Джаспер Ффорде - Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов

Либрис вытащил из папки первый лист с изображением старой книги.

— Итак, — начал он, — когда мы впервые столкнулись с концепцией страницы при разработке КНИГИ 1, то подумали, что достигли потолка вместительности повествования — создали компактную, легкую для чтения модель и при помощи встроенных программ Нумератор и Заголовок получили систему индексирования, намного превосходящую все, что мог предложить СВИТОК. Много лет, — он перевернул лист, показав нам различные варианты книг, появлявшиеся в течение столетий, — мы совершенствовали систему КНИГА. Первым нововведением в версии 1.1 были иллюстрации, в 3.1 — стандартизация правописания, в 4.2 — стабилизация употребления гласных и неправильных глаголов. Сегодня мы используем систему КНИГА 8.3, одну из наиболее стабильных и сложных в истории технологий вымыслопередачи — никогда прежде написанное слово не передавалось в воображение читателя столь быстро и равномерно.

Он на мгновение остановился. Мы все знали, что КНИГА 8.3 превосходна. Если не считать попадающихся иногда опечаток и неровного качества повествования (что не относилось к системным ошибкам), система была действительно хороша.

— Сборка книг в подвальных этажах, хотя и требует времени, идет хорошо, пусть и несколько хаотично.

Агенты одобрительно зашептались: внизу, понятное дело, никому особенно не нравилось.

— Но, — говорил Либрис, — бесконечная переработка старых идей больше не может удерживать внимание читателя. Маркетинговые исследования Совета жанров показывают, что читателям надоедает схожесть сюжетных линий.

— По-моему, такое и прежде бывало, — вклинился Глашатай, но быстренько спохватился, извинился за то, что перебил выступающего, и позволил Либрису продолжать.

— Для того чтобы понять проблему, — развивал свою мысль словомагистр, — нам нужно обратиться к истории. Когда восемнадцать столетий назад мы впервые ввели систему КНИГА, то разработали ее прежде всего для записи реальных событий. Мы никогда и не думали, что появится такой спрос на беллетристику. В десятом веке выдуманные истории встречались так редко, что нам хватило сюжетов на целую тысячу лет. В семнадцатом столетии количество сюжетов снизилось до шестисот, но по-прежнему не подавало поводов для беспокойства. Затем произошло событие, которое исчерпало возможности операционной системы.

— Появилась массовая грамотность, — вставила мисс Хэвишем.

— Именно, — подхватил Либрис — Спрос на литературу в восемнадцатом и девятнадцатом столетиях вырос экспоненциально. За десять лет до публикации «Памелы» в тысяча семьсот сороковом у нас хватало новых идей, чтобы продержаться еще несколько сотен лет. Но ко времени Диккенса почти все идеи оказались использованы не по разу. Начиная с тринадцатого столетия мы время от времени прибегали к подобной практике, стремясь отсрочить неизбежное. Однако к тысяча восемьсот восемьдесят четвертому году, несмотря на все наши старания, запас оригинальных историй полностью истощился.

Агенты беллетриции зашептались.

— «Плоский мир», — выдал Брэдшоу после короткого размышления. — Это была последняя оригинальная идея, да?

— Именно так. Остатки поглотило движение научной фантастики в пятидесятых годах двадцатого века, но последние чистые идеи закончились в тысяча восемьсот восемьдесят четвертом. Мы ожидали худшего — полного растворения Книгомирья и массового оттока читателей. И все же этого не произошло. Вопреки всем ожиданиям, повторяемые истории работали!

— А разве не так происходит при их изложении? — спросила Хэвишем своим непререкаемым тоном. — Пермутации рассказа беспредельны!

— Пределы эти огромны, но не бесконечны, мисс Хэвишем. Я пытаюсь донести до вас, что, когда все пермутации окажутся исчерпаны, нам окажется некуда двигаться. В двадцатом столетии книги писались и печатались в огромном объеме. Даже появление потусторонних вирусов Тормоз 1.3 и Стоп-писатель 2.4 не смогли остановить авторов. По Ту Сторону появились законы об авторском праве: авторы начали писать одинаковые книги! По моим прикидкам, нам остается год — в лучшем случае восемнадцать месяцев — до того, как литература иссякнет.

Либрис умолк, чтобы дошло до всех.

— Вот потому нам пришлось снова сесть за чертежную доску и пересмотреть всю ситуацию.

Он достал новый лист, и раздались ахи и охи. На чертеже была представлена тридцатидвухсюжетная система.

— Как вы знаете, — продолжал словомагистр, — любая Книжная операционная система построена на восьмисюжетной основе, унаследованной еще от системы ТрадУст. Мы обычно говорим: «Никому не понадобится более восьми сюжетов».

— Девяти, если учесть «взросление», — пискнула Беатриче.

— Разве это не «путешествие и приключение»? — возразил Твид.

— А что тогда «Макбет»? — спросил Бенедикт.

— Это сюжет «жестокое соперничество/месть», дорогуша, — просветила его Хэвишем.

— Мне казалось, что это скорее «соблазн», — задумчиво проговорила Беатриче, которая по возможности всегда и все делала в пику Бенедикту.

— Прошу вас! — воскликнул Глашатай. — Мы весь день можем об этом спорить! Дайте Либрису закончить, а потом, пожалуйста, ругайтесь на здоровье!

Агенты замолчали. Я поняла, что этот спор у них вечен.

— Итак, единственным путем для поступательного развития, — продолжил словомагистр, — является полная перестройка операционной системы. В результате перехода на тридцатидвухсюжетную базу появится куда больше идей, чем мы в силах применить. Книгомирье не знало такого прорыва со дня изобретения наборного шрифта!

— Я всегда была сторонницей новых технологий, мистер Либрис, — искренне сказала леди Кэвендиш, — но разве популярность книг не является объективным показателем работы системы?

— Это зависит от того смысла, который вы вкладываете в понятие «популярность». Только тридцать процентов потусторонников читают книги регулярно, а при помощи СуперСлова™ мы намерены радикально изменить эту ситуацию. Но я забежал вперед. Обилие новых идей лишь половина дела. Позвольте мне рассказать, какие еще преимущества дает новая система.

Он достал следующий лист. На сей раз заголовок гласил: «Улучшенные характеристики».

— Во-первых, СуперСлово™ полностью совместима со всей существующей прозой, драматургией и поэзией. Более того, книги, написанные при помощи этой системы, будут снабжены всевозможными бонусами.

— Интересно, — медленно произнес Брэдшоу, — как вы намерены улучшить книгу?

— Позвольте привести пример, — с энтузиазмом сказал Либрис. — В книгах, которые известны сейчас, диалог надо приписывать конкретным персонажам, поскольку иначе читатель не поймет, кто что сказал. При описании разговора многих людей задача многократно усложняется: очень легко увязнуть в «сказал Джордж», «ответил Майкл», «добавил Пол» и так далее. С помощью Улучшенных Речевых Характеристик™ СуперСлова™ читатель без труда поймет, кто говорит, будучи при этом избавлен от утомительных речевых указателей. К тому же к СуперСлову™ будет прилагаться СиноПлюс™, который предоставит читателю сжатый конспект на случай, если тот запутается или оставит книгу на несколько месяцев, не дочитав. Есть и другие опции — БыстроЧит™, СветоТекст™ и три музыкальные дорожки.