Саймон Грин - Плач соловья

— Скажи спасибо, что я с тебя иногда пыль смахивал.

— У тебя есть бритва, Пью? Мне с такой бородой нельзя. Я с ней выгляжу как раз на мои годы — это невозможно!

Пью гадко ухмыльнулся:

— Есть опасная бритва. Давай побрею.

— Спасибо. Я, видишь ли, никого не подпускаю близко к своему горлу.

Пью рассмеялся и вручил мне бритву с перламутровой ручкой. Бриться при помощи маленького зеркальца, без воды и мыла — сомнительное удовольствие. В конце концов, мне надоели порезы, и я остановился. Вышло не слишком гладко, зато я начал узнавать себя в зеркале. Вернув бритву, я сделал несколько гимнастических движений. Все в порядке — можно вновь бросать вызов миру.

Пью все это время сидел как статуя фараона, не обращая на меня внимания. Внезапно он заговорил:

— Покинув мой дом, ты опять становишься моей целью.

— Конечно, Пью. Иначе люди подумают, что ты стареешь.

— Придет день, и я тебя убью. На твоем лбу печать Зверя. Я ее вижу.

— Знаешь, — задумчиво произнес я, уходя от темы, — ты мог бы оказать мне еще одну услугу…

— Боже милостивый, неужели я еще чего-то не сделал? Убирайся, пока не погубил мою репутацию окончательно!

— Мне нужно изменить внешность, — сказал я, не моргнув глазом. — Я возвращаюсь к своему расследованию — нельзя, чтобы меня узнали. Не говори, что у тебя нет ничего простого и дешевого…

Пью покорно вздохнул:

— Пусть же это будет мне уроком! Не помогай чужаку, не то ублюдок сядет тебе на шею. И куда ты собрался?

— В ночной клуб «Пещера Калибана».

— Да уж, знаю. Вертел беззакония, и цены в баре за гранью разумного. Сделаю-ка я из тебя гота. От этих мелких чумазых язычников там деваться некуда, еще одного никто не заметит. Применим простую поверхностную иллюзию. Хватит на два часа, не больше, и уж конечно, не обманет ни одного серьезного человека…

Он долго рылся на полках, доставая то одно, то другое, пока не нашел австралийскую кость-указатель. [2] Магическое оружие аборигенов Австралии, с помощью которого лекари-колдуны, применяя соответствующие заклинания, способны нанести вред или же умертвить врага. (Прим. ред.)

Сделав пару выпадов в мою сторону, он коротко произнес что-то на языке туземцев и вернул кость на место.

— И все? — спросил я.

— Ты про заклинания и пассы? Пожалуйста, сколько угодно. Только это для тех клиентов, которые платят. Показуха. Магия — прежде всего сила и целеустремленность, независимо от источника энергии. Посмотри в зеркало.

Я посмотрел и опять себя не узнал. Лицо скрылось под черной татуировкой в виде переплетающихся спиралей, как у маори. Такое личико да моя новая нечесаная шевелюра — то, что надо.

— Тебе другое пальто нужно, — сказал Пью. — В этом нельзя выходить на улицу.

Он протянул мне видавшую виды черную кожаную куртку с выполненной стальными заклепками надписью на спине: «укрепи меня, Боже».

— Вот, возьми.

Куртка оказалась великовата, но там, куда я собрался, это не имеет значения. Я попрощался с Пью, и за дверью простерлась знакомая тьма. Я шагнул в нее и тут же оказался в Аптауне, в нескольких минутах ходьбы от «Пещеры Калибана». Дверь за моей спиной со стуком закрылась. Я знал, что, если обернусь, уже ничего не увижу. Пью, наверное, думает, что кое-что выиграл, оставив себе мое пальто. Личная вещь, да еще сплошь покрытая моей кровью, — отличный фокусирующий объект для любой магии. С его помощью Пью легко может наградить меня любой мерзостью. Именно для такого случая я когда-то встроил в свое пальто магический самоликвидатор. Стоит дистанции между нами превысить определенную величину, как пальто само собой вспыхивает. Думаю, Пью в данный момент ознакомился с этим феноменом.

Разумеется, я не забыл переложить всю полезную мелочь из карманов пальто в карманы моей новой кожаной куртки.

Пью хорош, но я еще лучше.

Когда я добрался до «Пещеры Калибана», за билетами на следующий концерт Россиньоль уже выстраивалась очередь. Действительно, нигде раньше мне не приходилось видеть столько готов сразу. Черная одежда и сумрачные, как покрытое облаками небо, лица. Толпа нетерпеливо шумела, то и дело кто-то начинал скандировать имя Россиньоль, остальные подхватывали, потом, выдохшись, замолкали, затем начинали опять.

Вдоль очереди расхаживали спекулянты, предлагая билеты по убийственным ценам. В покупателях недостатка не было. Толпа прибывала, и не только за счет готов. Попадались и знаменитости — со свитами и прихлебателями, как полагается. Вы всегда можете узнать знаменитость по тому, как она вертит головой в поисках фотографов. В конце концов, зачем появляться в модном заведении, если тебя там так никто и не заметил?

Очередь растянулась на целый квартал, но я не горевал по этому поводу. Я встал у самого окошечка с таким видом, будто только что отходил на минутку. Никто не возмутился. Вы не поверите, что может сойти вам с рук, если держаться уверенно и свирепо смотреть на любого, кто мог бы поставить под вопрос ваши действия или ваше присутствие. Впрочем, один из спекулянтов все-таки позволил себе язвительное замечание насчет моих татуировок. Поэтому я невзначай навалился на него, тиснув при этом один из самых дорогих билетов. Приятно иногда чувствовать себя орудием кармы.

«Пещера Калибана» наконец открылась, и толпа устремилась внутрь. У дверей стояли представители охранного предприятия «Геенна неандертальская». Это хорошо известная фирма вроде «Макдональдса», но даже им трудно было сдерживать поклонников Россиньоль. Неандертальцы понимали, что столь возбужденная толпа легко может озвереть, не получив желаемого. Люди пришли для того, чтобы увидеть Россиньоль, и никто не вправе им помешать. Так что неандертальцы только проверяли билеты и побуждали поклонников проходить побыстрее. Я бы, конечно, приказал всех обыскивать на предмет оружия, но такая толпа действительно выйдет из-под контроля в случае задержки. Фанаты почти у цели, им не терпится получить свою дозу.

Возбужденно шумя, толпа хлынула в зал, предусмотрительно освобожденный от столов и стульев. Людской поток подхватил меня и вынес к самой сцене. Кто-то дышал мне в шею, чьи-то локти вливались в бока. Уже сейчас было жарко и невыносимо душно. Я с тоской посмотрел в сторону бара, но о том, чтобы пробиться туда в этой давке, лучше и не думать. Надо сказать, что, кроме меня, никто, похоже, баром не интересовался. Им нужна только их Россиньоль — вестник царства тьмы.

Я не удивлялся, что в зале недопустимо много народу. С самого начала Кавендиши не показались мне людьми, склонными беспокоиться о таких вещах, как нормы безопасности и доступность запасных выходов. По крайней мере, когда пахнет деньгами.

Луч прожектора высветил огромную зловещую стилизованную птицу на заднике сцены (видимо, художник полагал, что это соловей). Такое же изображение, только поменьше, бросалось в глаза повсюду: на футболках, куртках, в виде татуировок и серебряных амулетов на серебряных цепях. Знаменитости стояли, окруженные свитой и прихлебателями, без особого успеха старавшимися ослабить давление толпы.