Александр Сивинских - Гончий бес

Иностранцы получили утешительные призы и разъехались, а Горгоний Мочало стал трудиться на Скотинина. В течение года были разработаны конструкции заводной бабоч-ки, жука-рогача, стрекозы, муравья, кузнечика и, само собой, блохи. Блоха и муравей бы-ли размером с мышонка, стрекоза, кузнечик и бабочка со скворца, жук-рогач – с морскую свинку. Говорят, двигались насекомые абсолютно как живые, а одного завода хватало ед-ва ли не на пять минут.

К сожалению, все они оказались чрезвычайно дороги в производстве. О серийном выпуске не могло идти речи. Изготовили всего несколько десятков игрушек, да и те в про-дажу не попали. Фабрикант одарил ими своих отпрысков и детей губернатора, а также юную танцовщицу местного варьете. Скотинину было прилично за пятьдесят, девушка годилась ему в дочери, если не внучки. Их скандальная связь обсуждалась во всех салонах Императрицына. Мечтал фабрикант преподнести полный набор и царевичу Алексею, но тут наступил февраль 1917-го. Дела пошли крутые, революция, а следом Гражданская война. Населению России стало не до игрушек. Скотинин вскоре эмигрировал – с детьми и танцовщицей. Горгоний Мочало, несмотря на богатырское здоровье, умер от тифа в 1919-м. На фабрике случился пожар, пережила она и разграбление. В середине двадцатых часть цехов кое-как восстановили. Там обосновалась артель по выпуску скобяных и хо-зяйственных изделий. Примусы «бывшей Скотининской» ценились весьма высоко.

Чертежи заводных букашек куда-то пропали.

Снова они появились на свет в конце тридцатых годов, в одном из авиационных кон-структорских бюро СССР. Вдруг обнаружилось, что инженер Мочало применил в своих игрушках массу самобытных технических решений, которые как нельзя лучше подходили для систем и механизмов боевых истребителей. Правда, оригинальные чертежи здорово пострадали. Документация на бабочку, блоху и стрекозу практически погибла. Остались только чертежи жука-рогача, муравья да кузнечика. Тогда-то и были сняты копии – те са-мые кальки из розовой картонной папки. До недавнего времени они спокойно пылились в спецхране, но, в конце концов, перекочевали в ГЛОК.

– Для чего? – спросил я нетерпеливо. – И каким образом?

– Да самым банальным образом. Их просто-напросто выкрал один из сотрудников архива, некий Новицкий. Но не насовсем, а на недельку-две. Пока не хватились. Проделал он это, разумеется, не для себя. Один небедный человечек пожелал перевести чертежи в… Как это называется?.. В цифровой вид. Скопировать на компьютер, выполнить трёхмер-ные модели, а потом вернуть папку на место. Начали с кузнечика. Чтобы не привлекать лишнего внимания, фирмочку для этого дела выбрали захудалую, заплатили гроши…

– Позвольте уточнить, шеф, – решил вклиниться я, воспользовавшись паузой (Су-лейман отхлебывал из рюмочки). – Небедный человечек, заплативший архивариусу и кон-структорской лаборатории – это ведь не наш клиент?

– Не наш. Это, если так можно выразиться, конкурент нашего заказчика. Только наш захотел получить именно бумажные чертежи. Пусть копии, но на ватмане. Да так, чтобы о его интересе не узнал вообще никто. Поэтому в ГЛОК отправился мой сотрудник, не ос-тавляющий следов.

– Ты, чувачок, – тявкнул Жерар.

– Иностранцы, что характерно, тоже отправились туда же и в то же самое время, – сказал я и шумно отхлебнул кофе.

– Только они-то наследили – мама не горюй. Вся секретность коню под хвост. Хо-рошая подляна нашему клиенту, – заметил Жерар. – Да и нам, если разобраться.

Сулейман поморщился. Видимо, эта невеселая мысль приходила в голову и ему. Как бы не надумал урезать премиальные!

– Шеф, – поспешил я отвлечь его от печальных дум. – А с чего вообще возник ажио-таж? Чуть не сто лет валялись бумаги в архиве, а тут вдруг хлоп: и понеслась! Всем по-требовались одновременно. Неужели прогнозируется шквальный спрос на заводных тара-канов?

– В ближайшее время обязательно выясню. Очень уж я не люблю, когда происходят такие совпадения. Особенно если при этом подвергаются опасности мои сотрудники. По-этому с нашим клиентом уже сегодня будет самый серьёзный разговор.

– Ну а хотя бы имя конкурента известно?

– Нет. Попытаюсь узнать и это, – пробурчал шеф. – Пока удалось выяснить лишь то, что с Новицким он общался исключительно по электронной почте. Деньги за работу тоже переведены электронным способом. Наверное, для какого-нибудь Билла Гейтса отыскать адресата – раз плюнуть. Но я в этих нынешних фокусах разбираюсь как верблюд в брил-лиантах. Сами знаете.

Мы кивнули. Кто ж этого не знает.

– А теперь, если покушали, отправляйтесь домой. Никого не бойтесь, вас будут ох-ранять, я уже распорядился. Здесь награда для обоих. – Он щёлкнул пальцами, и на столе материализовался плотный конверт. – Разделите на три части. Две тебе, Паша, одна тебе, пёсик. А вот и обещанный сюрприз!

Сулейман вытащил из-за пазухи небольшое зеркало. Рукоятка изображала большего-ловую женщину с очень широкими бёдрами и боевито торчащими вверх грудями. Вски-нув несоразмерно длинные руки, женщина держала над головой украшенный раститель-ным орнаментом металлический овал – оправу для зеркала.

– Бери, друг мой. Очень хорошая вещица. Волшебная. Можно такое увидеть – паль-чики оближешь! Ни в одном телевизоре не покажут.

– Помню, – промямлил я и, стараясь не смотреть в серебристый овал, затолкал пода-рок во внутренний карман.

Ох, и не понравился мне этот сюрприз. Пользы минимум, а вот греха с ним не обе-рёшься. Достаточно вспомнить, что засмотревшись в это зеркальце, Сулейман утратил за-ветный перстень, рабом которого является. Но и отказываться было нельзя. Обиженный ифрит хуже природного катаклизма.

Жерар глумливо хихикнул. Он тоже помнил, что отражается в зерцале Макоши.

Когда мы уходили, в приёмной никого не было. Я метнулся к секретарскому столу и сунул зерцало в нижний ящик, под какие-то бумаги. Запер замок, а ключик спрятал в кар-ман. Пусть подарочек полежит здесь.

От греха подальше.

С самого раннего утра мисс Голдэнтач пребывала в бешенстве. Да и было от чего. Доклад мистеру Джи о провале «операции ГЛОК» проделал в её ауре, сотканной из эго-центризма и веры в собственную непогрешимость, огромную дыру. Мало того, старый ти-ран ещё и загнал в эту дыру фитиль соответствующего размера и шероховатости, заметив на прощание: «Если не справитесь за неделю, приеду сам!».

Надо сказать, Марк, тайком подслушавший переговоры Сильвии с боссом, угрызе-ний совести не испытывал. Ни малейших. Когда работаешь с дамочкой такого темпера-мента и властности, необходимо быть в курсе всего – от знания, что именно она напевала под утренним душем, до точной даты наступления месячных. Поэтому Фишер оказался лучше других подготовлен к последовавшей за переговорами буре.