но! Не пошла в магазин, и лишь только Джип Голубева съехал с обочины в крайний правый ряд, тут же принялась активно голосовать.

Перед ней остановился старенький темно синий форд, и пожилой водитель, решивший подкалымить, высунулся в окно.

— Тебе куда дочка?

— До метро.

— До какого?

— До ближайшего, до Ленинского проспекта. — Уточнила Мария.

Водитель разочаровался.

— Так это совсем рядом.

— Мне очень надо, я хорошо заплачу! — она показала ему зажатую в руке пятисотку.

— Садись! — сказал пожилой дядечка, довольно улыбнувшись.

— Поди, на свидание опаздываешь?

— Точно! — сказала Маша взволнованно. — А можно побыстрей?

— Побыстрей нужно было садиться к какому-нибудь молодому бесшабашному жеребчику, они мастаки гонять…