Дэн Симмонс - Флэшбэк

— Я сорок с лишним лет провел в маленькой лачуге на территории депо в Буффало, штат Нью-Йорк. И жил я там вместе с профессором философии, человеком великой учености и любителем денатурата, мистер Боттом, — сказал Папочка. — Некоторые вещи заразны.

Ник понимал, что глупо задавать вопросы и пытаться узнать что-то у старика, — но иногда не мешает побыть глупым.

— За что вас посадили, Душевный Папочка? — спросил он негромко.

И снова в ответ раздался зычный смех.

— Я сижу здесь за то, что жил зимой под виадуком и портил вид на Платт-ривер людям, которые платили сумасшедшие деньги за возможность жить в высокой стеклянной башне у прибрежного парка, — ответил Папочка. — А позвольте и мне задать вам вопрос: зачем вы здесь, мистер Боттом? Или, вернее, кого вы здесь ищете?

— Делроя… Брауна.

Душевный Папочка снова расплылся в широкой улыбке, показав крепкие зубы.

— Как благородно с вашей стороны пропустить слово, начинающееся с буквы «н», мистер Боттом. И я поддерживаю ваш выбор. Из всего, что я видел и выстрадал за свои восемьдесят девять лет, самая великая глупость, совершенная моим народом добровольно, — это возвращение к слову с буквы «н», которое напоминает о веках рабства и никогда не было по-настоящему забыто.

Душевный Папочка повернулся и ткнул в сторону лачуги на полпути к первому ярусу за основной базой. Все сиденья на ярусе, конечно, были давным-давно выдраны.

— Мистер Делрой Ниггер Браун обитает там, сэр, и ждет вас.

— Спасибо, — сказал Ник, чувствуя себя глуповато, и двинулся вперед.

Встав так, чтобы его жеста не видели люди у него за спиной, Душевный Папочка поднял руку с выставленным пальцем.

— Они хотят вас убить, — очень тихо проговорил старик.

Ник замер.

— Не мистер Браун, которого вы ищете, а некто Плохой Ниггер Аякс. Знаете такого?

— Знаю, — так же тихо ответил Ник.

В свое время он арестовывал Аякса, и согласно его показаниям суд приговорил Аякса к десяти с лишним годам за неоднократные изнасилования шестилетней девочки в извращенной форме. Девочка умерла от внутреннего кровоизлияния.

— Все будет вот как, — сказал Душевный Папочка все тем же быстрым, тихим, сочным шепотом. — Мистер Браун пригласит вас в свою палатку. Вы благоразумно откажетесь. Тогда мистер Браун предложит: «Пойдемте туда, чтобы поговорить спокойно». Вы подниметесь на десять ступенек, мистер Аякс выскочит из-за другой палатки и выстрелит вам в лицо. Его друзья — вернее, напуганные шестерки, потому что у мистера Аякса здесь нет друзей, — встанут спиной к вашему снайперу и не дадут ему прицелиться. Мистер Аякс скроется в толпе, уходя в сторону левого поля. Пистолета не обнаружат.

Ник посмотрел на старика. Восемьдесят девять лет. Душевный Папочка — как бы ни звучало его настоящее имя — родился в начале Второй мировой.

Прежде чем Ник успел заговорить, хотя бы пробормотать дурацкое «спасибо» (хотя понятия не имел, говорит старик правду или готовит ему ловушку, чтобы убить другим способом), Папочка сложил ладони, поклонился, развернулся и пошел в направлении того, что когда-то было линией третьей базы.

Ник отошел на два шага назад, оглядывая лабиринт палаток и лачуг, целиком заполнявших весь первый ярус за главной базой.

— Вы слышали? — прошептал он.

— Мы слышали, — раздался голос Сато у него в ухе. — Я сейчас смотрю на фото этого Аякса.

Ник облизнул сухие, потрескавшиеся губы.

— Что мне делать? Есть предложения?

— Мистер Кампос предлагает вам вернуться через проход в центральном поле, Боттом-сан. Он советует бежать трусцой и петлять. У Аякса, вероятно, мелкокалиберный пистолет.

Пот струился в глаза Нику, но он подавил в себе желание поднести руку ко лбу.

— Я хочу найти Делроя. Вы успеете убрать Аякса, когда он появится… если появится?

— Там будет густая тень. — Голос Сато звучал ровно. — Он появится всего на секунду. И я должен кое в чем признаться, Боттом-сан.

— В чем?

— Американские чернокожие для меня все на одно лицо, Боттом-сан.

Ник не удержался от смеха.

— Плохой Ниггер Аякс весит около трехсот фунтов, — сказал он, прикрывая рот рукой, чтобы никто не мог прочесть его слова по губам.

«Сколько питчеров [81] Питчер — одна из позиций игроков в бейсболе. вот так же прикрывали рот своими рукавицами?» — подумал он вдруг.

— Должен признаться, Боттом-сан, что все американские чернокожие весом в триста футов для меня на одно лицо. Мне очень жаль.

— Ну тогда, — сказал Ник, продолжая прикрывать рот рукой, — стреляйте в того, кто будет целиться в меня. Если сможете.

— Директор Полански не поблагодарит нас за кучу бумажной работы, — бесстрастно сообщил Сато.

Ник не понял, шутит крупногабаритный шеф службы безопасности или нет. Впрочем, ему было все равно.

Ник поднялся на трибуны по грязному пандусу. Те, кто не был в своих палатках, отступали подальше от него, а точнее, от расстрельного круга, который двигался вместе с ним. Он спиной чувствовал их взгляды, поднимаясь по ступеням. Ограду, окружавшую стадион, когда он был стадионом, давно вырвали.

Пройдя половину первой секции, Ник остановился у палатки, на которую указал Душевный Папочка.

— Делрой Ниггер Браун! — прокричал он, радуясь только одному: голос его по-прежнему звучал сильно и не дрожал. Менее приятным был неожиданный позыв помочиться — не лучшее, что можно делать под кевларовой броней. — Делрой Ниггер Браун! Выходи!

— Кто меня ищет? — раздался из палатки знакомый въедливый голос.

— Выйди, и я скажу. — Ник немного понизил голос, но сохранил фирменный полицейский тон: «никакие „нет“ не принимаются». — Быстро.

— Так идите ко мне в палатку, здесь никто не помешает, — прохныкал Делрой. — Тут у меня копу нечего бояться.

— Я сказал — выходи, — повторил Ник. Каждый слог звучал жестко, тяжело, непререкаемо.

Делрой Ниггер Браун, согнувшись, вышел из низенькой палатки, одетый так же, как и Папочка, — шорты, рубашка, шлепанцы. Но если на старике все это было безукоризненно чистым, то на Брауне — заляпанным. Когда Делрой подошел поближе и выпрямился, то оказалось, что он едва доходит Нику до плеча.

— А что я сделал-то? — жалобно заголосил он. — Меня сюда упекли только на восемь месяцев за то, что я продал немного флэшбэка — всего-то и делов. Да и то из-за ошибочного опознания.

Хотя желание помочиться или бежать со всех ног (или сделать и то и другое) у Ника не прошло, он не сдержал улыбки.

— Никто не попадает на «Курс-филд» за продажу флэша, Делрой, — пролаял Ник. — Ты возил сюда из Нью-Мексико кокс, героин, экстази и «жуть». И продавал детям. У меня к тебе есть пара вопросов, но совсем не об этом.

— И ничего такого, о чем мой адвокат может посоветовать мне, ну, типа, не базарить?