Сергей Лексутов - Ефрейтор Икс [СИ]

Идти было нетрудно, чертолома здесь не было; редкий чахлый листвяжник с пятнами кочкарника. Он шел час за часом, легким, длинным, скользящим шагом, оставляя за спиной километр за километром, и уже подумал, что удалось уйти, как вдруг за спиной послышался чуть слышный стрекот. Он в панике огляделся по сторонам, укрыться было абсолютно негде! Черт возьми, вот влип! И тогда он остановился, прислонился к стволу ближайшей лиственницы, расслабленно встряхнул руками, расслабился, закрыв глаза, и так стоял, пока стрекот не надвинулся и не заполнил, казалось, все небо над головой.

Павел пристроил карабин на обломок сучка, торчащий из ствола лиственницы как раз на уровне его плеча, вгляделся в небо. Ага, вот он, и, похоже, у них есть какой-то датчик, потому как заметить его они пока не могли, но из двери уже свесился какой-то козел и в руках у него длинная дура, весьма похожая на пулемет. Павел установил прицельную планку на двести метров, поймал козла с пулеметом на мушку, и принялся хладнокровно ждать. Чем хорошо палить по налетающему в лоб вертолету, это довольно трудно промахнуться; не надо брать упреждения. К тому же вертолет шел довольно низко — еще лучше, будто специально изготовили прекрасную мишень для Павла, смолоду неплохого стрелка.

И вот машина преодолела невидимый барьер дистанции в двести метров. Павел осторожно потянул спуск, хлестнул выстрел, он тут же снова навел мушку на четко вырисовывающийся силуэт, и снова потянул спуск — козел с пулеметом отвалился в проем двери, то ли от страха, то ли от пули в организме. Павел перевел прицел на правое стекло кабины, пробормотал:

— Извини, мужик… Может, ты вполне посторонний летун, но баксы нынче дорого стоят…

Павел высадил по кабине четыре пули, прежде чем вертолет начал вращаться на месте. Тогда оставшиеся в магазине четыре патрона он выпустил по мотору — вертолет резко пошел вниз, и тут же до Павла донесся противный скрежет. Возвращаться, и делать контрольные выстрелы, Павлу совсем не хотелось, — не киллер, в самом-то деле, — поэтому он двинулся своим курсом, на ходу вдавливая в магазин патроны. Зарядив карабин, достал мешочек с табачной пылью, и принялся методично, но скупо кидать ее щепотками за спину.

Собственно говоря, в том темпе, в котором он шагал по тайге, до лодки он должен добраться еще сегодня засветло — рассчитано все было четко. Но если у преследователей имеется второй вертолет, то они могут вычислить его курс, и выбросить группу где-нибудь впереди. Но, с другой стороны, они могут посчитать его очень умным, и подумают, что он от вертолета изменил маршрут. Он еще раз перебрал в уме все свои вещи; но нет, ни единой вещицы, что на нем и в рюкзаке, не побывало в руках бандитов, так что сунуть куда-либо жучок было невозможно.

И все-таки, когда до сумерек осталось часа три, он сделал круг и затаился на невысокой гриве, которая тянулась километра на четыре как раз вдоль маршрута. Так что, если преследователи есть, то бдительность у них к концу гривы притупится, и засада для них станет полной неожиданностью. Дистанция для него была вполне удобной — триста метров, а голая равнина, лишенная даже лиственниц, не оставляла преследователям ни малейшего шанса.

Не прошло и часа, как на краю равнины замелькало несколько точек. Впервые за весь поход Павел извлек из чехла отличный бинокль, приобретенный им в спортивном магазине, навел на мелькающие среди чахлых лиственничек, точки; четверо и собака. Он вел за ними бинокль, не отрываясь, и вскоре разглядел короткие автоматы, болтающиеся на плечах. Одеты ребятки были в добротный камуфляж и кепки-афганки, за спинами висели небольшие ранцы; значит, вертолетного обеспечения они не ждали.

Павел проговорил, мысленно наметив рубеж открытия огня — довольно обширную проплешину с очень низкой травой при полоном отсутствии кочкарника — он специально прошел в аккурат посередине ее:

— Ну, вы ребята и дилетанты… Зачем же вы в тайгу взяли оружие ближнего боя? Эт, кто ж вас тут подпустит на дистанцию ближнего боя? Разве что, такие же лохи, что и вы…

Вот они выскочили на прогалину. Павел не спеша, отложил бинокль, прижался щекой к гладкому прикладу карабина. Никаких особых чувство он не испытывал, даже азарта, как на охоте. Просто, надо было откатать нудную, необходимую работу, вроде перетаскивания в сарай пяти тонн угля. Он навел мушку на первого, плавно потянул спуск — передний, кинолог долбанный, подломился в коленях и рухнул на землю. Не обращая больше на него внимания, Павел подвел мушку под замыкающего. Выстрел! И тот растянулся на земле. Двое оставшихся с похвальной быстротой попадали на землю, и открыли ураганный огонь по гриве. Мало того, что били совсем в сторону от Павла, но их пули только на излете достигали гривы. Павел усмехнулся, повел карабином, глядя поверх прицельной планки, выискивая собаку, и тут увидел ее: она, будто дельфин в волнах, ныряла в высокой траве, стелясь в бешеном беге уже метрах в двухстах от Павла.

Переводя планку прицела на сто пятьдесят метров, Павел проговорил:

— Кинолог долбанный… Мог бы, и намотать поводок на руку… Прости, собачка, ты ни в чем не виновата, но верная служба нынче дешево стоит…

Он подвел мушку под передние лапы собаки, и нажал на спуск — бедный пес с жалобным визгом закрутился на месте. Павел добил его вторым выстрелом, вернул планку на триста метров, и поглядел на оставшихся в живых. Один шустро полз к краю проплешины, намереваясь укрыться в высокой траве и кочкарнике. Павел прицелился, и уже совсем без всяких чувство и мыслей, нажал на спуск. И с этим все было кончено. Последний поступил иначе, пока Павел отыскивал его мушкой, он сделал молниеносную перебежку, и упал за только что убитым своим товарищем. Моментально перекинув автомат на руку, принялся поливать то место, где успел засечь вспышку выстрела. Пуля, калибра пять сорок пять, даже и на излете, может чувствительно примочить в лобешник, а потому Павел перекатился метров на пять в сторону, и когда высунул ствол из-за укрытия, хитромудрый парнишка уже бежал прочь, взвалив своего мертвого товарища на плечи. Павел сгоряча выстрелил, но с трехсот метров пуля не пробила труп насквозь. Тогда он пару раз пальнул по ногам — и не попал. В магазине оставалось всего три патрона, а преследователь вот-вот мог нырнуть в траву. Выпускать его, ну никак было нельзя! И Павел принялся стрелять в голову, торчащую из-за плеча убитого. Первая пуля, видимо прошла мимо, от второй беглец дернулся, на десятый выстрел, Павел взял чуть-чуть выше, и попал — беглец подломился в коленях и рухнул в кочкарник, вместе со своей ношей.

Медленно дыша через нос, Павел вдавил в магазин десять патронов, одиннадцатый вставил в ствол, осторожно снял затвор, придерживая патрон в магазине, опустил его на боевой взвод, поставил карабин на предохранитель. Поднялся с земли, и, не оглядываясь, зашагал прочь. Усмехнулся про себя, пробормотал: