Дэниел Худ - Наследник волшебника

— Нет-нет, все в порядке, — поспешно отозвался Лайам. Судя по обеспокоенному лицу старого моряка и хмурому взгляду Мопсы, вид у него действительно был неважный.

«Все в порядке, — подумал Лайам, — но я совершенно сбит с толку».

— Спасибо вам за то, что вы нашли время побеседовать со мной, Вальдас. Вы очень мне помогли.

Он вручил старику еще одну серебряную монету и зашагал прочь, предоставив тому изливать поток благодарностей на горшки с сонно шевелящимися в них угрями. «Нет, — стучало в его мозгу, — ты вовсе не сбит с толку. Ты, милый мой, в полном дерьме». Да, теперь он вполне мог доказать, что Перелос и Двойник вступили в злонамеренный сговор, но зачем это ему? Ему ведь только хотелось выяснить, кто украл вещи Тарквина, а затем попытался обчистить храмовую сокровищницу, но все рассеялось в прах. У него опять нет ни подозреваемых, ни хоть какой-нибудь вшивой зацепки, дело, короче, — дрянь!

— Эй! Дядя! — вклинилась в его размышления Мопса. Лайам размашисто шагал вдоль пирса, и девчонке, чтобы поспеть за ним, пришлось перейти на бег. — Эй, куда ты идешь?

Лайам резко остановился, и Мопса проскочила вперед, но лихо притормозила и тут же к нему повернулась.

— Куда ты собрался? У тебя такой вид, будто ты заболел.

Неужели он так расстроен, что даже ребенок может это понять? А ведь, собственно, у него нет никаких причин для расстройства. Рассказ Вальдаса сделал доброе дело — он вышиб пробки в его мозгу. Почему в истории, которую он изложил вчера Фануилу, обнаружилось столько дыр? Потому что он предполагал, что преступник — Двойник. Старый моряк помог ему отстраниться от ошибочной версии.

— Куда я собрался?

Лайам и сам этого не знал. Слишком многое надо обдумать, чтобы составить приемлемый план действий. Скорее всего, он пойдет сейчас к Кессиасу, но сообщать о том Мопсе, конечно, нельзя. И кстати, как быть с ней? Неплохо было бы известить Оборотня, что Двойник мертв, но девчонка, если он ей скажет об этом, тут же расстроится. Можно, впрочем, отправить записку — Мопса не умеет читать, — но с другой стороны, принцепс, кажется, тоже читать не умеет.

— Мне нужно кое с кем встретиться, — сказал наконец Лайам, — а ты сейчас отправишься к Волку. Ты скажешь ему, что Двойник — не тот человек, которого я ищу, а еще скажешь, что мне необходимо сегодня вечером с ним повидаться.

В его мозгу вдруг что-то забрезжило — еще не идея, но уже смутные ее очертания, и Лайам торопливо сказал:

— Передай, что я жду его в Щелке, в десять вечера.

Мопса поглядела на него с подозрением:

— Зачем?

— Чтобы отдать подарок. Тот самый, который я ему обещал.

— Да, но зачем в Щелке и почему так поздно? А вдруг он не захочет прийти?

— Не задавай лишних вопросов, отмычка. В десять в Щелке, на повороте. Ты все поняла?

— Поняла, — угрюмо отозвалась Мопса.

— И поешь где-нибудь.

Девчонка взяла предложенную монету, но вид у нее был недовольный.

— Можно, я еще побуду с тобой?

— Делай, что тебе говорят, отмычка, — повторил Лайам и повелительно взмахнул рукой. Мопса зашагала прочь, то и дело оглядываясь через плечо.

Кессиаса в казарме не оказалось.

— В Храмовом дворе новые неприятности, — сообщил Лайаму стоявший у входа стражник.

Лайам застонал. Впрочем, когда он подошел к зданию суда, в голове его промелькнула мысль, несущая некоторое успокоение. Вчерашние неприятности в конечном итоге привели к тому, что Фануил обнаружил ковер. Если новые неприятности сулят что-то похожее, то к ним надо бы отнестись как к благодати.

Он минут пять стучался в высокую дверь суда, потом дернул за ручку, и дверь приоткрылась. Старого ворчуна нигде не было видно, и Лайам, быстро прокравшись через пустой вестибюль, поспешил по мрачному коридору к винтовой лестнице, ведущей в подвал. С первым же ее оборотом Лайама поглотила непроглядная тьма, но он подавил зашевелившиеся где-то внутри страхи и, двигаясь ощупью, продолжил спуск.

«Ни зги не видать, совсем как в прошлую ночь», — подумал Лайам, осторожно пробираясь к двери мертвецкой. Матушка Джеф почти мгновенно ее распахнула, и Лайам, щурясь, шагнул через порог.

— Ренфорд! Что это вы себе позволяете?! — раздраженно проворчала старуха. — Сначала стражник вламывается ко мне посреди ночи, потом я, как дура, торчу тут все утро, поджидаючи вас!

Собственно говоря, утро еще не прошло, но Лайам счел за лучшее не обращать внимания на неприязнь владелицы наигромаднейшего в Саузварке камина.

— Я нашел душу вашего мертвеца.

Выражение лица матушки Джеф мгновенно переменилось.

— Ах, вот оно что? Что ж, этот, как вы говорите, мелкий чиновник очень обрадуется, если, конечно, сможет?

— Это совсем не чиновник, а вор, и его призрак каждый вечер бродит неподалеку.

— Неподалеку? — переспросила матушка Джеф. — То есть в Щелке, там, где нашли тело?

Лайам кивнул:

— Вот так удача! Прямехонько под окном! Если я изловчусь переправить туда мертвеца, привидение тут же его отыщет! А уж эдил-то как будет доволен!

Лайам ожидал подобной реакции и потому поспешил унять восторги Матушки Джеф.

— Но прежде, чем мы этим займемся, я хочу вас кое о чем спросить. Можно ли нам это… ммм… существо изловить?

— Изловить? — Ведьма прищурилась. — Это еще зачем?

— Ну, точнее, не изловить, — поспешно сказал Лайам, — а просто попридержать на минуту-другую. Я хочу с ним поговорить.

Лицо матушки Джеф смягчилось, и она с понимающим видом кивнула:

— Ага, теперь ясно. Вы сказали, что этот малый при жизни был вором. Это что, тот самый вор, который вас обокрал?

— Нет, не совсем. Точнее, совсем не тот. Но вчера ночью, когда я… э-э… столкнулся с призраком, он произнес кое-что, в чем мне надо бы разобраться. Я надеялся, что мы сможем… ну, приманить привидение, показав ему его прежнюю оболочку, задать ему несколько вопросов, а потом отпустить.

Постукивая себя пальцем по подбородку, ведьма задумчиво произнесла:

— Да, это возможно… немного свинца поверх носа и рта, кто-нибудь рядом… да, это можно сделать. Только ненадолго, имейте в виду. Призраки, они ведь особым умом-то не отличаются. Ну, вроде как слегка свихиваются. Они могут запросто просочиться сквозь любую преграду, но плохо об этом помнят. Если закрыть лицо мертвеца свинцом, можно удержать его дух, — по крайней мере, до тех пор, пока он не сообразит, как пройти через этот заслон или как его обойти.

— А вы мне поможете?

— Помогу ли я? С удовольствием, Ренфорд, с большим удовольствием! Я только порадуюсь, когда его похоронят как полагается.

— И вы сможете это устроить?

— Конечно, смогу.

— И найдете, чем закрыть лицо мертвеца? Да, кстати, а почему свинцом?

— Духи не могут проходить через свинец — это грубый металл, из числа основных; он сдерживает природу воздушных тел. Хотя для верности надо бы, чтобы рядом стоял человек, какого он знал при жизни.